– Разве мало девиц в Доловске? – спросила вдруг Зарислава после долгого раздумья.
Пребран покачал головой.
– Я хочу быть с тобой, – выдохнул он ответ в губы травницы.
Зарислава, сглотнув, сосредоточила на нём взгляд.
– Верна хорошая. Приглядись к ней внимательней.
Зрачки Пребрана сузились до точек, челюсть сжалась, плечи напряглись, зашевелились мускулы под тонкой тканью рубахи – ответ ему не понравился. Зарислава отстранилась.
– А я… Мне нужно идти, – проронила она.
Пребран замер, не посторонился, держал пристальным бушующим взглядом, пытаясь смириться с ответом. Зарислава испугалась того, что могло происходить в его голове.
– Иди, – наконец, позволил он, но уступил дорогу не сразу. Склонился так близко, что Зариславе пришлось выстроить преграду, уперев ладони в его крепкую горячую грудь.
– Но, что бы ты ни говорила, я буду ждать тебя сегодня за общим столом, а потом за дверью… – прошептал он, обжигая ухо горячим воздухом, и неожиданно коснулся мягкими губами щёки, оставив тёплый след на коже.
Зарислава опешила, когда он заглянул ей в глаза, в них бурлило и плескалось что-то страшное, пугающее, опасное. От его изменившегося взгляда холод прошёлся по спине. Мгновенно опомнившись, Зарислава отстранилась сама, скользнув в сторону, быстро пошла прочь по длинному переходу.
Влетев в клеть, прислонилась спиной к двери да так и осела прямо на дощатый пол. Сжав голову между ладоней, закрыла глаза, некоторое время слушала сбившееся дыхание и бешенный стук сердца. Лицо горело, в висках стучало, а руки, напротив, похолодели. В голове мельтешили мысли, образы, обрывки слов Пребрана, Марибора. Больше его, именно волдаровский княжич заполнял все её мысли.
«Нет, оставаться здесь никак нельзя».
– Бежать.
Это показалось выходом, вселяя надежду вернуть утраченное, вернуть себя. Под покровом ночи уйти. Одна сможет добраться до Ялыни, волхва учила как, учила чувствовать и обходить опасности и зло. Этот выход показался ей самым верным, самым правильным.
– Оставаться нельзя. Никак, – повторяла Зарислава.
Чем дольше она рядом с Марибором, тем сложнее, тяжелее было на душе. Мысли о нём душили, перекрывали воздух, губили. Зарислава не могла понять, что за камень тянул её ко дну? Что было не так?
«Как же, Славунья! Зачем же такие загадки, испытания, муки?! Разве заслужила?" – Зарислава зажмурилась с силой, прогоняя гнетущие мысли.
Боги, о чём мыслит? Чего так испугалась? Куда бежит?
В клети уже темнело, напоминая о том, что скоро выходить к столу и нужно поспешить. Ещё может отговориться. Сказать, что нездоровится, и остаться. Тогда Радмила точно не допустит её одиночества. Да и Пребран наверняка явится на её порог, в этом, после короткого разговора с ним, Зарислава почему-то не сомневалась. И этот его странный взгляд. Она мотнула головой, сбрасывая наваждение, тяжело поднялась с пола и направилась к сундуку. Нужен покой, отдых. Тишина. Она растеряла всю свою силу, излечивая Князя. Нужно как-то восполнить её. Обрядом. Пойти на капище.
Верна явилась в клеть слишком скоро. Не посмотрев даже в сторону соседки, прошла к лавке, выдернула серьги из ушей, бросила на стол. Обиделась. Ну и пускай. В конце концов, по словам Пребрана, Верна, милуясь с ним, знала, на что шла, и Зариславе ни к чему испытывать вину. Однако находиться рядом с челядинкой стало невыносимо тяжело. Пребывая в молчании, Зарислава неспешно начала собираться. Разобрала свои простые, неприметные вещи, что привезла с собой из дома, и те, что надарила ей Радмила – богатые, яркие, из разных тканей, с узорами, кружевом, тесьмой. К чему они ей? Их она никогда не наденет. Зарислава взяла своё льняное платье, которое ещё не надевала, без вышивки, без украшений, зелёного цвета, слишком тёмное для пиршества, праздника, но ей незачем выделяться. Как никогда она желала быть сегодня неприметной.
