неудивительно, что Светка так сдерживается, — задумчиво протянула Настя, скрестив руки на груди. Она внимательно всматривалась в происходящее на арене, — Еще совсем недавно она бы без раздумий вырубила своих бестолковых подчиненных. Если бы они стали помехой.
— Ага, втащила бы так, что год бы ходить не могли сами! — фыркнула Эмми, посмеиваясь, — А сейчас вон как их бережет!
Я бросил на учениц одобрительный взгляд и кивнул. Приятно, что девочки все схватывают на лету и делают верные выводы. В конце концов, ради того я их и учу — чтобы могли анализировать и читать противника, предугадывать его ходы.
Светлане, конечно, за благородство — респект. Но это решение может ее и погубить. И от этого у меня знатно так кошки скребли на душе.
Казалось бы, Света — наш противник. Еще совсем недавно мы дрались друг с другом. А теперь… я хочу ей помочь, словно она была членом моего рода.
— Верно подмечено, — произнесла Сахаринка, — Похоже, наш с ней бой преподал Светлане важный урок. Заставил задуматься о своем отношении к команде. Теперь она уже не воспринимает их как пушечное мясо, привыкла ценить…
Айсштиль задумчиво поджала губы, явно обдумывая мои слова. Потом печально выдохнула:
— Что ж… рада за Соколову. Надеюсь, урок усвоен надолго. Вот только не самый подходящий момент ударяться в сантименты! Посмотрите, Кривотолковы ее сейчас порвут как тузик грелку! На радость этим…
И она кивнула в сторону княжеской ложи, в которой восседал князь Дмитрий со своими приближенными. Расплывшись в довольных ухмылках, они наблюдали за тем, как их план претворяется в жизнь.
Я стиснул кулаки. Так и подмывало пойти и высказать этим… аристо все, что о них думаю. А потом пойти на арену и лично там порядок навести. Но нельзя — публично вмешиваться в ход турнира запрещено. Даже мне.
Впрочем, ключевое слово — публично.
— Они явно все рассчитали, — процедил я сквозь зубы, — Поняли, что Светлана теперь не станет в полную силу бить по тем, кого считает своими. Вот и воспользовались ее благородством, паскуды!
Тем временем Светлана на арене из последних сил отбивалась, пытаясь найти лазейку в стане врага. Но тщетно! Кривотолковы работали слаженно, блокируя все возможные действия. Соколова была вынуждена лишь защищаться, не имея возможности в полную силу ударить в ответ.
Из-за ран (особенно той самой первой — от спицы) она стремительно слабела.
Комментатор голосил не своим голосом, живописуя происходящее:
— Поразительная картина, дамы и господа! Похоже, Светлана Соколова попала в безвыходную ситуацию! Удары сыплются со всех сторон — от ее же друзей и соратников! Она не знает, куда деваться! Что за подлый трюк со стороны Кривотолковых! Я должен быть беспристрастным, но у меня внутри все кипит от такой подлости, уж простите!
Откуда-то сбоку в него прилетел, пробив стекло, бутерброд с сосиской. Видимо, кто-то из болельщиков не сдержал эмоций. Комментатор взвизгнул и плюхнулся на пол, комично загораживая лицо руками.
— В адрес Кривотолковых несутся проклятия, гнилые помидоры и недоеденные бутерброды! — возопил он уже откуда-то с пола, по инерции продолжая комментировать происходящее, — Народ не одобряет их методы! Трибуны негодуют! Почему молчат судьи?
И правда. Большая часть зрителей вскочила с мест, размахивая кулаками и выкрикивая ругательства. Откуда-то сверху полетели пустые бутылки и огрызки яблок. Охрана едва успевала сдерживать напор разъяренной толпы.
— Судью на мыло! Дисквал Кривотолкам!
— Нечестно, чтоб вас! Это уже не поединок, это избиение!
— Позор! Верните наши деньги! Мы платили за честную битву!
Самые ярые фанаты уже пытались прорваться на арену, но их быстро скручивала охрана и оттаскивала подальше от места событий. Но толпа все равно ревела, требуя справедливости.
Я же хмурился, лихорадочно размышляя. Сражение зашло в тупик. Светлана попала в идеальную ловушку: поддаться нажиму Дарьи и ударить в полную силу — значит предать собственные принципы. А не бить — полная капитуляция.
Расчет Кривотолковых оказался верен. Нужно было срочно что-то предпринять, но что? Вариантов было не так много.
Внезапно меня осенило. А что если… Рискованно, конечно, и вряд ли это сильно понравится моим ученицам и дочерям. А Айсштиль так и вообще может перестать со мной разговаривать… Но другого выхода я не видел.
— Настя! — отрывисто бросил я, поворачиваясь к ней, — Сможешь наложить на меня заклинание невидимости? Причем самое мощное, какое только сможешь?
Девушка от удивления аж заморгала. Эмми тоже недоуменно приподняла бровки. А Айсштиль только скептически хмыкнула, всем своим видом выражая: «Ну-ну, и что ты задумал, Эстро?»
— Эээ… Костя, ты чего удумал? — протянула Настя, — На фига тебе невидимость? Хочешь втихаря оттуда свалить?
Эмми и Сахаринка тоже с любопытством уставились на меня, ожидая ответа.
Я лишь загадочно усмехнулся. Склонился к Насте и шепнул на ухо:
— Просто сделай, о чем прошу. Остальное — мои заботы. Времени в обрез, каждая секунда на счету!
Настя неуверенно пожала плечами, но послушно закрыла глаза и начала бормотать слова заклинания. Через несколько секунд мое тело окутала едва заметная голубоватая дымка. Черты лица поплыли, тело сделалось полупрозрачным. Еще чуть-чуть — и я окончательно слился с пространством, став невидимкой. Да, ученица и впрямь подналегла на мощь чар!
— Ну все, готово! — выдохнула Настя, утирая пот со лба. Нелегко ей далась эта магия, как я погляжу, — А теперь колись давай, что задумал!
Я чмокнул ее в щеку и ничего не ответил.
— Костя! — испуганно ахнула Эмми, пытаясь нащупать меня, — Ты где? Что ты задумал вообще?
Я легонько сжал ее ладошку и шепнул:
— Не бойся, рыжик. Я быстро. Ты пока присмотри тут за девчонками. Не поминайте лихом! Скоро вернусь!
И с этими словами, не дожидаясь расспросов, я сорвался с места. Лишь на бегу услышал, как Эмми возмущенно вскрикнула вслед:
— Костя, стой! А ну вернись!
— Костя, что за дела? Вернись! Или мы тебя вечером с Аськой и Лилькой толпой изнасилуем! — поддержала Настя, но ее голос утонул в реве трибун.
Только недовольный вздох Айсштиль настиг меня, слегка отрезвив. Будет мне потом «взбучка», ох будет! Ну ничего, авось переживу как-нибудь…
А пока надо спешить. Выиграть для Светланы немного времени. И плевать, что турнирный регламент летит ко всем чертям!
Промчался вдоль рядов трибун, распихивая локтями удивленных зрителей. Те шарахались в стороны, испуганно вертели головами. Кажется, все-таки заметили неясную тень, скользящую мимо них.
Дымка невидимости
