просаживая его, и очень так недвусмысленно сдавливая плечо, гнусаво возвестил кадавр.
— Мы не закончили, — скидывая руку Боли и поднимаясь, шепнул мне мужчина и отправился к своим солдатам.
Воины времени не теряли и открыли замаскированный вход внутри холма. Обычный коридор, позволяющий двум рослым мужчинам, идти рядом и не соприкасаться плечами. А вот Боля поместился с трудом, если ширина коридора позволяла ему двигаться без затруднений, то вот высота, вынуждала опускать голову и подгибать свои безсуставные ноги.
Темно, сухо, тепло. Вот и всё, чем можно описать этот каменный коридор. Матс шёл рядом, снова держа меня за руку, за которую совсем по-хозяйски взялся, стоило только нам выстроиться в строй у входа.
Сколько мы шли? Может полчаса, может час, может, два. Во время единственной передышки, которую я вытребовала у мужчин, напомнив, что мне нужно укрепить тело, пока я занималась собой, воины вовсю готовились к маленькой, но победоносной войне. Щиты ложились слой за слоем, оружия покрывались укрепляющими плетениями, из пространственных карманов появлялись целые арсеналы зелий.
— А нельзя как-то тихо? — спросила у Матса, когда все приготовления были завершены.
— Никогда не знаешь, как может обернуться ситуация, — покачал он головой. — Лучше быть готовыми сровнять с землёй всю крепость, чем провалить задание и рисковать своими людьми.
Пока я открывала рот, чтобы возмутиться, ведь моей персоны в списке приоритетов не было вообще, Матс уже подтянул меня за руку и поцеловал. Поверхностно, но нежно-нежно, едва касаясь своими губами кожи.
— Тобой рисковать я не готов, не под каким предлогом, — и снова касание губ, лёгкое, головокружительное. — Я лучше разнесу любую тюрьму, чем позволю кому-то причинить тебе вред.
М-м-м, и ни капли лжи. Исправляется ведь.
— Боля! Хочет к другу! — подпихивая Матса в спину, проревел кадавр.
Вот и как с ним поспорить? Моя неживая дуэнья хочет к другу и точка.
— Он прав, — уткнувшись в мужскую грудь, рассмеялась я.
И мы пошли, в полной темноте дальше. И если меня она не смущала совсем, то как справлялись воины я не представляла, а делиться со мной они не стали, отделавшись многозначительными улыбками. Так и шла, дуясь на их неуместную секретность, когда коридор кончился.
Вышли мы из самой скалы, на которой стояла темница. Как? Матс только пожал плечами, сославшись на тайны, которые остались неразгаданными. Вот не поверю, что ему неинтересно.
— Станешь королевой, прикажешь разобраться в загадке этого перехода, — невозмутимо предложил он.
Да ну нет. Или, да? Интересно же, что за скала такая.
Глава 35
Это было тяжело. Даже с укреплёнными мышцами, мне не хватало роста, чтобы не отставать от мужчин, без устали карабкающихся по отвесной скале. Камень, рука, камень, нога, рутина.
Самое удивительное, что Боля поднимался наравне со всеми, и даже меня умудрялся иногда подхватывать, подтягивая до следующего выступа. Он словно перетекал с одного камня на другой, удобно иметь такой огромный рост и конечности без суставов.
Восхождение не было длительным, скорее изнуряющим, да и ветер снова норовил скинуть меня вниз. Матс взбирался рядом, готовый в любой момент подстраховать, но я справилась сама, изрядно удивив этим воинов. Закончился подъём под самой стеной, в опоясывающей всю гору ложбине. Специально тут была обустроена выемка или это работа ветров, гуляющих по округе?
В руку ткнулся влажный носик, ознаменовав возвращение крыски. Мало того, она была счастлива и горда собой за выполненную миссию. Больше всех возвращению грызуна обрадовался Боля и прижав её к груди, выдал безапелляционное:
— Боля верил в друга, — удовлетворительно высказался он.
Разочаровывать кадавра я не стала, пусть лучше думает, что моя вера в Тень, была столь же крепка и непоколебима, а то пораскинет своими неживыми мозгами и решит ещё, что я и в нём не до конца уверена. Вот и нужен мне бунт на корабле?
Боля и так оттеснил Матса от меня, на что мужчина весело улыбнулся и ушёл проверять последние приготовления у своего воинства, предоставив нашу странную компашку самим себе.
А дальше нам пришлось использовать Болю, в качестве проводника. Эмоции-то я чувствовала, но без визуального подтверждения, в данных условиях, их было мало.
— Покажите Артура, — обращаясь сразу к обоим, приказала я.
Картинки подкреплялись чувствами, что передавала Тень, параллельно с образами. Мрак, вонь грязных тел и отходов жизнедеятельности, холодные комки водянистой каши.
— Боля не любит кашу, — напомнил нам всем кадавр, когда Тень показала щербатые миски заключённых.
— Лекси тоже не любит кашу, — погладила его по руке успокаивая.
Надо будет не забыть, поговорить с Арном о диете у кадавров, жалко мне их, мучаются же, впихивая в себя это жидкое варево.
От моих слов Боля немного воспрянул духом и продолжил передавать поток образов. Первый измученный заключённый, второй, третий, на втором десятке я увидела Артура. Светлая Мать, за что? Некогда полный сил мужчина сидел на каменной скамейке судя по тонкому тюфяку, заменяющей постель, и безучастно рассматривал стену напротив. Он даже на Тень не отреагировал, когда она обнюхала его с ног до головы, запрыгнув на скамейку. Впалые щёки, чёрные круги под глазами, худой, грязный, смахивавший на зомби, что ровными рядами маршируют в сторону стены.
Первым порывом было разнести крепость к чертям, плюнув на возможные последствия. Как за несколько месяцев они превратили хоть и своеобразно, но привлекательного мужчину в скелет, обтянутый кожей? Что ему довелось вынести за эти дни?
Останавливала только неизвестность в отношении отца и брата. Но злоба и жажда мести, притихшие за несколько дней, снова встрепенулись внутри, заполняя каждую клеточку, каждую частичку моей сущности.
— Матс, — рявкнула я, забыв о конспирации.
— Судя по твоему виду, Тень справилась? — осторожно приближаясь, то ли спросил, то констатировал Элден.
— Кто пытает заключённых?
— Никто, там даже палачей нет, — выпалил он, но после паузы добавил: — Не было, я там пятнадцать лет не был.
— У нас изменения в планах, там четырнадцать пленников, они все нужны живыми, а вот вся остальная крепость нет, — стараясь немного успокоиться, поведала я Матсу. — Можно
