Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
– Понимаю и ценю это доверие, ваше императорское величество.
– Поэтому вы будете председательствовать на этом совещании, Сергей Александрович!
– Как прикажете, ваше императорское величество.
Пока шло совещание, царские адъютанты сбились с ног, отдавая все новые и новые приказы и распоряжения. Не прошло и трех часов после совещания, как город оказался под жестким контролем. Заставы были перекрыты солдатами, а на улицах появились усиленные пешие и конные патрули полицейских и жандармов. Одновременно с введением мер безопасности в городе, войска столичного гарнизона блокировали стоянку военных кораблей и казармы флотского экипажа, а еще спустя час жандармы начали производить обыски и допросы на кораблях и в казармах. При малейшем подозрении арестовывались и отправлялись под конвоем на допрос к следователям Главного управления как офицеры, так и матросы. Захват арсенала в Екатерининском полку мятежникам не удался. Офицеры и группа матросов, приданная им для усиления, наткнувшись на жесткий отпор и потеряв с десяток человек, попытались выйти на переговоры, но вскоре, судя по всему, узнали о провале штурма дворца и просто разбежались. Большинство горожан так и остались в неведении, что произошло в императорском дворце, зато широко расползлись слухи о перестрелке в Екатерининском полку, но даже они были такие неопределенные и противоречивые, что для большинства людей так и остались досужими выдумками.
Газетам и другим изданиям было отдано жесткое распоряжение: не поднимать эту тему в печати, и когда люди не получили печатное подтверждение услышанному, то даже такая новость, как стрельба в городе, вскоре перестала интересовать горожан.
Мой «рабочий» день прошел в тяжелом и кропотливом труде. Я сначала фильтровал всю информацию, которую получали следователи из допросов мятежников, ища совпадения и складывая факты, затем, придя поздно вечером домой, переработал полученные мною сведения и на их основе подготовил докладную записку государю. Лег спать уже во втором часу ночи, поставив будильник на половину восьмого, но поднял меня с кровати снова телефонный звонок. Встал, посмотрел на часы. Десять минут восьмого. Тяжело вздохнул и снял трубку. Это звонил Мартынов.
– Сергей Александрович, насколько мне известно, вы сегодня утром едете к государю на доклад.
– Вы заходите издалека, лучше переходите сразу к сути.
– Мне надо с вами срочно поговорить. Я вышлю за вами автомобиль. К какому времени он должен за вами подъехать?
– Через полчаса.
– Хорошо.
Нетрудно было догадаться, что Мартынов получил важную информацию, которую боится показывать царю. Он очень боялся совершить еще одну ошибку, так как понимал, его положение настолько шатко, что один неверный шаг и его самого запишут в мятежники.
Несмотря на короткий сон, я чувствовал себя бодрым и свежим. Всю дорогу я смотрел по сторонам, пытаясь понять, как народ реагирует на вчерашние события, но судя по всему, столица без каких-либо осложнений вернулась к привычной жизни. На улицах шелестели метлами дворники, звонко кричали мальчишки-газетчики, перекрикивая торговцев развесного товара, зашумели рынки, на улицах стучали копыта лошадей и ревели моторы машин. Наверно, было больше читающих газеты людей, желавших узнать, что вчера произошло, да встретилось несколько группок горожан, которые, судя по обрывкам фраз, обсуждали вчерашние события.
Солдаты, стоявшие у ворот, при виде подъезжавшего автомобиля насторожились, но стоило мне выйти, сразу расслабились. Поручик Дворецкий, один из офицеров батальона Махрицкого, высокий, атлетически сложенный мужчина, большой приверженец вольной борьбы, при виде меня вытянулся точно перед большим начальством, затем четко отдал честь. При этом его физиономия стала хитрая-хитрая, а в глазах запрыгали смешинки. Мы были неплохо знакомы и даже пару раз мерились силой в спортивном зале.
– Здравствуйте, Павел Дмитриевич. Сегодня вы на внешней охране?
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! Ой, не признал вас, Сергей Александрович!
– Шутить изволите, господин поручик?!
– Рад бы, вот только спать очень хочется. Как проклятый всю ночь караулы обходил! Вот вы, в отличие от меня, совсем неплохо выглядите. Нежились, небось, в теплой постельке…
– Извините, поручик, – перебил я его. – Меня, похоже, заждались! Вон уже руками машут!
Дворецкий автоматически обернулся, потом повернулся ко мне и усмехнулся:
– А я-то думаю, что этот жандарм у дверей торчит! Даже мысль закралась: может, нашу службу проверяет. Все! Больше не смею вас задерживать! Идите!
Подойдя к Мартынову, я ожидал его объяснений, но вместо этого тот сунул мне в руки папку.
– Читайте, Сергей Александрович! Что непонятно – спрашивайте!
На первых трех листах были напечатаны фамилии людей, разбитых на два столбца: 109 и 21.
– Матросы и офицеры?
– Да. Столько на данный час арестовано и находится под следствием. Смотрите дальше.
Отложив списки в сторону, я приступил к чтению следующего документа. В нем чьим-то аккуратным почерком офицерское тайное общество было уже разбито на таблицы по принадлежностям к родам войск, частям и подразделениям. Быстро пробежав глазами списки, я понял, что основу общества составляли морские офицеры, но даже не это было главным, а другое – около половины из них являлись офицерами императорского гвардейского экипажа, которым командовал великий князь Кирилл Владимирович. Я поднял глаза на Мартынова. Теперь мне была понятна причина его нежелания являться перед грозными очами самодержца российского. Я усмехнулся.
– Свиты Его Императорского величества контр-адмирал, великий князь Кирилл Владимирович. Думаете, к нему ниточки ведут, Александр Павлович?
– Вы так спокойно говорите об этом, Сергей Александрович, что мне только этому остается удивляться.
– Что вы так осторожничаете? Это только косвенная улика, причем никак не указывающая на прямую причастность великого князя к мятежу.
– Еще бы мне не осторожничать, ведь меня вчера на совещании и так виноватым во всех грехах сделали. Если бы не вы…
– У вас все, Александр Павлович?
– Нет, – тут он на секунду запнулся и при этом автоматически поморщился, что говорило о том, что ему не сильно хотелось сообщать мне эту новость. – Группа жандармов, посланная по адресу, пришла арестовать капитана первого ранга, а там – труп с простреленной головой. Все бы ничего… если бы не его предсмертная записка. Возьмите и делайте, что хотите! Говорю сразу: о ней ни в каких официальных документах не упомянуто!
Я взял половинку оторванного листа бумаги, на котором неровными буквами было написано следующее: «Грех тяжелый я взял на душу, грех предательства. Сколько мог, сдерживал себя, пытаясь доказать себе, что поступаю правильно, но Бог, видя неправедное дело, покарал убийц. Я, один из них, решил, что не достоин дальше жить. Дав клятву, я не могу назвать имен, поэтому скажу только одно: бойся, государь, родной крови. Прощения не прошу, ибо деяния мои не искупят вины моей ни перед Богом, ни перед людьми».
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
