– Я не убивал.
– А вот это напрасно. Идти в тупой отказ – худшая тактика. Ничего не выиграете, у нас слишком много фактов. По чистой случайности, Ренат Юрьевич дежурил весь день – с двух часов – у подъезда дома № 35 по улице Садовой. Знаком адресок? Вот-вот. И следил он как раз, по чистой опять же случайности, за господином Куриловым. Ренат Юрьевич – частный детектив, нанятый госпожой Куриловой Нинелью Эдвиновной, женой ныне покойного Михаила Анатольевича.
– А разве он, – с возмущением начала Катя, – детектив? Он ведь только играл роль, представлялся.
Ренат достал из кармана и протянул Кате какое-то удостоверение.
– Я действительно детектив, – с достоинством произнес он. – И начиная с двадцать девятого декабря, по договору, моим работодателем является Нинель Эдвиновна.
– Документы у него в порядке. Все чин чинарем, – вступился за Рената Старший. – Ну, так что, будем сознаваться?
– Я не собираюсь сознаваться в том, чего я не совершал. К чему вы клоните, понимаю, но дела это не меняет. Я никого не убивал и брать на себя чужую вину не буду.
– Тем хуже для вас. Ренат Юрьевич, расскажите-ка с самого начала, подробно, невольным свидетелем чего вы стали. Может, тогда Злотник станет сговорчивей. О его же выгоде пекусь. И, заметьте, пока разговариваю без всякого протокола, по-домашнему, так сказать.
– Нинель Эдвиновна заподозрила своего мужа в измене, – начал детектив. – То есть в том, что у него имеется любовница, она не сомневалась, но для того, чтобы подать на развод, ей необходимы были неопровержимые факты его неверности: фотографии, пленки и тому подобные доказательства. Тридцатого утром моя клиентка улетала на неделю в Новосибирск. Ситуация для того, чтобы собрать компромат, складывалась самая благоприятная. Конечно же, неверный муж в отсутствие жены пустится во все тяжкие. Михаил Анатольевич поехал провожать Нинель Эдвиновну на самолет. И вот с самого аэропорта я стал следить за ним неотступно. До двух часов он занимался делами в своем офисе и ни в чем предосудительном замечен не был. Потом он отправился на Садовую. Я, как вы понимаете, последовал за ним. У дома тридцать пять Михаил Анатольевич оставил свой «Мерседес» и вошел в подъезд. Я проследил, в какую квартиру он направляется. Мой объект наблюдения поднялся на третий этаж и позвонил в тридцатую квартиру. Дверь не открыли, он позвонил еще раз, более настойчиво, а затем открыл дверь своим ключом. Из чего я сделал два вывода: во-первых, дома пока никого нет, во-вторых, то, что в этой квартире мой объект – свой человек.
Затем я спустился вниз и узнал у бабушек на лавочке, кто проживает в тридцатой квартире. К моему удивлению, оказалось, что хозяйку я знаю. Она жена моего знакомого, Вадима Злотника, от которого ушла примерно полгода назад. Знал я также, что разлуку с Катей Злотник очень тяжело переживал, даже предпринял несколько попыток суицида. И кроме того, я однажды стал свидетелем семейной сцены, когда Вадим грозил убить Катиного любовника. Тогда я не знал, кто ее любовник, но теперь, сопоставив факты, понял, что это не кто иной, как мой уважаемый объект – муж Нинели Эдвиновны.
Я остался в машине ждать, что будет дальше, в надежде, что мне может повезти уже сегодня и я сделаю необходимые фотографии, если, к примеру, они вдвоем решат куда-нибудь пойти – в ресторан или еще куда.
Но в самом начале четвертого меня поджидал новый сюрприз. Возле подъезда появился Вадим Злотник и прошел в ту же тридцатую квартиру. В отличие от Михаила Анатольевича, Вадим звонить не стал, а сразу открыл дверь своим ключом.
Пробыл в квартире он минут десять, а потом вышел, сел в машину и уехал. Интересно, что Катя так и не появилась. То есть какой-то разговор (тогда я так думал) состоялся между мужем и любовником в ее отсутствие. Это мне показалось несколько странным, но в тот момент большого значения я сему факту не придал. Как оказалось, зря.
Екатерина пришла домой в начале седьмого. Я видел, как она входила в подъезд, а через пару минут в одной из комнат квартиры зажегся свет. Катя не задернула шторы, на улице уже совершенно стемнело, и я мог отлично ее видеть. Но тут мне пришло в голову: странно, почему Михаил все это время сидел без света? Я точно знал, что из квартиры он не выходил. Я стал наблюдать за Катей.
Некоторое время она просто бродила по комнате взад-вперед, потом минуты две сидела (кажется, в кресле, с улицы я до конца не мог разглядеть), потом встала и пошла в другую комнату, зажгла настольную лампу или торшер (свет был неяркий). Пробыла она там довольно долго, около часа: то ли сидела на полу, то ли на низкой скамеечке – мне было не видно, во всяком случае, находилась она ниже уровня подоконника, и созерцать я мог только ее макушку. Что Катя делала в такой позе так долго, не знаю. Тогда мне пришло в голову, что она читает.
Больше всего меня в тот момент интересовало, куда подевался Михаил. «Мерседес» его все так же стоял у подъезда, значит, он был еще у Кати. Да я и так пропустить бы его не смог.
В полвосьмого Катя вдруг поднялась, выключила свет и вскоре выбежала из дома в крайне взволнованном состоянии. Это было совсем странно. Тем более что Михаил за все время так ни разу и не мелькнул в окне. Катя села во дворе на скамейку, выкурила сигарету и куда-то ушла.
Больше в своей квартире она не появилась. Зато в начале двенадцатого ночи (я продолжал наблюдать) к подъезду подъехала машина Вадима Злотника. Он вышел с каким-то мужчиной средних лет, и оба поднялись в квартиру к Васильевой. В отличие от Екатерины, Вадим первым делом задернул шторы, только потом включил свет. Поэтому, что происходило в квартире, я не видел, но буквально через несколько минут они вышли из подъезда уже втроем – Вадим, этот незнакомый мужчина, а между ними, не переставляя ног, волочился бесчувственно пьяный Михаил. То есть я тогда подумал, что он пьян. Михаила погрузили в «Мерс», за руль сел незнакомый мужчина, а Вадим поехал на своей машине.
Я двинулся за ними. Мы пересекли весь город и оказались в районе восьмой горбольницы. Возле ворот они остановились. Вадим пересел в «Мерседес», мужчина перешел в джип Вадима и остался у проходной сторожки. «Мерс» въехал на территорию больницы. Мне пришлось оставить свою машину и пойти в обход, чтобы не быть замеченным. Поэтому на какой-то момент я потерял из виду «Мерседес».
Каково же было мое удивление, когда снова увидел его у здания морга. Подоспел как раз вовремя: мертвое тело Михаила (теперь я не сомневался в том, что он мертв), уже нисколько не церемонясь, выносили из машины – Вадим и какой-то парень – работник морга, как выяснилось позже.
Вмешиваться в ситуацию тут же было не в моих интересах. Поэтому я предпочел следить дальше за Вадимом. Не буду останавливаться на подробностях, скажу только, что я видел, как «Мерседес» Михаила Анатольевича Вадим спрятал в своем собственном гараже. Мы все в этом можем убедиться, потому что он, насколько мне известно, до сих пор там. Единственно, что мне не удалось выяснить, – кто этот неизвестный мужчина, который помогал Злотнику избавиться от тела. Но, думаю, вам, милиционерам, не составит труда узнать это. Ну вот, собственно, и все. Остальное вы сами знаете.
