Книга Серебряный свет светил - Камила Эдель

строго сказал он, лицо его отображало недовольство. — Я не в силах повредить ей, она обладатель моей силы, с ней ничего сейчас не случится. Ты должен исполнить свой долг, Доминик. Она не понимает насколько важна ее сила, она не знает того, чего знаем мы с тобой, и если она тебя предаст она пойдет против тебя, будучи настолько же сильной насколько ты! Ты должен поглотить ее силу и отправить на Землю, обратно к ее родителям, да устроить все так будто ничего этого и не было. Она угрожает тебе, Доминик, если она сама не пойдёт против, то ею воспользуются твои враги, а ты как я уже вижу не безразличен к ней. Забудь ее! Ты должен забыть ее, и отправить на Землю. Она ошибка природы, ты должен исправить эту ошибку. Люди не должны обладать волшебством! И ты должен исполнить свой основной долг, а я боюсь, что она будет тебе помехой.

— Отец, я исполню свой долг, — услышав эти слова девушка отключилась, погрузившись во тьму. — Но не трону Ореаду. Я не буду лишать ее сил, которые были дарованы ей самой природой.

— Времени у меня больше нет, сын мой, — скала начала затягивать его обратно под воздействием силы Адлии, не сумевшей материализовать себя в отличие от него. — Помни про свой долг, и не допускай ошибок, которые могут разрушить все. Помни мои слова, следуй моим советам, освободи девушку от ее ноши, не поддавайся чувствам, Доминик. На тебе большая ответственность с рождения, и ты должен выполнить свою обязанность, она уже вывела твое сердце из состояния покоя, а тебе нужен покой и здравый рассудок!

Скала затянула мужчину, пожилой волшебник снова отобразился в портрете, а Доминик подошел к скале.

— Мое почтение, матушка! — тихо погладил ее голову на рисунке, — Ваше Величество, — и поклонился королевской семье. — Отец, будь уверен я исполню свой долг, — Доминик опустил длинные свисавшие ветви. — Теперь я знаю, что вы все здесь, все еще живы. Я вам обещаю, мы вас освободим! Мы найдем способ сделать это, но пока, скажу до свидания.

Доминик подошел к Ореаде, лежавшей на зеленом пологе без сознания. Поняв, что сейчас ей нечем помочь, он уселся рядом, внимательнее приглядываясь на нее.

— Девочка, отец прав, ты меня вывела из состояния покоя, или скорее из состояния бесчувствия. Я изначально должен был лишить тебя твоих сил, но мне было тебя жаль, и я не смог просто так извлечь из тебя беззащитной твои силы. Я не мог напасть на безоружного. Я держал тебя здесь пытаясь сделать это, а ты … ты, не подозревая сама того, заставляешь биться мое оледеневшее сердце, несмотря на мое сопротивление. Я ведь при нашем первом столкновении понял, что ты опасная. Я отправил тебя обратно, пытаясь отстранить тебя от себя, а ты вернулась, чтобы спасти меня, рискуя своей жизнью. Ты не оставила мне выбора, оставила только один выход, действовать с тобой. Ореада, самое страшное ты усложняешь мой путь к бескорыстной цели, мне кажется, что я тоже хочу жить, — он стянул со своей правой кисти светлую перчатку, его пальцы осторожно скользнули по ее щеке, а затем прошлись по шелковистым волосам. Его печальные и морозные очи уставились на нее, словно пользуясь возможностью насмотреться на нее. — Нам с тобой надо выбираться отсюда, я выведу тебя отсюда.

Доминик вздохнул, запрятал свою ладонь с отметиной очередного проклятия под светлой тканью и протянул руку над ней, передавая часть своей энергии ей, чтобы восстановить ее. Убедившись, что с ней все будет в порядке, он осторожно поднял ее на руки, ее голова прислонялась на его плечо, а он невозмутимо зашагал среди зелени, унося девушку прочь от тех, кто скорее презирал ее за ее сущность человека, а не мага.

Легкое прикосновение слабого ветра гладило ее щеки. Изредка луч солнца проникал сквозь ветви деревьев и попадал прямо не ее глаза. Ее пробил неприятный озноб, тело казалось замерзшим подо льдом, отчего она задрожала. На своем плече и ноге она чувствовала чьи-то руки, довольно осторожно держащие ее, опасаясь нанести невольный вред. Пение птиц, и шелест листьев, шорох травы под ногами человека были слышны издалека, и все еще темен вокруг не отступила. Вдруг она почувствовала, будто задыхается и начала усердно дышать, снова вздрогнула, и разомкнула веки издав тихий стон, вроде плача. Доминик предсказал ее скорое пробуждение при первой дрожи, охватившей ее тело. Он осторожно посадил ее на зелень, все еще придерживая за плечо и прислоняя ее голову к себе, а девушка с недопониманием начала оглядываться вокруг.

— Тихо, тихо, тихо, — быстро шепотом проговорил он, внимательно следя за ее бледным лицом. — Ты в порядке? Как ты себя чувствуешь?

Ореада кивнула в ответ, оказавшись в реальности наступило душевное умиротворение, она перестала дрожать и дыхание выровнялось. Почувствовав, что теперь она была в состоянии держать равновесие Доминик отпустил ее. Она оперлась на землю, пальцы нервно сжали почву, помяв свежую траву, на лице отразилось разочарование, а затем неизвестные волнение и печаль.

— Ореада, ты в порядке? — он повторил свой вопрос, видя, как что-то ей не давало прийти в себя, хотя физически она была в полном сознании.

— Да, я чувствую себя лучше, — тихо проговорила она и посмотрела на Доминика. — Он использовал мою же магию против меня. Что это был за человек? Он напал на меня без каких-либо причин, поток энергии пронзил мое тело, извлекая из меня все оставшиеся во мне силы. Это было ужасно, я вдруг жутко ослабла, потемнело в глазах, а затем перестала что-либо чувствовать, и наступила пустота. Его аура была полна ненависти и обиды по отношению ко мне. Что же я сделала не так?

— Сейчас все хорошо, Ореада. Тебе стало лучше? Как ты себя чувствуешь? Ощущение слабости отступило? — по внешнему виду можно было легко судить о ее магическом истощении и в тоже самое время полной перепутанности случившимся.

— Я все еще чувствую некую слабость, но я в порядке. Я могу идти дальше, и силы тоже вернулись, но меня пронзает холод, и недоумение того что случилось, — сказала она вслух, но подумала дальше, что жутко боится возвращаться к скале и снова пережить применение того же заклинания на ней.

Ответ про холод удивил волшебника, так как в лесу по-весеннему потеплело, но не задумываясь Доминик снял свою длинную мантию, оставшись в джоме цвета лунного камня.

— Попрошу опустить крылья, — он накинул мантию на ее плечо. — Ореада, прошу тебя забудь о том, что произошло здесь.