— Даже если она не была близка с твоей матерью, она может знать других женщин, которые были с ней в доверительных отношениях. — Софи замолчала, потому что лакей принес поднос с чаем. Она наполнила чашки и одну подала Элизабет.
Элизабет подождала, пока лакей уйдет, а потом задала вопрос, который мучил ее больше всего:
— Софи, что, если это правда?
Софи устроилась поудобнее и отпила чаю.
— Тогда тебе придется неустанно молиться, чтобы ты не оказалась беременна. Иначе тебе придется покинуть Лондон, а скорее всего и Англию.
Элизабет ужаснулась. Она как-то не думала о других последствиях беременности, кроме сплетен. Все будут знать, кто отец ее ребенка, а если ее история станет достоянием широкой публики, она окажется совершенно опозоренной. Софи права. Элизабет придется навсегда покинуть Англию. Она никогда больше не увидит Уилла, свой дом и своих друзей. И как она сможет существовать на те средства, которыми располагает?
Стук палки о мраморный пол заставил ее поднять глаза. В дверях стояла леди Кантуэлл.
— Мисс Рейнард, еще раз спасибо за помощь и за позволение отдохнуть.
Софи поднялась и подошла к ней. Она взяла в ладони узловатые руки пожилой леди и пожала их.
— Я всегда рада видеть вас, леди Кантуэлл.
Леди Кантуэлл вошла в гостиную.
— Я вас тоже, леди Элизабет.
— Меня? — удивилась Элизабет.
— Я уже говорила вам раньше, — когда захотите больше узнать о вашей семье, приходите ко мне. Но приходите не одна. Герцогу тоже нужно знать свою родословную.
Элизабет пришла в замешательство.
— Я уже знаю свою родословную.
Леди Кантуэлл неодобрительно смотрела на нее.
— Нет, моя дорогая, есть много такого, чего вы не знаете.
— Вы говорите о моем отце? — шепнула Элизабет.
— И о вашей матери. — Леди Кантуэлл неторопливо вышла из комнаты и покинула дом. Могла ли леди Кантуэлл знать о том, кто ее отец?
— Эта женщина немного не в себе, сказала Софи.
— Я думаю, она может знать, кто мой отец, — возразила Элизабет.
— Элизабет, ты же знаешь, она — сплетница.
— Не сомневаюсь — Элизабет заглянула в серые глаза подруги. — Но что, если она, в самом деле, знает? Это может оказаться моим единственным шансом.
— Или твоим полным крахом.
Глава 19
Хлопнула дверь — Софи поняла, что это Сомертон. Она ожидала его в маленькой гостиной. Даже на расстоянии она чувствовала, как он разгневан, и насторожилась. Его сапоги громко стучали по мраморному полу.
— Что, черт побери, вам нужно от меня на этот раз? — загремел он, едва увидев ее.
— У нас проблема, — спокойно ответила Софи.
— Нет, проблема у вас! — Сомертон забегал по комнате.
— Им рассказали о слухах, а я не смогу узнать, есть ли в них правда.
Сомертон остановился и повернулся к ней. Его ореховые глаза в слабо освещенной комнате казались почти зелеными.
— Что за слухи и какое отношение они имеют ко мне?
Прямо к делу.
— Кто-то сказал им, что они могут быть братом и сестрой.
Сомертон имел наглость засмеяться, но сразу же осекся. Он наклонился над ее креслом и сказал:
— Может быть, на этот раз вы ошибаетесь.
— Как прикажете вас понимать? — Ей не понравилось, что ее голос дрогнул. Сомертон никогда не обидел бы ее. Его попытки напугать ее были не чем другим, как способом взять верх над ней.
— Может быть, они не хотят быть вместе. — Он отодвинулся и снова заходил по комнате.
— Не сомневайтесь в моих способностях, Энтони.
Он обошел вокруг нее.
— Способности? Какие способности? Вы сводите двух людей вместе в ситуации, которая заставляет их думать о сексе и любви, и все же верите, что вы лучшая сваха на земле.
Она решила, что лучше всего не замечать этой его вспышки раздражения.
— Вам надо узнать, справедливы ли слухи.
Он снова засмеялся.
— Так вы хотите, чтобы я подходил к людям и спрашивал их, кто настоящий отец Элизабет? Я совершенно уверен, что кратким ответом дело не ограничится.
Софи в отчаянии сжала кулачки.
— По-моему, вы можете найти другие способы получения сведений, не задавая впрямую такой щекотливый вопрос.
— Возможно. Но мое терпение иссякает, Софи.
— Мы почти у цели. Она призналась, что они были близки. Она не стала бы заниматься с ним любовью, если бы не была влюблена в него. — Софи помолчала, а потом сказала то, что, она знала, он хотел услышать: — Как только они поженятся, вы получите имя женщины.
— Больше никаких игр?
— Я обещаю, — ответила она, перекрестившись.
— Я посмотрю, что можно сделать. Но это очень деликатная ситуация, и любые сведения, которые я раздобуду, могут оказаться пагубными, если о мотивах станет известно неподходящему лицу.
— Я понимаю, Энтони. Уж вы постарайтесь.
Он ушел, покачивая головой.
Уилл ждал возвращения Элизабет после визита к Софи и боялся встретиться с ней. У него опять были только плохие новости. Агония, которую он читал на ее лице, убивала его. Его охватило чувство безнадежности. Никогда еще ему не было так плохо.
Услышав, как открылась, а потом закрылась передняя дверь, он понял, что она вернулась. Ее легкие шаги приблизились к кабинету. Прежде чем взглянуть на нее, он глотнул виски.
— Не повезло? — спросила она.
— Мне ни в чем не везет, — пробормотал он. Ему не везло с женщинами, не везло с любовью, не везло с поисками дневника. По крайней мере, того дневника, который нужен.
— Софи тоже не смогла помочь. — Элизабет села в кресло напротив него и сняла шляпку. Рыжие кудри упали ей на лоб, один локон закрыл глаз. Ему нестерпимо хотелось дотронуться до нее и осторожно отодвинуть этот локон в сторону. Но он больше не мог этого делать. Он не имел права трогать ее. Не важно, как он жаждал этого. Может быть, он никогда больше не коснется ее.
— Уилл, — начала Элизабет.
— Да.
— У Софи сегодня была леди Кантуэлл. Она сказала, что знает кое-что о моих родителях.
Уилл помрачнел.
— Почему она не сказала об этом вам?
— Она хочет, чтобы мы навестили ее вдвоем. — Элизабет взглянула на стоявшие на каминной полке часы и покачала головой. — Сегодня уже поздно. Мы должны подготовиться к балу у Холлингтонов.
— Мне кажется, нам лучше сегодня остаться дома. — У него не было никакого желания ехать на бал и делать вид, будто ему весело. Сама мысль о том, что придется танцевать с другими женщинами, когда все, чего он хотел, — это держать в объятиях Элизабет, бесила его.
