этом.
— Я знал, что дядя Джимми хочет быть вместе с губернатором. Это было последнее, что я слышал.
— Он хотел, но это не было частью моей причины жениться на Роуэн. Это сложно, но причина, по которой мы так быстро двигались, в том, что Роуэн в опасности. Дамион каким-то образом связан с другом семьи. Роуэн обнаружила, что у этого друга в доме была женщина, закованная в цепи, и теперь они с Дамионом знают, что она видела эту женщину.
— Господи, да у нее на спине будет мишень размером с остров Род.
Тор хмыкнул в знак согласия.
— Я в курсе, — выдохнул я. — Как я уже сказал, это была сложная пара недель.
Коннер на секунду замолчал, но, судя по тому, как его глаза были устремлены на меня, он еще не закончил.
— Брак — это смелый шаг. Должно быть, девушка заслуживает такой защиты.
Он выпытывал информацию. Меня это устраивало. Мне не нужно было скрывать, что я чувствую к Роуэн.
— Она моя, и теперь все об этом знают.
Я встретил его пристальный взгляд.
Коннер усмехнулся.
— Ну, будь я проклят. Поздравляю, чувак.
Он повернулся к Торину и ухмыльнулся.
— Похоже, ты следующий.
— Блять, нет.
Мы с Коннером рассмеялись, хотя смех быстро угас, когда реальность нашей нынешней ситуации вернулась в наше сознание. Мы не знали, когда придет Оран, но удача была на нашей стороне. Не прошло и десяти минут, как наш кузен появился в дверях своего кабинета, встретившись с каждым из нас стальным взглядом.
— Разве это не уютное воссоединение семьи? Чем обязан?
Его голос был настороженным, как и должно было быть. Мы не появлялись без причины. Серьезной причины.
Я встал, когда Оран проследовал к своему месту за столом. Язык моего тела был непринужденным, но я внимательно следил за своим пистолетом в кобуре, заряженным и готовым к стрельбе. Мужчины были всего лишь животными, когда их загоняли в угол. Мне не хотелось думать, что мой кузен способен стрелять в нас, но его спина была прижата к стене. Образно и буквально.
— Мы хотели бы поговорить с тобой о некоторых вещах, которые стали известны.
— Понятно. И что же это за вещи?
— Совсем недавно я случайно увидел пару SIG 550 у человека, который не должен был их иметь.
— Кто?
Его взгляд стал жестким.
— Люди, работающие на Дамиона. Тень.
Я не стал давать ему больше информации. Я находил свои допросы более продуктивными, когда позволял своему объекту извиваться.
— Оружие могли получить в другом месте? — Спросил он, не слишком нервничая.
— Сомнительно. Ты же знаешь. Не военного образца, как наши.
Он рассеянно потер подбородок.
— Я допускаю, что они могли стоять за кражей, но откуда они могли знать о поставке?
В комнате воцарилась тишина, наши взгляды превратились в три смертоносных кинжала, направленных на Орана.
— Вот что мы хотели бы знать, — наконец сказал я.
Он оторвался от своих мыслей, его глаза медленно перебегали с одного из нас на другого.
— Вы же не думаете всерьез, что я имею к этому какое-то отношение?
— Это ты нам скажи. Это ты настаивал на том, чтобы операции с оружием продолжались. Ты возглавил сделку. Ты был единственным, кто знал все детали.
— Это чертово безумие, — прорычал он, оскалив зубы. — Ты не можешь верить, что я так предам свою семью.
— Я не знаю, Оран. Может быть, предательство дается тебе легко. Я видел, как ты несколько раз разговаривал с той молодой девушкой внизу, как будто вы хорошо знаете друг друга. Очень хорошо. Я бы не подумал, что ты так неуважительно отнесешься к своей новой жене. Наш отец учил нас лучше. Но, как ни странно, она исчезла вскоре после того, как я заметил вас вместе. Просто не появилась на работе в один прекрасный день. Но я не думаю, что ты случайно знаешь что-нибудь об этом.
Оран указал на меня пальцем, в его глазах вспыхнула ярость.
— Я пытался помочь ей. И я ничего не знаю о ее исчезновении.
Его непреклонное отрицание заставило мой гнев вспыхнуть.
— Тогда как, черт возьми, ты объяснишь тот факт, что ты был единственным, кто знал, что твой отец решил заехать в Moxy в ночь своей смерти?
Я бросил на него ответный удар.
— Это не было частью его рутины. Ты думаешь, мы поверим, что это было совпадение?
Оран вскочил на ноги, хлопнув руками по столу. В то же мгновение Торин, Коннер и я выхватили пистолеты.
— Я НЕ подстраивал смерть своего отца. Потеря, блять, выпотрошила меня, и если пуля — это то, что я должен сделать, чтобы доказать это, то спускай чертов курок.
Глаза Орана пылали.
Секунды тикали. Пять. Десять. Пятнадцать.
Я медленно опустил свой пистолет, хотя мои двоюродные братья держали свои поднятыми.
— Тогда как ты объяснишь все это, Оран? Потому что нам нужны чертовы ответы.
Его гнев замерцал и перешел в нечто, напоминающее ужас. Он положил руки на стол, наклонившись, словно изнемогая от тяжести своей ноши.
— Я ничего не говорил, потому что не мог получить доказательств, а я ненавижу делать заявления, которые не могу поддержать. Но не такие обвинения, как это.
Он медленно поднял голову, пока его измученный взгляд не встретился с моим.
— Кейтлин знала. Это она позвонила папе и попросила его заехать за мной в клуб. У меня разболелась голова, и я попросил ее позвонить ему, пока я буду лежать.
Комната взорвалась оглушительной тишиной.
Кейтлин? Милая, скромная Кейтлин? Неужели он пытался свалить все на нее? Я посмотрел на своих кузин по обе стороны от меня, пытаясь понять, что происходит, но у них были растерянные выражения лиц, которые совпадали с моими собственными.
— На что именно ты намекаешь? — Потребовал я.
Коннер опустил пистолет, но угрожающе шагнул вперед.
— Ты бросаешь свою собственную жену на растерзание волкам только для того, чтобы спасти себя?
— Вы трое действительно думаете, что я способен на такое?
Оран усмехнулся, его взгляд остановился на каждом из нас.
Я вздрогнул.
— На нашем месте ты был бы вынужден прийти к тем же выводам, что и мы. А теперь говори, что ты хочешь сказать.
Он глубоко, устало вздохнул, его плечи опустились.
— После смерти отца что-то не заладилось. Я не мог избавиться от тревожного чувства, что все это слишком совпало, но я не знал, как еще это объяснить. Потом украли оружие.
Он провел рукой по волосам.
— Мои записи об обмене были в моем домашнем офисе, я думал, что там безопаснее, чем здесь,
