Джилл Рамсовер
Тайный грех
Перевод и оформление выполнено группой stp_books (#+m08DPkMMvntiOWYy)
Всем состоявшимся, благородным, умным дамам, которые просто хотят мужчину с грязным, развратным ртом.
1
Текила действительно может вскружить голову девушке. А может быть, это было следствием того, что мой дядя убил свою жену. Эта новость, конечно, заставила меня задуматься.
За месяцы, прошедшие после смерти тети, жизнь словно застыла в каком-то сверхъестественном искривлении времени. Моя кузина, которая также была самой лучшей подругой в мире, потеряла голос и не выходила из дома. Все наше семейное дерево было окутано печалью. Жизнь замирала, пока в один прекрасный день все не пришло в движение, перейдя в гиперскорость. Это было настолько дезориентирующе, что у меня закружилась голова.
Я посмотрела на свое искаженное отражение в матовых металлических дверях лифта и сдержала хихиканье.
Да, текила определенно сыграла свою роль.
Мы с Ноэми выпили по рюмке Patrón, пока она рассказывала мне правду о смерти своей матери. Она держала это в секрете несколько месяцев, и было невероятно приятно убрать этот барьер между нами. Наконец-то двигаться вперед.
— Дневная выпивка? — голос Бишопа встретил меня, как только двери лифта открылись.
Я улыбнулась двойным ямочкам, которые были слишком милыми, чтобы быть законными.
— Я совершеннолетняя, — ответила я.
— В последний раз, когда я проверял, двадцать лет было еще годом до законного возраста употребления алкоголя в Нью-Йорке.
— Как будто тебя это когда-нибудь останавливало. — Мы были знакомы с Бишопом недолго, но за несколько дней до этого провели вместе несколько часов на свадьбе Ноэми, и я знала, что этот беззаботный плейбой не из тех, кто беспокоится о правилах. Мы с ним были игрушками с искрящейся между нами химией, танцующими на краю опасного обрыва.
От возбуждения и алкоголя, бурлящего в моих венах, при виде красивого ирландца я почувствовала, что снова оказалась на краю обрыва. Если его небрежно уложенные локоны цвета красного дерева и сверкающие карие глаза не могли заставить девушку ослабить колени, то его квадратная челюсть и потрясающие ямочки должны были нанести убийственный удар. И это было только его лицо. Идеально точеное тело Бишопа заставило бы Микеланджело плакать. Черт, я, возможно, пролила бы слезу или две, думая о нем.
Бишоп, настоящее имя которого, как я узнала, было Эван Боханан, держался с такой непринужденной уверенностью, что это притягивало к нему. Он был игривым, очень мужественным и потрясающе красивым. Он также приехал, чтобы отвезти меня домой, а я была слишком пьяна, чтобы вести себя прилично.
Он усмехнулся и наклонился ближе. — Да, но я делаю много вещей, которые тебе не следует делать.
Я подалась вперед, глядя на него сквозь ресницы. — Как тебе не стыдно, мистер Боханан, — промурлыкала я. — Разве ты не знаешь, что сейчас двадцать первый век? Женщины могут делать все, что могут делать мужчины.
— Не уверен, что твой отец согласится.
— Это меня еще никогда не останавливало. — Ложь. Отец много раз вмешивался за эти годы, но сейчас я контролировала ситуацию. Я уже начала тайно искать собственную квартиру. У меня был целый список вещей, которые делают независимые женщины, и Бишоп Боханан вдруг показался мне прекрасной возможностью вычеркнуть еще один пункт из этого списка.
Устроить безумно горячий секс на одну ночь.
Ситуация была идеальной. Папин водитель отвез меня к Ноэми перед обедом, и меня не ждали дома до ужина. Бишоп был горячим, неженатым и в достаточной степени знакомым, чтобы не быть совершенно незнакомым. Я не могла бы просить о лучшей ситуации.
Направление моих мыслей, должно быть, отразилось на моем лице, потому что его улыбка испарилась и сменилась чем-то темным и похотливым. — Думаю, пришло время отвезти тебя домой, пока все не зашло слишком далеко. — Его голос понизился до шелестящего гула, который разжег жар в глубине моего живота. Мое дыхание сбилось, привлекая его взгляд к моим губам. С мучительным стоном он развернул меня к входу в здание. — Начинай идти и не смотри на меня так. — Искушение разъедало его самоконтроль. Хорошо. Мне нравилась мысль о том, что Бишоп теряет голову от желания и не может ясно мыслить.
Я неохотно подчинилась, одна из его рук давила на меня, словно пистолет у меня за спиной. Ухмылка заиграла на моих губах, когда он подвел меня к ярко-желтому Mustang, который идеально подходил к его яркой личности.
— Твоя машина великолепна.
— Спасибо. Тебя ведь не стошнит в ней?
Я бросила на него взгляд через плечо. — Если ты не знаешь разницы между пьяным и пьяным в хлам, возможно, я приняла тебя за кого-то другого. — Я повернулась и прислонилась к его машине, глядя на него вызывающим взглядом.
— Я именно тот, за кого ты меня принимаешь. — Его резкий переход от игривой легкости к смертоносной интенсивности был впечатляющим.
Слушая рассказ Ноэми в течение последнего часа, я почувствовала внутри себя огонь. Хотя наши отцы были очень разными — мой никогда не угрожал моей жизни так, как ее — я все равно чувствовала себя обязанной следовать приказам отца. Брак по расчету для меня был вполне возможен, и две недели — это все, что Ноэми было дано.
Это могла быть я.
Мне не нравилась идея быть связанной с мужчиной, которого я едва знала, но если у меня нет выбора, то будь я проклята, если сначала не почувствую жизнь. До сих пор мой опыт общения с мужчинами был позорно ограничен. Ни один мальчик в школе не подходил ко мне близко — отец позаботился об этом. А когда умерла тетя Нора и Ноэми замкнулась в себе, выходить на улицу и развлекаться стало как-то неправильно. Я была в каком-то замкнутом состоянии почти так же, как Ноэми. Пора было избавиться от оцепенения и начать жить.
Мое дыхание перехватило в горле, когда моя рука протянулась, чтобы зажать переднюю часть его рубашки. — Тогда докажи это. Отвези меня к себе.
Ноздри Бишопа раздувались, в то время как все остальное его тело затвердело, как высеченный гранит.
Не желая, чтобы он видел во мне неопытную девочку, я притянула его ближе, пока его тело полностью не соприкоснулось с моим. — Ты слишком много думаешь об этом, жеребец. Мы танцевали друг с другом с тех пор, как встретились. Пора дать этому развиться. — Я едва могла поверить в эти уверенные слова,
