– Пока еще нет, но, исходя из своего опыта, могу сказать тебе, что одобрение агента – это девяносто процентов успеха.
– О боже.
Лестрейд хохочет.
– Вижу, тебе не верится?
– Немного да.
– Я понимаю. Первая работа всегда самая волнительная.
– Работа… звучит так, словно Рейнольдс уже согласился.
– Он согласится, Кэтрин. Поверь мне. На твоем месте я бы потихоньку начал паковать чемоданы. Время пролетит незаметно.
Нас прерывает возникшая на пороге секретарша.
– Марк, тебя ждут на четвертом. Дженна и Пол просили не опаздывать.
– Спасибо, иду.
Лестрейд переводит на меня взгляд, я встаю и вешаю рюкзак на плечо.
– Мне тоже пора на лекцию.
– Хорошо. Увидимся на следующей паре. Кстати, зачем ты пришла?
Я? Ах да. Дженни Брук. Но какое это теперь имеет значение?
Я выкручиваюсь.
– Ерунда. Хотела уточнить наше расписание.
– Расписание? – он хмурится. – Но я его не менял…
– Да, точно, – я щелкаю пальцами. – Видимо, я забыла. До свидания!
Выскочив в коридор, я вприпрыжку сбегаю вниз по ступенькам и расплываюсь в глуповатой улыбке.
«Мексика! Я полечу в Мексику!» – думаю я, и внезапно моя радость сменяется паникой, когда я вспоминаю о Роберте.
Вот дерьмо. Я ведь не предупредила его!
Черт!
Он убьет меня.
* * *
Вернувшись домой около девяти вечера, Роберт наотрез отказался от ужина и, подхватив меня на руки, ворвался в спальню.
Я лежу на спине, скрестив ноги на его пояснице и задыхаюсь от почти болезненных ощущений, вызванных его долгоиграющей прелюдией.
– Давай же… – жалобно пищу я, извиваясь под его сильным разгоряченным телом, – войди в меня.
– Не торопись.
Роберт приподнимается на локтях и с жестокой неспешностью проникает в меня.
– Наконец-то, – удовлетворенно шепчет он, отодвигаясь назад и медленно, в том же мучительном ритме, продвигаясь вперед. – Я мечтал об этом моменте гребаные двенадцать часов, – рычит он.
Ох, неужели?
Я смотрю в его карие, сияющие торжеством глаза, и на один короткий миг мне вдруг кажется, что сейчас он способен простить мне все, что угодно.
Мексику?
Мои мысли беспорядочно скачут.
– Возможно, мне придется полететь в Мексику, – быстро выпаливаю я, и он тут же перестает двигаться.
– Что… что ты сказала?
Дерьмо, я теряюсь.
– Кэтрин, – вытащив из меня член, Роберт слезает с меня, а я подтягиваю одеяло к груди и съеживаюсь от ужаса.
– Ты слышал.
– Нет, объясни, – требует он, сидя на коленях.
Ох, черт.
– Помнишь, я говорила тебе про роль? – он кивает. – Так вот, съемки запланированы в Мехико. И если меня возьмут, то я вынуждена буду… я должна буду… – я не решаюсь закончить фразу.
– Понятно.
Сделав глубокий вдох, он огорченно запускает пятерню в свои спутанные волосы и кидает на меня настороженный взгляд.
– Давно ты об этом узнала?
– В самом начале.
– Кэтрин, – он на мгновение закрывает глаза, – ты не полетишь в Мексику, – заявляет он тоном, не терпящим возражений. – Я тебя не отпущу.
Что-что?
– Но я хочу…
– Мне плевать. Разговор окончен. – Выбравшись из постели, он демонстрирует мне свою упругую задницу, затем натягивает на себя серые спортивные штаны и надевает футболку.
Окончен? С какой это стати?!
– Ты обещал мне, что не будешь таким.
– Каким?
– Упертым! Почему ты запрещаешь мне заниматься любимым делом?
Он фыркает и отворачивается к окну.
– Я не твоя рабыня! – выкрикиваю я, заметно осмелев. – И я все равно…
– Что?! – рявкает он, не дав мне договорить. – Полетишь без моего согласия?!
– Роберт…
– Заткнись! – гаркает он, угрожающе сжав кулаки. – Заткнись и заруби себе на носу, малышка! Если ты посмеешь улизнуть от меня, я никогда, слышишь, никогда не прощу тебя, Кэтрин!
Мое сердце пропускает удары.
Никогда.
– Чего ты боишься, а? – спрашиваю я, нагишом вылезая из кровати. – Предательства? Измены? – я подхожу к нему сзади и осторожно обнимаю его за талию.
– Не надо, – шипит он, сбросив с себя мои руки. – Мне нужно побыть одному.
* * *
Я просыпаюсь посреди ночи, и первое, что приходит мне на ум – куда запропастился мой вредный, несносный тиран? После ссоры он не просто ушел от меня в другую комнату, а сбежал от меня из дома. На мои многочисленные звонки и эсэмэски он так и не ответил, и это наталкивает меня на неприятные мысли о «Барракуде».
Взяв с кресла его рубашку, я просовываю руки в чересчур длинные рукава, выхожу из спальни и, не обнаружив никого в гостиной, уныло бреду в кабинет.
Из-под двери бьет приглушенный свет, значит, он вернулся.
Я заглядываю внутрь. Роберт сидит за столом, держит в руке бокал с янтарной жидкостью, а рядом, возле включенного ночника, стоит откупоренная бутылка виски.
– Чего тебе? – небрежно бросает он, глядя на меня исподлобья.
– Где ты был?
– Вышел прогуляться.
Здорово. Скажи еще, что бегал трусцой!
– Ты пьян?
Он усмехается.
– Нет. Иди спать, Кэтрин, – говорит он чуть мягче. – Уже поздно.
– Я не смогу уснуть без тебя.
– Попытайся, – он задумчиво изучает донышко стакана.
Попытайся? Очевидно, он намекает, что не собирается спать со мной.
Я надуваю губы.
– Ты злишься на меня? – шепчу я, в надежде услышать обратное.
– Чертовски.
Прекрасно!
– И что же нам теперь делать? Долго ты будешь таким?
– Очень долго. Если, конечно, ты не согласишься принять мое предложение.
– Какое предложение? – я цепляюсь за эти слова, как за спасительную соломинку.
– Насчет Мексики, – поясняет он. – Я не против, чтобы ты полетела, но при условии, что Энтони сопроводит тебя.
Энтони?
Я роняю челюсть.
– А почему не ты?
– Я занят. К тому же боюсь, что мое присутствие превратит твое славное путешествие в кошмар. Вряд ли я смогу спокойно наблюдать, как стая тестостероновых придурков обхаживает тебя.
