Казалось, мне потребовалась вечность, чтобы сформулировать и мысленно разложить по полочкам представление о ретроспективном предвидении. Раз за разом я начинал думать, что уже уяснил его для себя, но сию же минуту меня по неясным причинам охватывало глубокое недоумение. Тогда я звонил Иглмену, и он снова разъяснял мне все сначала, не торопясь и не теряя благодушия. В конце концов меня осенила искра понимания: если мозг дожидается передачи самого медленного импульса, а ретроспективное предвидение представляет собой механизм, обеспечивающий упорядочивание наблюдаемых событий во времени, почему в случае эффекта отставания вспышки система дает сбой? Если мозг определяет, что считать происходящим «прямо сейчас», в момент вспышки, то почему не удается в деталях рассмотреть саму вспышку внутри кольца? Откуда вообще появилось иллюзорное ощущение запаздывания вспышки?
А дальше, по выражению Иглмена, начинается самое интересное. Во время опытов с эффектом отставания вспышки мозг наблюдателя вынужден задуматься над вопросом, весьма далеким от повседневных забот: где находится движущийся объект прямо сейчас? Где расположено кольцо в момент вспышки? Когда кольцо вспыхивает, мозг приводит в действие изолированные системы-анализаторы, предназначенные для обнаружения местонахождения неподвижных предметов и отслеживания перемещений движущихся объектов. Когда вы, извиваясь ужом, пробиваетесь сквозь толпу в аэропорту или наблюдаете, как с неба падают капли дождя, ваш мозг занят расчетом векторов движения, обозначающих направленное движение с помощью математического символа – стрелки. При этом мозг даже не пытается определить местонахождение конкретного человека или отдельно взятой дождевой капли в текущий момент. В бейсболе игрок, патрулирующий внешнее поле, следя за полетом высокого мяча, апеллирует к той же системе векторов движения, что и летучая мышь, охотящаяся на насекомых, или собака во время игры во фризби. Если бы лягушке приходилось ежесекундно переспрашивать, где находится муха в каждый конкретный момент, она наверняка осталась бы голодной и в конце концов погибла бы, не оставив потомства. Многие виды животных, включая рептилий, чудесно обходятся без какой-либо системы позиционирования; им достаточно различать движение. Стоит замереть в неподвижности, и они потеряют вас из виду.
«Мы всегда погружены в прошлое, – сказал мне Иглмен. – И чем больше мы углубляемся в тему, тем очевиднее становится, что сознательное восприятие увиденного конструируется по принципу минимальной необходимости. Вы замечаете не все, а только то, что может принести пользу. Подобной тактики вы придерживаетесь за рулем: когда вы движетесь по шоссе, ваш мозг не будет задаваться вопросом, где сейчас находится красная или синяя машина. Его интересует другое: возможно ли перестроиться в другую полосу и успеете ли вы перейти в другой ряд через перекресток раньше, чем вас опередит сосед. О текущей локализации движущегося объекта мозг задумывается редко – если ею не поинтересоваться специально, вы о ней так и не узнаете, но когда вы пытаетесь ее выяснить, вы всегда ошибаетесь».
Эффект отставания вспышки обнаруживает уязвимое место в двойственной природе алгоритма обработки информации головным мозгом. В последние мгновения перед вспышкой вы отслеживаете вектор движения кольца, не отдавая себе отчета в его местонахождении в конкретный момент. Вспышка формирует запрос, за которым следует сброс и повторная настройка векторов движения, по итогам которой мозг заключает, что кольцо пришло в движение одновременно со вспышкой, когда вы начали отсчет времени с нуля. Прежде чем ответить на запрос о локализации кольца в момент отсчета времени, обозначенный вспышкой, мозг берет паузу длительностью 80 миллисекунд, собирая всю визуальную информацию, доступную на тот момент. Тем временем кольцо продолжает двигаться, создавая дополнительный поток данных, который мешает мозгу правильно определить место старта. В результате ответ на запрос сведений о текущей локализации кольца выходит предвзятым и возникает иллюзия смещения кольца вперед по направлению движения.
ПОСЛЕ УСКОЛЬЗНУВШЕГО МИГА МОЗГ ПРОДОЛЖАЕТ ОБРАБАТЫВАТЬ ДАННЫЕ О НЕМ И ВСТРАИВАТЬ ПОЛУЧЕННЫЕ СВЕДЕНИЯ В ФОРМИРУЮЩУЮСЯ КАРТИНУ СОБЫТИЙ, НАПОЛНЯВШИХ ПРОШЛОЕ МГНОВЕНИЕ
Иглмен разработал программу эксперимента, который должен был подтвердить его догадку. При стандартных условиях опытов по изучению эффекта отставания вспышки наблюдатель видит одно движущееся кольцо или точку, которая проходит через неподвижную вспышку. В версии Иглмена после вспышки точка раздваивается: две новоиспеченные точки расходятся под углом сорок пять градусов. Если в иллюзии отставания вспышки следует винить время ожидания нервной системы, вы бы видели точку на том же участке угловой траектории, на котором она фактически находилась в момент, когда импульс, вызванный вспышкой, достиг зрительной коры. Но перед вашими глазами разворачивается совершенно другая картина. Участники экспериментов Иглмена во всех случаях видели точку посередине двух образовавшихся после вспышки точек, хотя в действительности она никогда там не оказывалась. Такая картина могла бы получиться в результате сложения двух векторов движения и вычисления среднего арифметического. Именно это, по предположению Иглмена, в сущности и происходит.
Феномен, описанный Иглменом, известен как систематическая ошибка движения и служит главным инструментом реконструкции событий. Естественную склонность сознания к ретроспективному восприятию остается принять как данность: «непосредственное настоящее» уже случилось. В течение короткого отрезка времени после ускользнувшего мига мозг еще продолжает обрабатывать данные о нем (к примеру, о движении точки после вспышки) и встраивать полученные сведения в формирующуюся картину событий, наполнявших прошлое мгновение. Где располагалась точка на момент вспышки? Дополнительная информация о движении ангажирует итоговый вывод ретроспективного анализа, создавая иллюзию: наше восприятие локализует местонахождение движущейся точки во время вспышки там, где она никогда не бывала. Парадоксальным образом теория Иглмена приводит к тем же заключениям, что и теория предвидения. Обе версии исходят из того, что иллюзорная точка отображает наиболее адекватное представление мозга о наиболее вероятном месте ее появления с поправкой на то, что суждение о местонахождении точки выносится с оглядкой назад, а не с учетом – за счет ретроспективы, а не посредством прогнозирования.
Теперь вернемся к настоящему. Спросите себя: что происходит прямо сейчас? Чем уже определение настоящего мгновения, тем более вероятно, что ответить вы сможете только постфактум и, скорей всего, неверно. Что немаловажно, ответ неизвестен и не существует до тех пор, пока не будет задан вопрос. В процессе реконструкции событий мозг задним числом открывает вокруг минувшего происшествия временное окно протяженностью 80 миллисекунд, собирая все сведения о событиях, которые произошли в то мгновение. Однако, в отличие от открытого затвора кинокамеры, временное окно распахнуто не всегда. Время в представлении человеческого сознания не течет непрерывным потоком кадров протяженностью 80 миллисекунд каждый, ожидающих пересмотра. Временное окно в виде паузы длительностью 80 миллисекунд, по всей видимости, открывается по запросу, который очень редко встречается в наших повседневных реалиях. «Кадр не появится раньше, чем в нем возникнет потребность, – сказал Иглмен. – И тогда вы принимаетесь за съемку».
