пальцем. Нику пронзила острая боль. Она стиснула зубы, чтобы не застонать.
— Не ты, глупая девчонка, — прошипела гадина. — Точно не ты.
И мысленно Ника согласилась. Пока она проигрывала. И проигрывала с разгромным счетом.
* * *
Дух вернулся на место и открыл дверь. Ника гордо задрала нос и вышла за пределы комнаты. Твари пристроились за спиной. Взгляды их прожигали девчонке затылок.
Она предпочла сделать вид, что ничего не ощущает и огляделась. Мда-а-а, а здесь не очень. Замок был основательно запущен. Под потолком седыми клочьями висела паутина. На подоконниках толстым слоем лежала пыль. Только что мусор под ногами не валялся. Впрочем, Ника не удивилась бы и этому.
Ее подтолкнули в спину, и она двинулась вперед по замковой галерее, размышляя о месте, куда попала. По левую руку тянулась глухая серая стена. По правую — вереница полукруглых окон-бойниц. За окнами был день. Про время года, Ника нечего сказать не могла, ибо кроме серых скал, голубого неба и белых облаков снаружи не наблюдалось никаких других цветов.
Через какое-то время до девчонки дошло, что галерея плавно загибается вправо. А значит, она находится в башне. И правда, вскоре один из духов залетел вперед, открыл перед гостьей дверь и издевательским жестом указал, на обнаружившуюся там лестницу.
В Нику словно вселился дьявол, она не смогла удержаться от желания дерзить. Она напялила на лицо доброжелательную улыбку и проворковала:
— Спасибо, подруженьки, что бы я без вас делала?
Дух чиркнул себя ладонью по горлу и повторил:
— Выпью.
Вот же упрямые! Ника шагнула в дверной проем и полезла по ступеням вверх. Именно туда полетела тварь. Вторая тварь по-прежнему шла сзади, дышала в спину. Лесенка было узкой и темной. Воздух пах плесенью и сыростью. Под ногами шуршала каменная крошка. И Ника вновь почувствовала себя неуютно.
К счастью лестница довольно быстро уперлась в широкую арку, и пленница вышла в большой зал. Чистый, светлый, помпезный до зубовного скрежета.
Со всех сторон сиял белизной мрамор, сверкало золото, мерцали самоцветы. Здесь все было слишком. Слишком роскошным, слишком безвкусным, абсолютно излишним. В центре зала стоял накрытый на две персоны стол.
Вэл лучился довольством. Ника вновь обернулась и вдруг поняла, что все это устроено специально для нее.
Хозяин ее мысль моментально подтвердил:
— Видишь, от чего ты отказалась? Это все могло бы быть твоим. Впрочем, — он наклонил голову на бок и окинул пленницу масляным взглядом, — и сейчас еще не поздно. Но об этом потом. — Тон его опять разительно поменялся, а лицо приняло озабоченное выражение. — Ты голодна, моя дорогая?
«Псих, точно псих!» — убедилась Ника. И ответила осторожно:
— Немного.
— Вечно вы, девицы, клюете, как птички, по капельке. Потому такие худые, почти прозрачные.
Ника скосила на себя глаза. И ничего она не прозрачная. Вот уж неправда. Но спорить не стала. Ведь с психами не спорят? Так?
Вэл протянул ей руку и подвел к столу.
— Садись дорогая.
Он выдвинул стул. Ника, стараясь держать на лице благодушную мину, уселась. От мысли, что это гад сейчас пристроится рядом, у нее внутри все передергивалось. Но пронесло, колдун решил играть радушного хозяина по всем правилам. Разместился он напротив пленницы по другую сторону стола.
Зато кровопийцы повисли за спиной почти вплотную.
— Ешь, дорогая, не стесняйся. И можешь задавать вопросы, ты же наверняка о многом хочешь узнать.
Маг положил себе на тарелку большой кусок мяса, добавил овощей, поднял бокал вина. Ника вдруг поняла, что ужасно голодна. Если подумать, она не ела толком уже пару дней. Поэтому не стала упрямиться, наполнила тарелку, правда вину предпочла крепкий кофе.
— Спрашивай, — повторил мужчина.
Стало понятно, что ему не терпится обо всем рассказать. Ника задумалась. Как бы не спугнуть. Как бы не сболтнуть чего лишнего.
— С чего начать? — спросила она осторожно.
Вэл безумно обрадовался ее вопросу.
— Начни с первого дня в магической академии.
— А причем здесь…
Начала было Ника и запнулась. Во взгляде мага было такое превосходство, что в принципе, ответы стали уже неважны.
Глава 20. Ника узнает много нового и принимает сложное решение
— Так это ты устроил травлю? Тогда…
— Я, — сказал он довольно.
— Но как?
— О, дорогая моя, это было очень просто. Я всего лишь написал письмо мэтру Атталю.
— Письмо? — Ника пока еще не понимала, чем ей могло навредить письмо. — И что там было? Почему все на меня так ополчились?
Губы пленницы задрожали, и она поняла, что вот-вот разрыдается. Вэл рассмеялся.
— Письмо я написал от имени твоего отца. А там объяснил, что столь знатной девице, как сола Вероника Ренуар не подобает учиться вместе с разным отрепьем. Что ей, — он глянул с торжеством, — то есть тебе, обязаны предоставить самого лучшего учителя и особые условия.
Ника прикрыла ладонью лицо. Какой кошмар. Чудо, что после такого послания ей не устроили темную. А она-то гадала, что случилось. Вот урод! Он так спокойно рассказывает об этом, словно не сделал ничего предосудительного. Он откровенно гордится собой. Девушке стало тошно.
— Но для чего? — спросила она. — Вэл, зачем тебе это было нужно?
Маг резко вскочил, с грохотом отодвинув кресло. Оперся руками, навис над столом. Лицо его пошло красными пятнами.
— Не смей меня так называть. Это не мое имя, а того щенка, чью личину мне пришлось носить целый год.
— А как тебя называть? — Ника очень старалась, чтобы голос ее не дрожал.
Ее похититель был страшен. Он задумался на миг, словно забыл свое имя.
— Зови меня Повелитель.
Потом вдруг успокоился, уселся на место, вновь взялся за вилку.
— А все из-за тебя, дорогая.
Ника опустила лицо. Ей кусок в горло не лез. Было так мерзко, так плохо от услышанного. Ее пленитель пребывал в прекрасном настроении. Он пробовал блюдо за блюдом и совершенно не обращал на девушку внимания. Наконец она решилась:
— Вэ... — Ника запнулась и поспешила исправить оплошность, — Повелитель, а зачем тебе это все было нужно? Я никогда не поверю, что столь сложный план разработан ради моих красивых глаз.
— Что ты, милочка, твои глаза тут совсем не причем. Тебе доводилось слышать о книге судеб.
Что-то смутное всплыло в памяти волшебницы.
— Такая есть у совета
