– Не соглашусь с тобой. То, что Тихон чувствовал нашу заботу, удержало его в мире живых. Когда ты брала его за руку, я видела, как его душа распускается нежным цветком. У него появился стимул бороться за жизнь. Смола хорошо поработала, Света. Без нашей поддержки он бы не выкарабкался. Ты и сейчас ему нужна.
– Нет, Надь. Не я ему нужна, а девушка по имени Лиза, – я подняла глаза и вздохнула. – Этот вампир ненормален с точки зрения специалиста. Он как домашний котенок. Живая игрушка. Будь он обычным, с ним не возникло бы проблем. Кол в сердце – и все дела. А так... Я не умею заботиться о домашних любимцах, – мне вспомнились слова Олеси из “Зайди Попробуй”. – Я жестокий человек, Надя. У меня тамагочи в детстве сдох, и я о нем не плакала, – сжала пальцы, и пустая кружка выпала из них мелкими осколками.
– Ты не поранилась? – Надя присмотрелась к моим рукам.
Я отрицательно мотнула головой, потирая ладони.
Надя вышла из-за стола и сгребла осколки в пакетик.
– Знаю, ты его любишь, – продолжила она.
– Это была не я… То есть, я была не в себе. Все дело в генетике. Во мне вампирские гормоны взыграли или типа того. Но теперь все. Наступило прозрение. Понимаешь?
– Нет, я не понимаю тебя, Свет... Помню, как ты страдала, когда пришла ко мне погадать на любовь. Не пытайся себя обмануть.
С лукавой улыбкой Надя придвинула свой стул поближе и присела.
– Я ненавижу вранье, и никого не собираюсь обманывать. Ни себя, ни друзей, – душевное равновесие покинуло меня без остатка. – Мы с Тихоном не подходим друг другу, и генетика в данном случае ни при чем. Ему нужна начитавшаяся разных там “Сумерек” романтичная барышня, готовая сдувать с него пылинки! Поэтому я выполню свою работу по защите безвредного волшебного существа и, если оно тут коня не двинет, верну его домой. То есть во дворец Лизы. Мне только Обломова на диване не хватало. И так дел по горло.
– Тихон не похож на Обломова. Он умнее и любит читать.
– Он тоже был барином, и привык, чтобы перед ним приплясывали слуги.
А сейчас он живет как обыкновенный альфонс. Нашел себе богатую любовницу, которая его кормит и покупает ему крутые шмотки. Не жизнь, а малина. Не понимаю только, почему он ко мне прицепился? Захотелось экстрима? Вот и нашел приключений на свою задницу.
– Не психуй. Возьми себя в руки, Свет.
– Я чашку в руки взять не могу. Какое там себя!
– На, подкрепись и отвлекись немного. Пока мы можем только ждать и надеяться на лучшее.
Надя подтолкнула мне вишневый творожок и сунула в руку чайную ложку, потом сама открыла творожок с бананом и персиком.
В коридоре раздались быстрые шаги.
– Хомячите втихую, девчонки, – Егор возмущенно хлопнул дверью. – Как вы можете есть, когда там наш друг умирает?
– Глупости не говори, – охладила его Надя. – Никто не умрет. И есть мы не очень-то можем, но надо. Свете тут всякого разного надарили за уничтожение вампирской стаи. Бери йогурт с ананасом и киви. Завтра он уже просроченный будет.
– Мне ваще-то “Мартини” полагается за вредность как Джеймсу Бонду, – отказался Егор, приоткрывая за ее спиной бар буфета.
– Ты за рулем, – Надя успела схватить розовую бутылку раньше его. – И пить вредно.
“Достал ее Леха”, – подумала я.
– Ребята, побудете с Тихоном? Присмотрите за ним немного? Мне надо кое-куда смотаться. Я мигом, – так и не открыв творожок, я выскочила из-за стола.
– Побудем, конечно, – поколебавшись, согласилась Надя. – и все же, с тобой нам спокойнее. Я ничего не имею против Тихона, но... он голодный и маленько не в себе.
– Мне тоже показалось, что он странно на меня смотрел, – попятился Егор, – как будто примерялся впиться мне в глотку. Вдруг у него в голове помутилось от смолы? Вдобавок ко всему его организму нужно восстанавливаться. Могут активизироваться всякие опасные для человечества инстинкты.
– Это ваши головы замутились, – я окинула друзей сердитым взглядом. – Детский сад. Ведите себя хорошо, малыши. Я как раз собираюсь сгонять ему за едой на мясокомбинат.
***
Мы с друзьями прокрались в темную гостиную. Тихон лежал на диване с видом обдумывающего последние распоряжения миллионера.
– Не раскисай, дружбан Тушкан, – испытывая свою храбрость, Егор склонился над вампиром и прикоснулся к его расслабленной руке. – Йо, креведко!
– Я не ем креветок, – простодушно сказал Тихон, приподняв над клыками уголки губ. – В них почти нет крови.
Скакнувший назад Егор чуть не повалил Надю.
– Не пугай ребят, и выздоравливай скорей, – шепнула я в чуткое вампирское ухо. – Поеду на мясокомбинат. Привезу тебе чего-нибудь вкусненького. Я постараюсь вернуться быстро.
Мы соприкоснулись кончиками носов.
Невинный вампирский жест, означавший: “Не волнуйся, я с тобой”, мои человеческие друзья восприняли как нечто интимное.
– Бойся хозяйки, – голос внезапно разволновавшегося вампира осекся порванной струной, его розовое от высокой температуры лицо потемнело, дыхание стало хриплым и глубоким.
– Хозяйки чего? Медной Горы? – машинально усмехнулась я.
Он снова бредит?
– Колбас-сного завода – измученно проговорил Тихон, удерживая мою руку.
– Лизы? Но почему?
– Не отдавай меня ей! Она меня погубит!
Тихон отпустил меня и замолчал, хватая воздух широко раскрытым ртом.
– Успокойся, дружище, – я провела рукой по его груди, предотвращая дальнейшее учащение сердечного ритма. – Я не отдам тебя хозяйке мясокомбината, и буду держать с ней ухо востро. Не волнуйся. Хорошо, Тиш?
Вампир не смог ответить словами. Он набрал побольше воздуха в грудь, и окатил мою руку горячим выдохом. Я ласково встрепала его присыпанные пеплом волосы. Выяснение отношений и торжество правды отложила на неопределенное время.
Он точно бредит! Лиза нормальная девчонка, и она его любит! Я-то знаю! Нет… Надолго я его у себя не оставлю… Ни за что!
Я принесла с кухни три пятилитровые бутыли, в них прежние хозяева дома хранили запас воды на случай ее отключения.
Выливая воду в цветник, я услышала обрывок разговора Владимира Ильича с его подругой.
– Так, Ефимовна, не говори, что с неба ничего не свалится. На днях передавали по телевизеру, в Амазонии жабы с рыбами сыплются из дождя людям на головы. А у нас из грозовых туч пироженые летят. Вышел я на крылечко в грозу подышать полезным озоном. Рот разинул на тучу, а из тучи пироженое – хрясь. Едва вставную челюсть вместе с ним не заглотил. Во! Не успел опомниться, второе на меня летит. Я его руками поймал. Вкусные были пироженые. С ореховым кремом. Такие, Клавочка родная, чудеса творятся в нашем городе.
