ведь сказали не нагружать ногу лишний раз. Свою норму ты уже выходила на сегодня.
— Если я буду лежать, тогда точно не пойду! — принялась спорить женщина.
После того, как ей полегчало, мать Кристины стала более уверенной в себе и снова спорила с дочерью по любому поводу.
— Не волнуйтесь, Арсений, я уеду, как только немного приду в себя и заберу Кристину с собой. Мы не будем вас стеснять.
— Вы меня совершенно не стесняете. И потом, кому-то ведь нужно присматривать за Вьюгой.
— Не могу я без земли! Тянет меня выйти подышать свежим воздухом, да и хозяйством каким-нибудь заняться.
— А если снять дом? Есть в черте Мурманска дома?
— А что же с моим домом будет? Им ведь тоже заниматься нужно, — заволновалась Лариса Александровна.
— С этим пока не могу помочь, а с арендой дома попробую разобраться.
Легко сказать, а вот с реализацией проблемы. Деньги и так стремительно заканчиваются, а источников дохода пока на горизонте не видно. Протянуть бы ещё года полтора, там будет легче, но что-то мне подсказывает, что зарплата будет не самая большая.
— Арсений Чижов? — погружённый в мысли, я не заметил, как ко мне подошли два человека.
— Он самый!
— Служба имперской безопасности, — мужчины, словно по команде, протянули мне свои удостоверения. — Будьте добры, следуйте за нами. Мы приглашаем вас на беседу.
— Приглашаете?
— Задерживать вас нет причин, но побеседовать нужно. Не волнуйтесь, вам ничего не грозит.
Конечно, с чего бы мне волноваться? Безопасники нашли меня посреди города, приглашают сесть к ним в машину и пообщаться с глазу на глаз — чем не стандартная ситуация, в которой для волнения нет причин?
Разговором в машине дело не кончилось. Как только мы сели в автомобиль, припаркованный возле одного из домов, водитель направился к окраине города.
— Куда мы едем?
— В штаб, — небрежно бросил один из моих конвоиров. — Только распространяться об этом, разумеется, не стоит. Вот расписка о неразглашении, подпишите.
Второй безопасник призвал огонёк на ладони, который осветил салон машины.
— Это чтобы было удобнее читать! — ухмыльнулся мужчина.
В сознании мгновенно сложился план как выбраться из этой ситуации: поддеть руку и махнуть в лицо стихийнику. Он мгновенно рассеет огонь, но глаза может опалить. Затем разобраться с первым и открыть дверь, или вынудить водителя остановиться. Нет, слишком сложный план. Здесь сидят не бестолковые культисты, которые только и могут, что навалиться толпой. Наверняка работают профессионалы, поэтому проще откатить время назад.
— Кречет, убери огонь! — сурово произнёс его напарник, с которым мы вели диалог возле дома, и повернулся ко мне. — Прошу прощения, у нас нечасто бывают гости, поэтому парни работают по обкатанной схеме.
— Как скажешь, Дым!
Огонёк на ладони Кречета рассеялся, в салоне сделали свет поярче, и я пробежался глазами по тексту. Ничего особенного от меня не требуется. По сути я даю обязательство, что не буду разглашать информацию, которую получу в ходе своего визита к безопасникам, а если нарушу условия, это послужит поводом для моего задержания.
Двухэтажное здание встретило нас тёмными окнами, в которых не было ни единого намёка на свет, именно поэтому я с удивлением обнаружил залитый светом коридор и сидящего в нём вахтёра. Видимо, его комнатка не имела окон, и никак не выдавала себя со стороны.
— На третий этаж, к Щукину! — бросил Дым и кивком приказал мне следовать за собой. Спускаться в подвальное помещение не особо хотелось, но другого выбора не оставалось. По мере того, как безопасники спускались вниз, их уверенность таяла, а моя наоборот росла.
Уже у самой двери подземного этажа Дым постучал в дверь, приоткрыл её и заглянул внутрь.
— Василий Степанович, разрешите?
— Что у тебя? — послышался оттуда уставший голос.
— Мы с Чижовым приехали.
— В такое время? Я бы вас в тундру послал снег убирать, вместо того, чтобы ехать с вами неизвестно куда посреди ночи. Ладно, пригласи парня войти.
Любопытно. Значит, у оперативников есть позывные, которые позволяют сохранить в секрете реальные имена, а у этого Щукина позывного нет. Или они его не используют. Дым с Кречетом вытянулись по стойке смирно и распахнули передо мной дверь. Я вежливо кивнул им, поблагодарив за приглашение, и вошёл в комнату. Скромное убранство рабочего кабинета мгновенно бросилось в глаза. Ни одной лишней вещи!
— Присаживайся! — пригласил меня седой мужчина, указав на стул рядом со своим рабочим столом. Он перевёл взгляд на дверь, и её тут же закрыли с другой стороны. — Моё имя Василий Степанович Щукин, и я начальник службы императорской безопасности Мурманской губернии. Можешь не представляться, о тебе мне известно больше, чем ты сам думаешь. Такая у нас работа!
— С чем связано столь пристальное внимание к моей персоне?
— Происшествие на палубе «Кулонга».
Я отлично знал что имеет в виду Щукин. «Кулонга» — корабль под управлением культистов, где они собирались устроить жертвоприношение. Тот самый корабль, на котором погибла Алиса. Я поднялся с места и произнёс максимально спокойно:
— Всё, что мне было известно, я уже рассказал хранителям порядка, ничего нового за эти несколько дней не вспомнил. Думаю, вам не составит труда получить доступ к моим показаниям, но если нужно…
— Сядь! — выпалил Щукин, кивнув на стул. Мужчина заговорил далеко не сразу, обдумывая каждое слово. — Она сидела там же, где сейчас сидишь ты.
— Кто она?
— Алиса. Чуть больше, чем неделю назад она была здесь. Это я виноват в её гибели, приказал девчонке разузнать как можно больше об этих культистах. Весь отдел службы безопасности стоял на ушах из-за похищения и убийства двух девушек, и нам нужна была информация. Вот Алиса и помчалась добывать то, что у неё просили. Она всегда любила рисковать и не страшилась опасности. Теперь её нет.
— Выходит, Алиса работала на безопасников?
— Да, ещё до поступления в академию. Одна из самых молодых и способных агентов. Её уникальный талант словно выбрал судьбу девушки за неё, а стальной характер и тяга играть с огнём помогли пробиться в число лучших. Малиновскую отправили в академию, чтобы контролировать ситуацию изнутри, а затем внедрить своего человека на маршрут Северного морского пути.
— Зачем вы рассказываете мне это всё?
— Думаю, тебе интересно было бы знать. Насколько мне известно, вы были близки.
