Его поразило, когда он вселялся в этот коттедж, то, что все здесь уже было подобрано под него, с учетом специфических деталей. Цветы и зеленые растения в горшках, аквариум с рыбками, прекрасная библиотека и даже огромное фото его любимой скульптуры во весь рост оригинала — все имелось здесь. Сделанная в Лувре фотография Венеры Милосской висит на стене в кабинете, и если он включит систему оригинальной подсветки, то кажется, что скульптура на фото выпукла, объемна и выглядит почти как настоящая. В кабинете имеются и другие приятные вещи: кинокамера «Конвас», недалеко от окна, в углу — большая амфора для цветов. И много книг, каждая из которых — как дополнение другим, соседствующим на полках, все подобраны специально, так сказать, по итогам многочисленных тестирований и психологических исследований, проводимых в их ведомстве. Он знает, что книги и цветы имеются далеко не у каждого референта в их жилище, каждому — по потребностям… А вот в его библиотеке — вечные ценности, неувядающая мировая классика: Макиавелли, Софокл, Сократ, Гегель, Кант, Авиценна, Петрарка, исследования о Тициане и Леонардо да Винчи, о древнеримских стоиках, о походах Ганнибала, о времени царя Митридата, о Древнем Египте, Древней Греции и множество других трудов…
Держа в руках исследование об эпохе Александра I, вышедшее еще до революции, Иван Румянцов мысленно строил свою модель происшедшего и происходящего вокруг бриллианта, обладающего кармой давать и удерживать Власть. Конечно же, он знал, что с завтрашнего дня вариантов значительно прибавится, потому что ему станут известны подробности о жизни некоего бизнесмена из Окленда Ричарда Дэйва. Когда Румянцов понял, что устал, почувствовал, как в мозгу все чаще стали взрываться яркие вспышки, превращая его сознание в калейдоскоп сверкающих огней, он встал из-за стола и, поставив книгу на полку, прошел в спальню. Раздевшись и приняв прежде прохладный душ, Иван провалился в спокойный, глубокий сон.
Встав, как заведено, когда он бывал дома, около шести утра, мужчина спустился в тренажерный зал, сделал легкую разминку и нырнул в бассейн. Проплыв метров шесть до искусственного водопада (а он любил водопады), Иван с наслаждением постоял под падающими струями теплой воды, после чего плавал уже практически без перерыва минут тридцать. В 6.40 утра Румянцов садился за руль «Волги» и ехал на службу. В 7.15 он входил в рабочий кабинет, расположенный возле кабинета Архимандритова. Арсений Алексеевич не любил центральный офис ЦК партии, располагавшийся в комплексе зданий на Старой площади. В этом большом микрорайоне, конечно же, работали и его сотрудники, тогда как он сам и его аппарат размещались в скромном с виду помещении в другой части столицы.
Когда Иван Михайлович зашел в кабинет, он обнаружил на своем столе многотомные папки «по делу» Ричарда Дэйва, урожденного американского гражданина, переехавшего на жительство в Новую Зеландию, сначала в Веллингтон, а впоследствии — в Окленд.
Ричи Дэйв появился в Новой Зеландии в качестве начинающего бизнесмена, закончившего Итонский университет. Как «стопроцентный американец», он с огромным трудом переключил свои юношеские патриотические чувства на деятельность по наращиванию бизнеса в Новой Зеландии, а затем в Австралии и в Индокитае.
Спустя четыре года, побывав в очередной раз в Штатах, он по рекомендации добропорядочных, верующих родителей женился на юной девушке Хэлен. Ричи, как послушный сын, очень считался с мнением отца, уважая его героическое прошлое. В то время, когда Ричи был подростком, в годы Второй мировой войны, его отец воевал против нацистов в американском Экспедиционном корпусе, в составе армии генерала Брэдли.