Когда Зарислава переоделась, Верна по-прежнему не смотрела на неё, и оставаться наедине с девкой не было никаких сил. Может, она видела её с Пребраном? Зарислава с холодом подумала, что если челядинка прознает, что княжич вновь смотрит в её сторону, то испепелит своей ревностью. Придётся просить Радмилу выделить ей другое место в тереме.
На этот раз трапезная гудела разными звуками, за столом не оставалось ни одного свободного места, и те, что всегда пустовали, были заполнены мужами, потому рядом поставили ещё один стол. Как и в день прибытия Зариславы в Волдар, играли гусли звонко, раскатисто, переливчато. Окутывали разнообразные запахи яств и питья, ко всему было душно. Князь Данияр сидел, как и прежде, в резном кресле, в котором когда-то восседал князь Горислав, а до него – Славер. Жаль, что они не дожили до этого мига. Радмила прижималась к Данияру по левую сторону, подле невесты сидела Княгиня Ведогора. Зарислава опустилась рядом с княгиней. С замиранием, как бы случайно, начиная с крайнего молодого рыжеусого воина, одного за другим она оглядела гостей, весёлых и шумных, возбужденных разговорами о свадьбе.
С разочарованием выдохнула. На месте Марибора восседал Наволод, рядом —старейшина Ведозар, за ним Вятшеслав и Заруба. Невольно кольнула игла досады, обиды до слёз. Зарислава померкла, а вместе с этим поблекло окружение и весь мир. Шум уже не казался таким радостным, запахи – вкусными, а краски – яркими. В трепетной надежде она ещё раз окинула взглядом собравшихся гостей, пытаясь найти Марибора. Его желали видеть глаза, а сердце – чувствовать. Не нашла. Прикусила губы. Может пропустила, плохо посмотрела? Зарислава вновь и вновь окидывала гостей ищущим и жадным взглядом. Марибора среди мужей не было. И внутри сделалось пасмурно, как вчера на небе в день грозы, и гром негодования разорвал в клочья душу. Зарислава зло встрепенулась, стиснула кулаки под столом, что в глазах сверкнули искры. Зачем его ищет? Пусть лучше так! Пусть не появляется, покуда она не покинет Волдар!
Пир проходил как во сне. Затылок быстро потяжелел от гула, а может, от гнева. Хотелось лишь одного – поскорее покинуть стол, а лучше бежать прочь, в лес, туда, где нет ничего, а только тишина. Возвращаться в клеть, где была сейчас Верна, Зариславе не желалось, а бежать в чащобу в таком разбитом состоянии было бы слишком безрассудно, потому сидела смиренно.
Не раз поднимали кубки за молодых, не раз князь Данияр благодарил Зариславу за помощь, и она ловила на себе пристальные мужские взгляды. Не раз Пребран пытался заговорить с ней, ненароком касаясь её руки, плеча. Она же будто не замечала ничего, а если и отвечала, то скупо. Всё поглядывала на дверь, не зная, чего хочет больше – уйти или же увидеть там Марибора. Чуда не случилось, княжич так и не пришёл и не придёт ни сейчас, ни потом.
Зарислава стискивала зубы. Куда подевался младший сын Славера? И когда совсем стало худо, поднялась с лавки, покинула трапезную.
Выйдя за дверь, Зарислава глубоко вдохнула, пошла прочь. Не успела она минуть переход, как за спиной послышались шаги. Сердце так и подпрыгнуло к самому горлу, дыхание замерло, колени проняла дрожь. Не в силах идти дальше, девица приостановилась и усилием воли обернулась.
