близко не подъезжают. В то время как поезд в двенадцать четырнадцать из Паддингтона едет без остановок до Бристоля, а дальше останавливается в Уэстоне, Тонтоне, Эксетере и Ньютон-Эбботе. Моя дочь путешествовала одна, купе было зарезервировано в ее личное пользование до самого Бристоля, а ее горничная находилась в следующем вагоне, она ехала третьим классом.
Пуаро кивнул, и мистер Холлидей продолжил:
– В Эйвонмид-Корте Флосси собиралась хорошенько повеселиться: намечалось несколько приемов и вечеринок, куда пригласили разных шишек из высшего общества. Так что дочь взяла с собой почти все свои украшения. Их общая стоимость около ста тысяч долларов.
– Прошу прощения, – прервал его Пуаро. – У кого хранились эти драгоценности? У горничной или у вашей дочери?
– Флосси всегда держала их при себе, в небольшом футляре из синего сафьяна.
– Продолжайте, мсье.
– В Бристоле ее горничная, Джейн Мейсон, прихватив несессер хозяйки и всякие там накидки и шарфы, зашла в вагон первого класса за Флосси. К ее изумлению, моя дочь сказала, что не будет пересаживаться в другой поезд, а поедет дальше. Она велела Мейсон проследить за тем, чтобы чемоданы выгрузили из багажного отделения и поместили в камеру хранения. После этого горничной следовало отправляться в буфет и дожидаться госпожу, которая вернется в течение дня обратным поездом. Мейсон крайне удивилась, но все же исполнила приказание в точности. Она позаботилась о багаже и пошла в буфет, где выпила чаю и перекусила. Обратные поезда прибывали один за другим, а ее хозяйка все не появлялась. Когда пришел последний, Мейсон не оставалось ничего другого, как продлить срок хранения чемоданов и заночевать в привокзальной гостинице. В утренних газетах она прочитала о случившейся трагедии и первым же поездом вернулась в столицу.
– У вас нет предположений, почему ваша дочь так внезапно изменила свои планы?
– Тут вот какое дело. По словам Джейн Мейсон, когда поезд прибыл в Бристоль, в купе Флосси была уже не одна. С ней был какой-то человек, который прошел вглубь купе и глядел в окно, так что горничная не видела его лица.
– А окно выходило на перрон?
– Нет, туда выходили окна коридора – там-то и стояла Флосси, отдавая распоряжения служанке.
– И вы совершенно уверены… прошу меня простить! – Пуаро встал и поправил чернильный прибор, который стоял на краю письменного стола. – Же ву демо́н пардон, – еще раз извинился он и снова сел на место. – Я просто не в состоянии видеть, когда что-то грубо нарушает симметрию. Такие уж у меня причуды. Стало быть, мсье, вы совершенно уверены, что именно эта, по всей видимости, случайная встреча повлияла на решение вашей дочери не выходить в Бристоле?
– По-моему, это единственное вероятное объяснение.
– У вас есть предположения, кем мог быть этот джентльмен?
Миллионер на мгновение задумался, а затем покачал головой.
– Нет, я понятия не имею.
– Что ж, поговорим о том, как было обнаружено тело.
– Его нашел молодой офицер военно-морского флота, он-то и поднял тревогу. В поезде был врач, который осмотрел тело. Мою бедную девочку сперва усыпили хлороформом, а затем закололи. По мнению врача, смерть наступила в районе четырех часов дня, так что убийство, скорее всего, произошло сразу же, как только поезд выехал из Бристоля. Либо на подъезде к Уэстону, либо между Уэстоном и Бристолем.
– А футляр с украшениями?
– Он исчез, мсье Пуаро.
– И еще вопрос, мсье. Кому перейдет состояние вашей дочери после ее смерти?
– Вскоре после свадьбы Флосси составила завещание в пользу мужа. Он ее единственный наследник. – Немного поколебавшись, американский магнат добавил: – Должен признаться, мистер Пуаро, я считаю своего зятя бессовестным негодяем и советовал дочери избавиться от него… без лишней огласки. Я закрепил за ней внушительную сумму, но позаботился о том, чтобы помешать ее муженьку обобрать мою девочку, пока она жива. Однако, хотя они уже несколько лет жили раздельно, он все время требовал денег и Флосси часто приходилось идти на уступки, чтобы избежать публичного скандала. Тем не менее, я не оставлял попыток положить этому конец, и как только мне удалось убедить Флосси, мои адвокаты начали бракоразводный процесс.
– А где сейчас мсье Кэррингтон?
– В Лондоне. Насколько я знаю, прошлой ночью он вернулся в город из своего поместья.
Пуаро ненадолго задумался, а потом кивнул:
– Полагаю, пока на этом все, мсье.
– Прислать к вам горничную, Джейн Мейсон?
– Да, с вашего разрешения, я с ней побеседую.
Холлидей вызвал звонком лакея и отдал короткое распоряжение. Спустя несколько минут в комнату вошла Джейн Мейсон – в высшей степени респектабельная и невозмутимая особа. Даже перед лицом случившейся трагедии она сохраняла полное хладнокровие – как и положено вышколенной прислуге.
– Вы позволите задать вам несколько вопросов? Скажите, в каком состоянии ваша хозяйка пребывала вчера утром перед отъездом? Не показалось ли вам, что она взволнована, или напугана?
– О нет, сэр!
– Однако в Бристоле она вела себя совсем по-другому?
– Да, сэр, она была ужасно расстроена, сплошной комок нервов. Сложилось впечатление, что она совершенно не отдает отчета в своих словах и поступках.
– А что именно она вам говорила?
– Насколько я помню, сэр, она сказала следующее: «Мейсон, я передумала. Я не буду сходить с поезда здесь, я поеду дальше. Поместите чемоданы в камеру хранения, выпейте чаю в буфете и ждите меня». Я переспросила: «Мне ждать вас здесь, мэм?». Она в ответ: «Да-да, не покидайте вокзал. Я вернусь обратным поездом, но еще точно не знаю, в котором часу. Возможно, поздним вечером». «Слушаюсь, мэм», – что я еще могла сказать. Не в моих правилах задавать лишние вопросы, но, конечно, я не могла не подумать, что все это очень и очень странно.
– Это было непохоже на вашу хозяйку?
– Совершенно непохоже, сэр.
– И что вы думаете по этому поводу?
– Что ж, сэр, я решила, что это связано с джентльменом, который стоял в купе миссис Кэррингтон. Она с ним не разговаривала, но пару раз оборачивалась и смотрела в его сторону, будто хотела убедиться, что он одобряет ее действия.
– Однако лица этого джентльмена вы не видели?
– Нет, сэр, он все время стоял спиной ко мне.
– А можете хотя бы приблизительно описать его?
– На нем было бежевое пальто и дорожное кепи. Высокий, стройный и, судя по затылку – темноволосый.
– Вы его раньше не встречали?
– Вроде бы нет, сэр.
– А не мог это быть ваш хозяин, мистер Кэррингтон?
Мейсон, казалось, изрядно перепугал этот вопрос.
– Ох, нет, сэр, вряд ли!
– То есть, вы не уверены?
– Ну, фигурой он вроде бы схож, но я даже не подумала, что это мог быть хозяин. Мы так редко его видели, сэр! Пожалуй, я не могу ответить ни «да», ни «нет».
Пуаро, неодобрительно насупившись, подобрал с ковра булавку. Затем продолжил:
– Скажите, а мог этот человек заскочить в поезд в Бристоле, пока вы шли к хозяйке из своего вагона?
Мейсон задумалась.
– Думаю да, сэр, он вполне
