Тортил скороговоркой, опасаясь, что его прервут, рассказывал о странной неделе моей жизни в измененном теле. Аль-Парам кивал и жадно разглядывал, иногда порываясь дотронуться, но тут же останавливая себя.
— История короткая, — подытожила я. — Еще обсудим. Лучше объясни, почему ты прячешься словно преступник, а не являешься на суд защитить брата? Это тебе Шай-Гирим приказал?
Темные пряди волос упали, скрывая глаза. Он отвернулся, кинул тоскливый взгляд на ворота и выдохнул:
— Если бы… Это приказ императора.
Аль-Парам сделал неопределенный пас рукой, прошептал несколько слов и пригласил нас в дом.
— Дальше холла без разрешения хозяина дома детям не пройти, но от лишних глаз лучше укрыться. А тебя, Бабочка, дом впускает без ограничений.
Не спрашивая, он легко подхватил меня на руки и занес внутрь. Прямо под недоуменным взглядом Хедды, которая не могла понять, что происходит, и только открывала и закрывала рот. Когда на пороге появились дети, она зашипела, но после легкого кивка подбородком от кадета, сжала губы и без слов закрыла дверь.
Меня усадили в кресло, в другое сел демон и, с прищуром наблюдая за бродящими по холлу любопытными духами, начал рассказывать о событиях, которые я сама даже не могла представить, слишком чужды мне были демонические законы.
События с точки зрения Умбры оценивались просто. Во время стычки с охотниками никто из молодых аристо не пострадал. Это главное. Даже парализованные в огненном кругу после прерывания человеческого ритуала смогли прийти в себя и депортироваться домой, живыми и здоровыми. По официальным сводкам погибли только три девицы-землянки, любовницы по контракту. Искательницы приключений сами отправились в опасное путешествие вслед за своими временными хозяевами и случайно попали в ловушку Звероловов, охотников на «монстров».
Да, это преступление. Да, секта Звероловов должна быть наказана. Но у высокого официального чина Умбры нет права метаться в ярости по чужой земле, убивая без суда и следствия. Сиятельный обязан был соблюдать закон, быть его эталоном, а следовательно — задержать убийц, провести дознание и затем сообщить о неприятном событии представителям двух миров.
Вместо этого высший демон словно сощел с ума и в полном объеме показал на что способны могущественные ужасные фантастические создания. Невольные наблюдатели-земляне увидели настоящую карающую ярость, боевое безумие сверхсущества, страшного чудовища, обладающего силой, которой нет места на Земле.
Показательное убийство со спецэффектами, включая горящий замок сектантов, скрыть было невозможно. СМИ неистовствовали в истерике, правозащитники взывали к правительствам и требовали всеобщего военного положения, церковные общины выводили ранее мирную паству на улицы городов, организуя беспорядки.
Статус Шай-Гирима в академии и при императоре воспринимался человечеством примерно, как должность высшего полицейского или чиновника. И вдруг государственный деятель берет автомат и выходит пострелять неугодных. Даже для демонов реакция сиятельного была непонятна. Кому мстить? Людям? За что, за смерть человека?!
И тогда… император объявил, что высший потерял в стычке брата.
Душераздирающая история в понимании обоих миров. При невыясненных обстоятельствах на месте ловушки, которую устроили сектанты, без вести пропал Аль-Парам. Единственная родня высшего демона. Младший. Да, что там, почти сын. Часть души любящего сиятельного, чьи дни и так на исходе от переизбытка магии. Исчезновение наследника демон принял близко к сердцу и бросился спасать брата.
Что он мог сделать, зная, что драгоценного наследника семьи удерживают земляне, возможно, пытают? Конечно, он потерял контроль, ринулся искать виновных, в своем состоянии несколько превысил полномочия. На него напали Звероловы, он пытался с ними поговорить, но они вели себя агрессивно, пришлось защищаться…
Умбрцы были довольны объяснением, а вот земляне еще не в курсе, но скоро суд, узнают. Пока же Аль-Параму следовало исчезнуть, нырнуть в максимальные глубины, раствориться в воздухе, спрятаться в вулканических недрах.
Кадет был согласен. Он истово и верноподданически подтвердил о готовности следовать приказу императора, но… не смог уехать.
Некая сила, пожелавшая остаться неизвестной, распространила информацию, что Аль-Парама видели в столице. Все подъемники и дороги на нижние уровни караулили невесть откуда взявшиеся журналисты и магические животные-шпионы.
Кадет с огромным трудом глубокой ночью был вывезен своим другом Люцием из собственного дома. Они проверили несколько выездов из города и везде обнаружили слежку. Обратно вернуться тоже не смогли, пришлось Аль-Параму врываться в дом брата, благо у него был доступ со-собственника из-за здоровья сиятельного.
— Да что у него не так со здоровьем?! — не выдержала я. Ладони опять начали нагреваться и наступившее после выплеска энергии расслабление снова начало сменяться нарастающей лихорадкой. — Если у него переизбыток сил и он выплескивает магию в бою, откуда тогда эти постоянные разговоры о пределе? Какого беса вы живьем хороните молодого сильного мужчину?
Вместо ночных кошмаров детства, к которым я уже привыкла и которые даже ждала, чтобы жадно изучать детали, все ночи после моей человеческой гибели я видела одно и то же. Глаза Шай-Гирима, который прикрывал меня от пуль, зная, что сектанты проводят ритуал «двойной земли». Границы миров сплетались воедино, создавая единственную возможность одновременной гибели.
Демон не знал, получится у Звероловов или нет, но продолжал принимать пули. Его плечи еле заметно подрагивали, а он смотрел на меня.
Я помню. Я не могу забыть.
— Выплески магии только временно освобождают каналы, — недоуменно ответил Аль-Парам. — Никак не уменьшая силу. Если она пребывает, только нульри могут серьезно помочь. Я как раз хотел спросить…
Он посмотрел на мои руки, по которым опять начали пробегать мелкие искорки.
— Бабочка, пока Хедда присмотрит за детьми, покормит их, — он кивнул все еще пребывающей в шоке служанке. Та в ужасе наблюдала за любознательной активностью двух духов и ловила ртом воздух. — А я кое о чем хочу с тобой поговорить, заодно и снимешь эти странные обноски.
Легко поднявшись, он подхватил меня на руки.
— Хедда, накрой здесь на стол, мы скоро вернемся. И придумай, что собрать с собой, нам придется уходить.
И демон двинулся в глубь дома под горестные причитания женщины. Двигался он легко, словно сам был как перышко, и это не считая того, что он нес меня. В теле демоницы я оказалась такой же стройной, но двигалась несколько непривычно, словно каждая моя кость в разы потяжелела. Тем необычнее ощущалась легкость передвижения молодого мужчины. Вот что значит родиться в теле, а не получить его внезапно.
Я подняла голову из-за плеча Аля и встретилась с быстрой улыбкой Хагнесс. До этого девочка делала вид, что увлеченно дергает край тяжелой рамы какой-то картины с изображением гор, но я прекрасно знала, что все это время она ловила каждое произнесенное слово.
