— Ты уверен, что я выгляжу не как Покахонтас? — тихо спросила Эми. Нежно-карамельная кожа ее бедер проглядывала сквозь полоски мягчайшей замши.
— Ты выглядишь просто великолепно, — заверил ее Орландо.
Он являл собой в равной степени сногсшибательное зрелище. Густые волосы вьющимися локонами спадали на воротник. Он снова сбрил бороду, и четкие контуры линии подбородка в сочетании с его синими глазами делали его неотразимым.
Они внезапно оказались в другом измерении, за пределами досягаемости обедающих в зале людей, выше будничной красоты и избитого шарма. Они перенеслись в мир лунной пыли и гламура, существующий лишь для тех бессмертных, которых можно встретить разве что в маслиновых рощах классических мифов. Их появление на публике напоминало старомодные голливудские сюжеты. Многие подумают, что такое могло родиться только в больном воображении какого-нибудь журналюги после нескольких рюмок бренди. Но появление этой пары было вполне реально, и те, кто стал ему невольными свидетелями, надолго сохранят его в своей памяти. Чистая эссенция юношеской романтики! И да, нам стоит им завидовать! Стоит желать оказаться на их месте за одно только это мимолетное, волшебное мгновение безмерного счастья, наполняющего их сердца! Повезло, повезло же им!
И чаша любви, и чаша счастья были наполнены до краев. Мелодичная беседа сопутствовала звону сервизов, и лилась так же непринужденно, как шампанское в бокалы. Нежные и ароматные блюда радовали желудок, но они едва ли замечали их, утопая в глазах друг друга и обнажая друг перед другом свои сердца. Эми смеялась звонко и от души, а насыщенный тембр Орландо заполнял все ее существо, награждая словами, которые она хотела услышать.
— Нам пришлось пережить моменты невезения и долгую мучительную борьбу, и вот мы здесь, — улыбнулся он.
— Надеюсь, не слишком мучительную? — Эми горела желанием облегчить все его тревоги.
— Да нет, всего лишь история с Тиффани Свонн, нападки прессы, я и мое нежелание выходить в общество… Но ничто не в силах затмить наше счастье.
— За нас, — Эми подняла бокал.
— Верно, — эхом отозвался Орландо.
Присутствующие в ресторане наблюдали за ними со смешанным чувством радости и зависти. Но на этот раз Орландо с Эми просто не было до них никакого дела. Ведущая к номеру лестница в тот вечер показалась им бесконечной. Но, торопливо взлетев по ступенькам, они исследовали друг друга как можно медленнее, словно растягивая наслаждение, не обходя вниманием ни одной ложбинки, ни одной складочки. Было по меньшей мере два часа утра, а Эми только тогда вспомнила, что они до сих пор в осаде.
28
Поднос с завтраком неуклюже опустился на кровать, и апельсиновый сок затопил омлет.
— Черт, — ругнулся Орландо. Если учесть, что это первое слово, которое он сегодня произнес, подобная грубость может показаться кощунством. Особенно если небо безоблачно, а прошлый вечер был просто манной небесной. Но у Орландо был пустой желудок и жестокое похмелье, поэтому мы простим его.
— М-м-м-м, тост, — нос Эми ожил и двинулся на запах. Она приподнялась, чтобы разглядеть остальное содержимое подноса.
— Доброе утро, любовь моя, — Орландо наклонился и поцеловал ее в лоб, чудом не опрокинув чайник. Эми заняла сидячее положение и, надев футболку, пристально посмотрела на бекон.
— Помнишь историю со свининой? — она вернулась мыслями в леса Дорсета, на начальную ступень их знакомства.
— А должен? — спросил Орландо, боясь показаться невнимательным и забывчивым.
— Когда мы были на съемках для журнала, и Наталия оборала меня за то, что я дала ей сэндвич со свининой? Старая дура! — бросила Эми, чувствуя, что находится за миллионы километров от своей карьеры в глаженьи.
— Смутно. Та с каменным лицом?
— Да точно, — Эми потянулась за газетами. Кто окажется на первой полосе этим утром, интересно?
— Орландо, — она застыла, уставившись на первую страницу бульварной газеты «Экспресс».
— М-м-м-м? — отозвался он, запихивая в рот очередной намазанный маслом тост.
— Орландо, это случайно не мы на нашем отдыхе? — к ней наконец вернулся дар речи. Он отложил в сторону поднос и склонился над газетой.
— Какого черта?! — фотография запечатлела их с Эми на пляже в Сиднее практически в чем мать родила. Этот снимок они сделали, поставив камеру на таймер и отскочив на нужное расстояние. Эми попыталась осмыслить написанное. «Орландо РОК ночь напролет преподает любовнице уРОК». Что? О Господи! Эми в глаза бросились два имени — Кэтрин Хэстингс и Кэйт Чэпмэн. Кто это? — сначала подумала она. Затем — щелк. Это же плоские монстры!
— Орландо, боже, это все мои проклятые сожительницы, они это сделали, — но Орландо не слушал, он пожирал глазами содержимое статьи. Эми тоже пыталась читать, но могла разобрать лишь… «Я была его рабыней в сексе… Олли прячется от глаз посторонних… эксклюзивные снимки… шесть раз за ночь». Нет, Господи, пожалуйста, только не это, подумала Эми. Орландо молчал, а потом:
— Эми, я думаю, тебе лучше объяснить мне это.
О Господи, он был в ярости. Тон разозленного директора школы. Эми не могла этого вынести. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы ее отчитывали.
— Объяснить что? — Как будто ты не знаешь, Эми.
— Это, — он спокойным, но решительным жестом указал на газету. Эми подумала, что это как раз строчка, гласившая: «Моя ночь страсти с РОКовым Ромео», но не была в этом уверена, может быть, он имел в виду всю статью в целом.
— Я действительно не понимаю, что заставляет тебя думать, что ты можешь разговаривать со мной в таком тоне, Орландо Рок. Но на случай, если тебе это неизвестно, я свободна приходить и уходить, когда пожелаю, и не буду отвечать тебе… когда ты обращаешься со мной как с нашкодившим пятилетним ребенком!
Уклонение от темы, Эми, — старейший трюк из книг по детской психологии, к которому прибегают провинившиеся. Но с Орландо это не пройдет, извини.
— Я хочу знать: давала ли ты интервью газетчикам? А если нет, то как они тогда разузнали всю эту ерунду, и как к ним в руки попали наши фотографии?
Эми сосредоточенно размышляла. Кухонный стол. Сплетни, сплетни. Расскажи нам еще. Подлые суки! Готова поспорить, что это они сперли злополучное фото! Но все равно он не имеет права так со мной разговаривать.
— Ты не имеешь права так со мной разговаривать и думать, что это сойдет тебе с рук! — она вскочила с кровати и с гордым видом принялась искать джинсы.
— Эми, я просто хочу знать, что происходит.
— Нет, ты практически обвиняешь меня в том, что я продалась газетам! Я не стану выслушивать все это!
— Я ни в чем тебя не обвиняю, я хочу докопаться до истины. Просто ответь на мой вопрос! Как у них оказалась вся эта информация?
— Не имею понятия! Но ты, кажется, убежден в том, что это сделала я! И заблуждаешься! Я ухожу. Счастливо оставаться.
