объяснить.
— Ну… хорошо. А это место?
— Вот это? — уточнила рогатая, обводя руками вкруг себя.
— Да. Где мы сейчас находимся? Что это за место?
Ну а место, которое Василий Иванович очень метко охарактеризовал «астероидным бубликом», со слов демоницы, на самом деле была эдаким буферным недомирком.
— Если хочешь, шлюзом…
И воспользовавшись этим шлюзом, можно было путешествовать в другие реальности. Зачем? Для чего? Как выразилась демоница:
— Применений множество, и зов лишь одно из них.
А затем ещё рассказала, что не каждая трещина ведёт в бублик и не каждая трещина ведёт именно в этот бублик, потому как бубликов примерно столько же, сколько миров, а сколько на самом деле миров…
— Да кто ж его знает? — хохотнула демоница.
Но!
Абсолютно все выходы из бублика — это обратная сторона аномальных трещин.
— Трещины, — хмыкнула демоница. — Как их только не называют. Щель, брешь, разлом, проход, прореха… дырень. Суть всё равно одна.
— Понятно, — кивнула Чертанова и решила перейти к главному. — А ты будешь так добра подсказать нам, куда выйти, чтобы попасть домой?
— Да легко.
Демоница напряглась и даже зажмурилась, сосредотачиваясь на сканировании местности.
— Налево, — сказала она. — Прямо напротив пальмы…
* * *
— Ты с ней разговаривала⁈ — воскликнула Шестакова. — Ничего себе! А ну давай колись, что…
— Так! — крикнул я. — Тихо всем!
Новые вводные.
Да притом такие объёмные, что аж в мозгу коротит.
Моя подопечная кадет Дольче, которая на самом-то деле плод насильственной любви человеческой женщины и демонической сущности, только что с глазу на глаз перетёрла с воплощённой демонической сущностью в месте, которое запросто может оказаться домом для этих самых сущностей.
Мы в Аду, что ли?
Так!
Не суть.
Основную мысль я вёл не к этому. Основная мысль, она в том заключается, что я не знаю, о чём они говорили. И узнать не могу. Демоница рассказала ей, кто она на самом деле? А если да, то почему бы Чертановой не соврать? Вдруг она после этой беседы уже встала на сторону какого-нибудь Вселенского Зла, и теперь будет это скрывать?
И если сам я Чертановой скорее доверяю, то вот имперские спецслужбы — вряд ли.
Почему бы им не посадить после такого Чертанову в вечный карантин? Или прикопать где-нибудь из соображений национальной безопасности. Нет человека — нет угрозы.
Ну а потому лучшим выходом будет следующее:
— Кадеты, слушайте меня внимательно! После попадания домой мы никому и ничего о том, что здесь случилось не рассказываем! Ни Державину, ни Гринёву, ни самому Величеству! Ни под каким предлогом! Даже под пытками! Это ясно⁈ Пока сами во всём не разберёмся, никому ни слова.
— Ясно, Василий Иванович, — судя по настороженным лицам, девки к моей просьбе отнеслись всерьёз.
— Отлично, — кивнул я. — Ну тогда пошли. Посмотрим, что там такое слева от пальмы.
И вот опять-таки!
Прыгать сломя голову туда, куда тебе сказала прыгать сломя голову демоница — ну такое себе. Как будто инструкция на стене рядом с циркуляркой: «Суй рожу на линию спила!». То, что Дольче не врёт, в это я верю и, если уж на то пошло, жопой чувствую. Может, она и порождение Ада, но вредить своим не станет.
Другой вопрос: а не соврала ли ей самой демоница, когда указывала на выход? Может, это ловушка такая хитроумная? Может, она нас прямиком в этот самый Ад и посылает⁈
Хотя…
Может, реально помогла? Почувствовала в Чертановой «свою»…
Гоняя по кругу все эти мысли, я сам не заметил, как мы дошли до места, и я уже стоял напротив указанного портала. Стоял, пялился в него, не мигая, и всё продолжал размышлять. Идти? Не идти?
— А может, нет, — пропел я вслух. — А может, да. А может, это всё слова, — и в тот же самый момент трещина сама решила за меня.
Резко вспыхнув чёрно-серым, она начала вести себя точь-в-точь так же, как и тогда, когда засосала нас сюда.
— У-у-у-ух, ёпть! — заорал я и снова сгрёб девок в энергетический шарик.
Ну что ж, посмотрим…
Искренне надеюсь, что дальнейшую практику группа «Альта» будет проходит не в Аду…
Глава 17
Очень-очень ранним субботним утром некоторые из жителей Боровска, которые по какой-то немыслимой причине не спали, могли пронаблюдать дивное диво.
Внеплановый парад.
За час до рассвета прямо по городу промчалась колонна автотранспорта с гербами Министерства Обороны, эмблемами Института Одарённых и чёрных минивэнов без опознавательных знаков, — в таких обычно передвигались «тайники». Помимо обычных машин, присутствовали в колонне и грузовики. В прицепах у грузовиков было что-то накрытое брезентом и больно сильно напоминающее танки.
Ну а в самом хвосте колонны ехал бронированный лимузин в коробочке из мотоциклистов.
Сидели в этом лимузине, понятное дело, не молодожёны, и не выпускники одиннадцатого класса, а первые лица Империи. Константин Васильевич Гринёв, Степан Викторович Державин и Его Сиятельство Министр Обороны Молчанов, которого свои по привычке величали Владим-Санычем.
Крайний раз все трое собирались вместе в парилке на даче у Скуфидонского. Однако то был повод досужий. Добрый, хороший, праведный.
А вот в остальных случаях общий сбор этой троицы не сулил ничего хорошего ни для кого, и означал, что не всё ладно в государстве Российском.
И впрямь…
Творилось что-то непонятное, невообразимое и не имеющее прецедентов.
Ночью, после того как аномальная трещина внезапно засосала в себя группу егерей, Валигура-младший позвонил своему дяде. Дядя, в свою очередь, тоже позвонил куда следует. И вот так, по цепочке, новость дошла до самых верхов.
И это лишь полбеды.
Аномальное поведение трещины — уже само по себе требует пристального изучения. Но ведь помимо прочего в неё засосало не кого-нибудь, а самого Столпа Империи. И вот это уже настоящий повод для беспокойства.
Почему?
— Да хватит уже телиться, Стёпа! — рычал Владим-Саныч. — Рассказывай, как есть!
— Как есть, — вздохнул ректор. — Если очень-очень коротко, то мы заталкивали человека в трещину. В рамках эксперимента и сугубо в научных целях. Хотели посмотреть, что произойдёт.
— Ну и⁈
— Ну и вытянули его обратно за трос.
— Получилось?
— Получилось. Вот только вернулся уже не человек, а какое-то… какое-то чудище, — Державин стыдливо опустил глаза. — Изменения коснулись как физических свойств подопытного, так и психических. Проще говоря, после
