теснить меня к стене. Зря… очень зря.
Малышня тут же просекла, что «наших бьют» и развернулась на полную катушку. В дело пошли стулья, посуда и целые электрические молнии. А потом близнецы заголосили «бам-бам-бам» и отрядили нечто мною еще не виденное: они начали работать в паре. Винд шарахал своими зарядами прямо по ногам драйгам, а Йенька мастерски оглушал их воздушными волнами, будто двумя прозрачными тарелками. Действительно «бам», не поспоришь. В итоге я только успела открыть рот, как трое нехилых мужиков уже валялись на полу в отключке.
— Подождите! — я аж глаза протерла, — Как?.. Вы как это сделали?
И тут мой орлята повернули ко мне свои хитрые блестящие глазенки и Йенька с неповторимой интонацией выдал
— И-зё-ва!
— Ни зя-и-вай-ся! — исключительно серьезно добавил Винд.
И я в прямом смысле чуть не села на пол.
И ни капли — вот ни чуточки — не удивилась тому, что ночью мне приснился Странник собственной персоной. Он стоял, облокотившись на поручень какой-то яхты в черной майке с черепом и черных же пляжных шортах. Соленый морской ветер ласково трепал его светлую косу и нежно касался длинной серьги в виде игрального кубика на цепочке.
— Как там наша молодежь? — спросил он меня безо всяких приветствий, — Делает успехи?
— А то не знаешь, — улыбнулась я и примостилась рядышком. — Рада тебя видеть, Йени. Я думала, ты нас совсем забросил.
— Нет, Алина, — сверкнул он чернющими очами, — просто с мелюзгой мне интересней. У меня на них большие планы, знаешь ли.
— Какие такие планы? — сразу сделала я стойку. Ой и не нравится мне это все!
Йени только посмотрел на меня загадочно и головой покачал. Разбежалась, мол, Ежова.
— Рассказывай, что у вас тут происходит, — потребовал он.
Я вздохнула и начала перечислять.
— Виррэн раздобыл себе бессмертного покровителя, Ойхо..
На этом месте мой собеседник кивнул, мол, ожидаемо, и сделал царственный жест рукой — продолжай, значит.
— Целитель теперь умеет превращаться в змея и повелевать солнцем.
Йени довольно щелкнул пальцами.
— А князь северян — морем, — продолжала я, — Что это все означает?
Это означает, Алина, что все движется вперед… — милостиво, но совершенно непонятно ответил Странник, — А еще то, что в скором времени вы сможете принести мне свои благодарности лично. Собачку папочкину уже нашли?
— Какую еще собачку? — голова от этих полубожественных откровений шла кругом.
— Нет? Ну ничего, скоро найдете, передавайте ей от меня привет, — сказал этот древний пройдоха и вознамерился было исчезнуть.
— Йени! А ну стой! — попыталась я призвать его к ответственности.
Но куда там. Он только бросил на меня строгий взгляд через плечо и с таким знакомым выражением произнес свое вечное «Ежова, не зарывайся», что я сразу осеклась и молча смотрела, как он идет легким неторопливым шагом по палубе. А потом совершенно спокойно, безо всяких усилий, прямо в одежде, ныряет ласточкой в темное слегка волнующееся море. Вот позер.
«Собачку, значит… папочкину».. этого нам только нам и не хватало» — подумала я утром и потянулась за бумагой, чтобы отправить послание мужу.
Божественное бремя
Когда колеса повозок начали вязнуть в песке, а солнце, расцветив небо напоследок совершенно запредельными оранжево-золотыми полосами, скрылось за горизонтом, было решено остановиться на ночлег.
— Ну и как нам двигаться дальше? — качала головой Дайлэ, в очередной раз вытряхивая песок из легких туфелек.
Даже корри-бедолаги взгрустнули, глядя на бескрайнее море желто-красных барханов. Одна радость — безумная жара отступила, а ближе к ночи и вовсе стало прохладно.
— Леди Мэб отправилась нам навстречу с караваном дромадеров, — пояснил Ллойд, — так что повозки вместе с корриденами смогут нас встретить на обратном пути.
Художницу такой ответ вполне устроил. Стоило только представить, насколько живописно будет смотреться караван из этих царственных животных на фоне заходящего солнца и сверкающих песков, как рука привычно потянулась к блокноту.
Ехали они не так долго, чуть больше суток, но от дороги девушка уже успела устать. А вот эйяр Ариллиан напротив. Внешне-то он, как обычно, был серьезен и спокоен, но Дайлэ давно научилась различать под этой маской малейшие оттенки его настроения, и точно знала, что сейчас Ллойд полон нетерпения и еще, пожалуй, беспокойства. Впрочем, последнее можно было сказать и о них всех: пока никто не понимал, с чем им придется здесь столкнуться. Ежедневные послания Стражницы ясности не вносили, скорее наоборот, все сводилось к тому, что и она сама тоже мало что пока понимает. Целителя она не видела уже несколько дней и лишь по установившемуся температурному режиму могла предположить, что он окончательно пришел в себя.
Альм с ними ехать отказался, сославшись на внезапное желание посетить леди Иллойэ. И Дайлэ уже не раз и не два пожалела об этом: мальчишка, конечно, порой бывал утомителен, но шуточки его уж точно смогли бы разогнать это общее ощущение тревожного ожидания.
Плотная, на удивление густая тьма окружила их. Никакого сравнения с полупрозрачными северными сумерками. Звуки ночной пустыни в этом царстве мрака слышались особенно ясно: что-то шуршало, скрежетало, шорхало. А потом резко, испуганно, словно по взмаху чьей-то неведомой руки, замолкло… Вдалеке вспыхнуло белое пламя, показавшееся в ночи ослепительным. На фоне него силуэт, приближающийся к ним уверенным, слишком четким для пустыни шагом, мог показаться хрупким и уязвимым. Если бы не почти осязаемая волна исходящей от него силы.
Все эльны, включая Его Величество и саму Дайлэ, высыпали из своих шатров и смотрели на идущего, прикрывая глаза ладонью от чересчур яркого света. Эйяр Ариллиан, который обладал самым острым зрением в их компании, напряженно всматривался в охваченную белым пламенем приближающуюся фигуру и неожиданно, сделав остальным знак оставаться на местах, пошел ей навстречу, остановившись шагах в десяти от их странного гостя. Хотя… гостя ли?
— Хан? — во всегда уверенном голос Ллойда сквозило изумление, почти растерянность.
Тот стоял напротив, опустив глаза. Непривычно белое лицо его и темная медь волос будто изнутри подсвечены были все тем же ровным сиянием. В ответ на восклицание Ариллиана он медленно кивнул.
— Приветствую вас на моей земле, — бесстрастно, почти монотонно произнес Аодхан. И от самого этого пробирающего голоса и столь несвойственной Целителю манеры речи даже Дайлэ вздрогнула. Ллойд предпринял попытку подойти ближе. Но тут же был остановлен требовательно выставленной вперед ладонью — и будто в силовой щит влетел.
— Во что ты на этот раз вляпался? — с тщательно замаскированным под строгость беспокойством спросил Ариллиан.
Аодхан слегка дернул уголком рта, и на секунду показалось, что вот сейчас он ответит что-то едкое, язвительное, в своем духе. Но он только