Возможно, со временем Ричи забыл, а возможно, вычеркнул из памяти за ненадобностью то, что когда он был студентом, его целеустремленность и фанатичный патриотизм заметили вербовщики из Управления стратегических служб (УСС) и рекомендовали юноше пройти курс обучения в центре по подготовке разведчиков. Однако тот по каким-то своим причинам отказался. Во избежание дальнейшей вербовки и расправы за отказ молодой Ричард, начав свой бизнес, и переехал в Новую Зеландию.
В толстых папках, которые прочитывал референт Архимандритова кавторанг Румянцов, впитывая и фильтруя их содержимое, рассказывалось о жизни господина Дэйва с первого дня его появления на свет. Из-под контроля не вышло ничего, даже случайные знакомства и короткие любовные связи, все было в этих папках. Кавторанг уже давно перестал удивляться досье, собираемым трудолюбивыми рабами Папы Сени. Ведь верно, что при надобности он самого черта из-под земли достанет, на ворсинки разложит, а после соберет целехоньким…
Перелистывая страницы, Румянцов рассматривал многочисленные фотографии, отображавшие взросление и постепенное увядание отдельно взятого американского гражданина Ричи Дэйва, ставшего процветающим бизнесменом. На многих фотографиях рядом с ним была заснята, то позируя, то в движении, симпатичная женщина, с каждым фото становящаяся все более зрелой…
Работа с материалами заняла неделю. Каждый раз перед уходом домой референт запирал очередной том «дела» в сейф. Процедура важная и сама по себе любопытная. Сторонний наблюдатель никакого сейфа в кабинете Румянцова, на первый взгляд, конечно же, не обнаружил бы. Тогда как тот, кто отправлял в сейф документы, уже не мог… открыть его, чтоб эти же документы достать. Система была разработана таким образом, чтобы попавшие в сейф папки по скрытому в стенах элеватору переносились в систему сейфов Архимандритова. Таким образом, все нужные для работы папки и материалы всегда доставались и выдавались боссом лично.
Работа в кабинете зачастую занимала по 12 часов, а то и более. Часто Румянцов приезжал домой уже за полночь. Иногда он разогревал приготовленный домработницей ужин, иногда достаточно было выпить стакан кефира или бокал свежего пива, поставляемого с лучших европейских пивоваренных заводов в буфет Архимандритова, откуда его и развозили некоторым сотрудникам. Во время работы в кабинете в ведомстве Архимандритова к нему наведывалась учтивая работница хозаппарата, приносящая еду. Часто она оставалась нетронутой, и тогда Папа Сеня пенял, что Иван не должен отказываться от изумительно приготовленной пищи. То, что еда и в самом деле изумительна, убеждать было не нужно. Все блюда здесь готовились из самых лучших и наисвежайших продуктов; всегда в наличии имелись соки и фрукты из любой страны мира.
Кроме фактологического жизнеописания в папках содержался и анализ психофизиологических возможностей Ричарда Дэйва, высчитанных аналитиками ведомства Архимандритова. Как одно из характерных свойств «подопечного», отметил для себя Румянцов, было то, что Ричи не особенно интересовался женщинами. Вернее, его интересовали женщины только определенного склада. И когда родители познакомили его с Хэлен, на сем объекте его поиски второй половины прекратились раз и навсегда. По той причине, что избранница Ричи полностью соответствовала его представлениям об идеале женской красоты и всех необходимых спутнице жизни качествах. Они прожили вместе долгие годы в счастье и полном согласии; у них родилось четверо детей: две девочки и два мальчика.
Сразу после замужества Хэлен покинула родину и переехала с мужем в Новую Зеландию, где постепенно развивался, а затем стал процветать его бизнес. Они купили большой дом недалеко от Веллингтона, с годами у них появилась недвижимость в Австралии и в США. А когда подросли дети и появились первые внуки, супруги Дэйв переехали в прекрасный, соответствующий их потребностям и возможностям сказочно богатый город Окленд. Расположенный в двух часах езды от Веллингтона, на перешейке мыса Северный одноименного острова Северный[6].
