Тряхнул головой, прислушиваясь к себе. Лес был молчалив, и все же я разбирал какие-то шорохи, шепотки… Нежить тянулась куда-то, стекалась по тайным тропам к своему хозяину. К тому, кто занял место некогда создавшей лес ведьмы.
В обычное время я бы счел такое поведение нежити странным, это факт заставил бы меня испытать раздражение и беспокойство, но сейчас, в эту минуту, я едва не кричал от радости. Варвара была там. Нежить сама укажет мне путь… Ведь она стекалась к той тьме, которой был отец Тея Перроу.
Усмехнулся, вспомнив, каким дураком был, когда находился рядом с ним тогда, и ничего не сделал. Если бы я понял раньше, что именно за существо притащил мальчишка в академию, то, возможно, смог бы избежать всего этого… Моя девочка… Она бы не пострадала…
Я шел за нежитью, стараясь приглушать собственные шаги. Магия надежно скрывала меня, как и Эрика, который сейчас от меня отделился, желая всеми силами помочь найти девушку. И все же, я понимал, что лучше не шуметь, потому что все в этом мире было несовершенным. Я уже и так наделал достаточно ошибок, чтобы продолжать совершать новые.
Тысячи мелких тропочек, которыми шла нежить, в итоге сливались в одну. Она пульсировала тьмой, словно жила, питающая дикий лес. Она вела к его сердцу…
Раньше, еще когда я пытался понять суть зачарованного ведьмой леса, всегда считал почему-то эпицентром землянку ведьмы. Лишь сейчас понял, что и тогда ошибался. Нет… У леса уже давно был другой хозяин. Оттого-то тьма и вышла из-под контроля…
Перестраиваясь на магическое зрение снова, уловил, что тропа заканчивается на какой-то поляне и поспешил туда. Думал, что увижу здесь дом или какое-то укрытие, но ничего этого не было. Лишь разнотравье, необычная свежесть, даже солнечные лучи пробивались сюда. Но вместе с этим было и нечто другое, что примешивалось к этой безмятежности — ощущение дикой, почти всепоглощающей пустоты.
Огляделся, понимая, что снова зашел в тупик. От ярости и бессилия едва не зарычал, но кто-то успокаивающе коснулся моего плеча рукой.
— Вон там… Видишь? Три камня.
Эрик. Я облегченно выдохнул. Значит, брат тоже сумел отследить нежить и вышел сюда.
Посмотрел туда, куда он указывал, и понял, о чем речь. Три неприметных с виду валуна на самом деле могли образовывать зачарованный ведьмин круг.
— Геарриджтрэх! — прошептал активирующее заклятие.
Круг засиял цветными всполохами, и мы с Эриком бросились туда.
— Похоже на вход в карман между мирами! — сказал брат и, подмигнув мне, первым шагнул в круг.
Как только он исчез, я повторил этот маневр за ним, щурясь от яркой вспышки.
В следующее мгновение я уже понял, что упал на что-то твердое, похожее на камни.
— Нашли все-таки нас, голубчики с-с-с-с-с…. — услышал я, сразу же активируя одно из заклятий на руке и осматриваясь вокруг.
К сожалению, ситуация была хуже некуда.
Глава 21
Варвара
— Твои глаза чернее ночи,
Улыбка — сахарный сироп,
Молю тебя я лишь о встрече,
Твой нежный, ласковый я клоп… — вещал Хрюшавий.
Я засмеялась, потрепав домового по седенькой шевелюре. Как хорошо находиться дома. Как хорошо, что все случившееся со мной лишь странный сон. И не приходило мне никакого письма из академии Хлопса, и я никогда не видела такого забавного зооморфа, Тея Перроу… Что-то с ним было связано… Что-то неприятное… Вот только что?
— Замечательные стихи! А еще будут?
— О милый дом, как ждал я встречи!
Уж заготовил я те свечи,
Которые по праздникам лишь доставал.
Мой контрабас гудит и плачет,
По белу полю снежному там где-то всадник скачет,
Я по нему, о ужас, тосковал!
То скачет милый мой братишка,
На нем лишь ветхое пальтишко!
С войны он возвращается домой…
И рад я, очень рад, что он живой.
— Ну, это ты уже ушел в печальную какую-то степь… — заявила я.
— Немного… — сказал Хрюшавий.
Поежилась. Отчего-то мне было холодно. Очень холодно.
Из тела, словно уходила жизнь… Что за ерунда? Что за глупости?
— Ты вся дрожишь… — домовой положил мне руку на лоб. — Протыла?
Прислушалась к себе. Было холодно, но простуженной я себя не ощущала. Скорее, какая-то слабость, будто я не выспалась и…
— Так на улице зима, вот и холодно! — вдруг нашлась я.
— Зима? — Хрюшавий нахмурился. — Сейчас лето, Варя…
Лето… Не может быть… Я не помню, какое сейчас время года? А что я вообще помню.
— Хрюшавий, миленький, скажи мне, что было вчера? Ты помнишь?
Домовой нахмурил лоб, силясь вспомнить.
— Кажется, мы ловили рыбу…
— Ловили рыбу? Что за чушь? Где?
Осознание приходило медленно, но оно было неотвратимо, словно судьба. Словно то, что вода падает, когда идет дождь… Все, что я помнила, был лишь мой сон. Но этот сон сном не был…
— Гройш… Он ищет меня… — прошептала я, чувствуя, что холод сковывает меня по рукам и ногам.
— Он тоже в опасности… — вдруг сказал Хрюшавий. — Почему-то мне так кажется.
И от его слов стало очень-очень страшно. И беспокойно. Я не хотела, чтобы с демоном что-то случилось. Я боялась за него… Я…
Сознание покинуло меня, а я так ничего и не смогла больше подумать, погрузившись во тьму, которая не несколько томительных минут показалась мне блаженной, потому что когда я снова вынырнула из нее, то поняла, как плохи наши дела.
* * *
— Я ис-с-с-сушу ее до капли… — обещал нависший надо мной оборотень-хомяк. — Ее плоть будет долго угасать, а она сама будет пребывать в безумии.
— Пошел прочь! — отчеканил до боли знакомый голос.
Гройш! Он все же пришел… Но… Справится ли он с этим чудовищем?!
Попыталась обернуться, но сил на это не хватило. Я так и осталась лежать на спине, глядя в потолок. Лишь слабо шевельнула рукой.
— Ты не с-с-сможешь меня ос-с-с-становить! Я рас-с-с-сквитаюсь с-с-с-с девчонкой Ас-с-с-сольери!
Все же со вырвавшимся стоном я повернулась, чтобы увидеть то, что происходило дальше.
Гройш выпустил из руки сорвавшуюся магическую сеть, но она лишь осыпалась тысячами мерцающих звезд. Оборотень ужасно, уродливо искривил свой рот и захохотал. Его ипостась дрожала, будто бы не была постоянной. Сквозь ее очертания то проступал лик измученного истощенного мужчины, то образ этого страшного хомяка.
— Магия, Гройш… — прохрипела я. — На него она не действует…
