казнить всех, но чтобы известно это стало не раньше чем через неделю?
Сотник задумался, крепко так, основательно и ушёл советоваться со своими солдатами. А я безуспешно пыталась справиться со злостью. Или и не стоит?
— Лекси, — очень мягко и очень настороженно, обратился ко мне Матс, отделившись от остальных мужчин. — Есть возможность сохранить видимость существования тюрьмы, тебя устроит или саму крепость тоже желаешь стереть в порошок?
А мне нравится такой подход. Сказала прыгай, а в ответ только уточнения с какой высоты.
— На крепость мне плевать, — хмыкнула я. — Но пока пусть стоит, а вот после я собственноручно разнесу её в пыль.
Долго ли двум десяткам воинов приготовиться к штурму самой охранной тюрьмы в королевстве? Оказалось, пара минут, большую часть из которых, Матс раздавал указания Боле и Тени. Мне же никакой роли в захвате уготовано не было, а вот после — предстояло разрушить защиту и открыть пространственный переход. Как пленников ни лечи, но они ещё не скоро смогут осилить самостоятельный спуск с этой горы.
Боля положил свои огромные руки на скалу и зарычал. Низко, вибрируя всем телом, и в этот же момент Матс подхватил Тень, и мужчины размазались в воздухе, заставив меня поражённо открыть рот, вот как они так? Сколько же секретов хранит Северное войско.
Несколько секунд и мы с кадавром остались одни. Болю, будто пронзали тысячи молний разом, но он рычал и терпел. Мне оставалось нервничать и ходить вдоль пропасти. Смотреть на терпящего болезненные спазмы кадавра, и ничего не предпринимать.
Пять минут, десять, и рядом появился Матс.
— Боля, отпускай, — разрешил он и кадавр тут же осел на землю.
— Прости, но тебе придётся подниматься самой, — ловя, сброшенную верёвочную лестницу, и специальными крюками закрепляя её на краю скалы, немного заискивающе произнёс мужчина.
Серьёзно? Думал, я устрою истерику и начну топать ножкой? Ой, ладно, у меня там кадавр мешком рухнул.
— Боля, как ты себя чувствуешь? — пытаясь просканировать тело кадавра, тормошила я великана.
— Боля устал, — горестно вздохнул он, мне на радость, начиная шевелиться.
— Боля меня напугал, — в очередной раз, невольно подражая манере говорить кадавра, рассмеялась я.
Матс приблизился к нам и бегло проверил состояние Боли, помогая ему принять более удобное положение:
— Немного отдохнёшь и восстановишься, извини, друг, но силой пока делиться не буду, дома накачаем по самую макушку, — одобрительно похлопал его по доспеху. — Если сможешь, поднимайся.
Не нравилось мне бросать тут кадавра одного, но и выбора не было, да и он сам отмахнулся от моего предложения посидеть с ним.
— Не переживай, даже сейчас его одолеть практически невозможно, — попытался успокоить меня Матс. — Максимум скинут со скалы.
И таким он это тоном сказал, будто предлагал пузико ему почесать, но, видимо, заметив моё возмущение, поспешно добавил:
— Нам просто придётся за ним спуститься, ничего ему не будет.
— Боле не больно, — поддакнул кадавр.
Пришлось подниматься, сама же кашу заварила. Ни ветер, ни крутящаяся от моих движений лестница так не смущали, как вынужденное одиночество Боли.
Наверху нас встречали воины, ровной шеренгой выстроившиеся у самого края стены, с которой была спущена лестница.
— Княжна, все противники обезврежены, начальник темницы обездвижен, артефакты связи изъяты, пленников без вас не освобождали, — рапортовал один из солдат, стоило мне спрыгнуть с лестницы.
— Тень умыкнула кристалл у начальника, он не успел связаться со столицей, — пояснил мне Матс, когда мы выдвинулись в сторону камер.
Вонь, отчаяние, бессилие, эти запахи сбивали с ног задолго до того, как мы вошли в саму темницу. Тень бежала впереди и фыркала, периодически останавливаясь, чтобы протереть мордочку передними лапками, даже мужчины и то старались дышать через раз.
Матс протянул мне ключи, но я просто разрушала одни решётки за другими, отмахнувшись от ненужной связки.
Артур находился в последней обжитой камере. И самое печальное, что на наше явление он тоже не отреагировал. Просто сидел и смотрел в одну точку, пока я теребила его и заливалась слезами. Как они посмели? За что моего друга превратили в овощ?
— Отойди, он под ментальным воздействием, — легко подняв меня и переставив в другой угол камеры, сказал Матс. — Попробую снять.
Магия потекла из одного мужчины в другого, медленно забирая краски из облика одного и даруя их другому, а я бездумно ревела. От обиды, от злости, от страха.
— Лекси?! — услышала я сиплый возглас, силясь за пеленой слёз рассмотреть мужчину, произнёсшего моё имя.
— Мы пришли за тобой, — промямлила я, промачивая глаза.
— Мы? — закашлявшись, удивился Артур. — Ты всё же вышла замуж?
И таким он взглядом наградил Матса, что меня разобрала неуместная гордость. Сам даже стоять не может, но готов заступиться за меня.
— Это долгая история, но Матс не мой муж, — направляя магию в Артура, заверила я. — Давай я расскажу её дома, я теперь княжна же, настоящая.
— Хорошо, княжна, но боюсь твоему не мужу, придётся мне помочь, — хмыкнул друг, опираясь на протянутую сотником руку.
Воины помогали остальным заключённым, аккуратно выводя измождённых мужчин в небольшой дворик в центре площади, а я висла то ли на Матсе, то ли на Артуре и глупо улыбалась, и даже не заметила, когда рядом возник кадавр.
— У Боли новый друг?
— Да, Боля, твоих друзей становится больше, — счастливо рассмеялась я, разрушая защиту крепости.
Защиту накладывали на совесть и поддерживали в рабочем состоянии исправно, вот только я даже не почувствовала сопротивления, руша слои щитов. Я была слишком рада найти Артура, найти не в списке предателей.
Глава 36
В резиденцию мы вернулись под утро, оставив Грозовой Утёс, разрушаться под воздействием колючих пустынных ветров. Без защитной магии крепость долго не продержится, но я не хотела иметь ничего общего с этим местом, во всяком случае, не сейчас.
Бывших пленников расселили со всеми удобствами, нагнали толпу слуг и целителей, а вот Артура я забрала к себе. Не хотела возвращаться в свои скромные покои, но и
