— Ты знаешь, зачем ты здесь?
— Нет, господин, — пробормотала, или даже скорей прошептала себе под нос девочка, вжавшись в диван. Она совсем недавно начала работать в усадьбе в качестве дворовой девки, и ещё многого не знала. Хоть и догадывалась.
Уже не раз она слышала слухи, от других девочек, постарше, что барон любит развлекаться с новенькими. Однако надеялась, что её минует чаша сия. Она жутко боялась быть лишённой чести, ибо воспитывалась родителями в строгости! Позор-то какой! Да и сама она безумно любила своего суженого, уже обещавшего взять её замуж, когда ей исполнится шестнадцать. И тут вдруг такое…! Её практически силой забрали у родичей, отправив работать на дворне баронской усадьбы. Приглянулась ненавистному управляющему.
— Ну что же ты, не стесняйся. Мы просто проведём время вместе к обоюдному удовольствию, — улыбнулся мужчина, уже покрывшийся сединой и морщинами, но всё ещё бывший весьма поджарым, — Хочешь, я подарю тебе новое платье? М?
Та лишь робко помотала головой.
— Нет? Может тогда медное колечко с жемчужиной?
Но та вновь ответила отказом, храня молчание.
— Хм… А, понял! Ты ведь любишь свою семью. Может тогда мне подарить им пару овец?
На это предложение девочка чуть задумалась, но тоже помотала головой. Никогда её отец не поймёт подобного обмена. Словно девка продажная будет выглядеть! И вся деревня будет об этом знать! Особенно её Миклаш… бедный Миклаш…
— Эх, опять по-хорошему не выходит, — посетовал барон. Поднялся с дивана, прошёлся туда-обратно на пару шагов, после чего с размаху отвесил девчонке звонкую пощёчину. Ту словно пушинку сдуло с дивана — сидела-то она на самом краешке. — Да как ты смеешь, безродная тварь, мне перечить?! Солед, заводи!
После его крика дверь отворилась, и внутрь втолкали юношу лет двенадцати, со следами побоев на лице и с завязанным ртом. Увидев сестру, тот сразу попытался дёрнуться и замычать, но ничего не вышло. Сзади его за плечо держал весьма здоровый воин свирепой наружности. Девочка сквозь боль и слёзы, слизывая кровь с разбитой губы, без проблем узнала в избитом юноше своего младшего брата.
— Или ты подчинишься, или ему прямо сейчас голову отрежут как барану!
— Нет… прошу вас… Господин, не надо! — до неё наконец дошёл весь ужас происходящего. И, заливаясь слезами, холопка начала раздеваться прямо перед всеми, стягивая со своего худенького тела грубое рубище, перетянутое пояском.
— Увести! — скомандовал барон, довольно ухмыляясь. Ничего не меняется в этом мире. Как и животные, эти твари понимают только силу!
— Элька, не делай этого! Не слушай его! Элька-а! — донёсся крик её младшего брата откуда-то из горницы. Но вскоре он полностью пропал, утонув в глубине коридоров.
Тем более, что его уже никто не слушал. Барон получил, что хотел — покорность. И он собирался насладиться ею вдоволь!
* * *
А вечером, расслабившись как следует, помывшись в тёплой воде и отужинав, Берг Хасельхоф сидел на террасе, любуясь закатом. Дела шли неплохо, и ему было чем гордиться. Вот только Курт что-то загулялся, а ведь он обещал управиться за два месяца.
— Надо будет ещё раз заглянуть к министру юстиций — занести подарок. А то что-то жандармы активизировались…
Так, размышляя о делах, он и просидел до самого заката, попивая полувековой виски из соседней империи. Пять золотых кун за бутылку! Словно за породистого жеребца! Но оно того стоило…
И он уже готовился отойти ко сну, когда вдруг взъерошенный, пыльный и мокрый от пота гонец ворвался в усадьбу.
— Гонец от постоялого двора на северном тракте, — вёл доклад глава его стражи, тысяцкий Тарас Кулик. Редкий пример, когда свирепость и сила могли вывести простого крестьянина сперва в успешные наёмники, а потом и дружинники барона.
— Это тот что старик Паркус держит?
— Угу, он самый.
— И что там такого случилось, что он лошадь чуть не загнал?
— Говорит, видели там утром барона Кёнинга. Того, что из рода был изгнан. Прибыл на карете, да с двумя сменными лошадьми. Ещё и с девицей какой-то. Устроил погром, подравшись с бандой Лешего, что там отдыхала. Может брешут, конечно, но в том, что это мальчишка из Кёнингов, гонец уверен. Тот сам представлялся своим титулом не один раз. Да и по внешности подхо… (!)
«Гродх!» — оба кулака барона ударили в массивный дубовый стол, расколов толстую столешницу. По поверхности дерева во все стороны тотчас растянулись синеватые жилы, через секунду исчезнув, а на их месте вскоре дерево начало стремительно гнить, покрываясь склизкой чернотой. Всё же барон Хасельхоф был не последний чародей и владел силой мёртвой воды, за что и был обласкан герцогским родом. Да и на усиление тела он не жалел средств, ежегодно наведываясь в Церковь Святого Источника. Жаль только его старший сын не перенял редкий дар отца, пусть и был назначен наследником.
— Собери всех, кого сможешь! Мы выступаем немедленно! Этот ублюдок убил моего сы-ына-а!! — взревев словно раненный медведь, Берг стремглав помчался в свою личную оружейную.
Сутки назад
— Дурак! Обманщик! Бессовестная скотина! — Эльза после своего ступора словно с поводка сорвалась. Била Вальтера своими кулачками, кричала сквозь слёзы, и конечно заливалась слезами. Ей вдруг стало обидно за себя, за то, что её жизнью кто-то вот так запросто крутит, так что недавнее нервное напряжение моментально вылилось в истерику. Побуянив какое-то время, она наконец устала. Накричалась, выговорилась, и проревелась. После чего просто опустила руки на колени, навалившись головой на плечо Вальтера.
— Ты не оставила мне выбора, — как ни в чём не бывало заговорил парень, продолжая править лошадьми. Словно не его только что колошматили со всей силы куда придётся. Хотя, если честно, он не особо и почувствовал, — Ты пыталась меня убить. А от твоей души уже начало нести гноем подлости и эгоизма. У меня было два варианта: убить тебя, или попытаться очистить. Я выбрал второй вариант, спалив дотла как загнившую часть твоей души, так и те воспоминания, что сделали тебя такой мерзкой! Если ты считаешь, что я поступил неверно, только скажи, и я убью тебя прямо сейчас.
— Нет! — выпрямилась Эльза, со страхом вперев взгляда в спокойные глаза Вальтера. — Не надо…
