*Марта*
Мне казалось, что я сплю и не могу проснуться. Лежу при этом на дне лодки, а ее медленно несет течением прочь, куда-то, откуда уже не вернуться. Детей при этом я совсем не чувствовала — только течение, которое раскачивало лодку, и знала, что надо проснуться, но я не могу, никак не получается, а потом я почувствовала губы. Очень нежный поцелуй.
Я сразу поняла, что это Бес, и вцепилась в него быстрее, чем смогла приоткрыть глаза.
Он что-то невнятно простонал мне в губы, зато лодка тут же исчезла. Я поняла, что лежу на траве. Солнце слепило бы мне глаза, если бы Бес не склонился надо мной.
Я сама обнимала его и целовала, потому что мне нужны были его губы и его энергия. Они возвращали мне жизнь. Я понимала, что завишу от него, принадлежу ему, но мне было уже все равно: нормально это или нет, опасно или нет. Какую магию он применяет, чтобы я была такой, и применяет ли? Какая разница, если я жить не могу без его поцелуев.
— Она правда могла умереть от истощения? — слышу я мамин голос и испуганно дергаюсь от Беса, окончательно приходя в себя.
Мы так бесстыдно целовались и меня ничего не смущало — в конце концов, между нами было много чего и не такого, после чего нет смысла стесняться, но мама… при ней это было неловко.
Я испуганно смотрю на нее. Она стоит в стороне и говорит с Крисом, совсем не наблюдая за нами, а значит, наверно не видела, чем мы тут занимались.
— Да, могла, у нас вроде такое когда-то с кем-то уже случалось, — отвечает маме Крис, вытирая обрывком черной материи свой окровавленный меч.
— Вы убили всех охотников? — испуганно спрашиваю я, не отпуская Беса.
Сначала спрашиваю, а потом смотрю на него и тут же забываю про охотников. Что там с ними случилось, стало совсем не важным. Мой Бес выглядит не важно, а это самое страшное, но он улыбается, несмотря ни на что, и все равно отвечает:
— Не всех, но многих. Прости.
— Почему ты извиняешься? — спрашиваю я, спешно его осматривая. — Не надо! Сам то ты как? Неужели они тебя ранили?
Я смотрю на него и ужасаюсь. Бес всегда был смуглым — таким, словно всю жизнь провел на ярком солнце. У него был красивый оттенок кожи, очень привлекательный, а теперь он серый, совсем на себя не похожий. Его нежные, любимые мною губы посинели. Нос и скулы стали какими-то острыми, и он мне не отвечал. Он только неловко улыбался, а я видела на его одежде кровь.
И что самое страшное, он весь перепачкан кровью. Я очень надеюсь, что это не его кровь, но он выглядел так, что мне становилось страшно. Он выглядит так, словно это его кровь…
— Бес? — очень тихо спрашиваю я, прикасаясь к его щеке.
Она холодная. Такая холодная, словно он уже и не был жив.
— Бес — ты же Бессмертный, ты ведь не можешь умереть, правда?
— После зачатия наследника могу, — шепчет он, перехватив мою руку, и целует холодными губами мои дрожащие пальцы.
Он сидит рядом и больше не нависает надо мной, я тянусь к нему, снова забывая про маму и Криса.
— Бес… что произошло?
Он не отвечает, снова грустно улыбается и проводит моей рукой по своей груди, помогая найти пальцами разрез в его черной майке.
— Что это? — с ужасом спрашиваю я, наткнувшись пальцами на теплый металл, буквально размазанный по его груди, словно от тонкой полосы во все стороны разлетелись металлические капли, обжигая кожу. Кожа тоже была горячей, ало-красной, вспухшей, но я никак не могла понять, что это такое и откуда оно появилось? Неужели у охотников было еще какое-то оружие?
— Это просто нож, лезвие ножа, оставшееся в моем сердце, — тихо признается Бес.
— И… и что теперь? — с ужасом спрашиваю я. — Зачем ты вообще отдавал мне энергию, зная, что…
— Тихо, — останавливает он меня, прикоснувшись пальцем к моим губам. — У меня еще есть шансы все исправить.
Он снова улыбается и достает книгу. Это странно: ее при нем не было, а он все равно вытащил ее из-под майки и протянул ее мне.
— Она ответит на все твои вопросы и даст сил, если они понадобятся. Если нужно будет что-то узнать, просто спроси и открой. Если язык покажется тебе незнакомым, просто долго смотри на буквы и через некоторое время ты сможешь прочесть все, что там написано.
— Бес, я не хочу…
— Тс-с-с-с, — шипит он на меня, снимает с указательного пальца перстень и надевает мне на безымянный палец. Как ни странно, массивное украшение тут же меняет размер и становится таким, словно создано для моего пальца.
— Бес, я не хочу с тобой прощаться!
Он меня при этом совсем не слушает, говоря свое:
— С этим перстнем скорее всего тебе хватит энергии на все, а когда наши девочки подрастут, они смогут призвать мою трость сами. Скорее всего она станет чем-то другим, или они разделят ее на две части. Им уже будет виднее, а я…
— Бес! Ты сказал, что у тебя есть шанс. Что это за шанс? Что надо делать?!
Он снова странно, глупо улыбается — то ли врет, то ли сам не верит, но говорит мне спокойно:
— Оказывается, родина наших предков возрождается. В тот день, когда была зачата будущая королева — одна из наших дочерей, мир пришел в движение, и в пустоте есть уже первые земли, а на них — ручей жизни, вода, которая может спасти меня.
— Тогда почему ты все еще здесь? Разве тебе не надо спешить туда?
Я вскакиваю, хватаю Беса за руку и тяну на себя, надеясь поднять.
— Огонечек, успокойся. Я все успею. У меня еще есть время.
— Ты похож на живой труп!
— Совсем не нравлюсь, да?
— Ты в своем уме? Бес! Ты можешь умереть!
Он меня не слушает, наоборот, тянет меня к себе, назад в траву, усаживает на колени и прижимает к себе, целуя мне щеку, висок, плечи.
— Я все успею, просто я должен знать, что ты в порядке, — шепчет он. — Крис обязательно тебе поможет.
— Пусть лучше Крис поможет тебе. Крис! Крис, скажи ты ему!
Я оборачиваюсь на светловолосого Бессмертного, надеясь, что он меня поддержит, но вечно веселый Крис только хмуро смотрит на нас и молчит.
— Крис? — тихо спрашиваю я, но он в ответ только качает головой.
— А вот теперь мне пора, — шепчет Бес, отпускает меня и просто исчезает, заставляя меня нервно хватать воздух.
— Бес! — вскрикиваю я, беспомощно ощупывая траву. На ней блестят капли крови. Явно его крови, а у меня по щекам сами собой текут слезы.
— Тише, Марта, тебе нельзя волноваться, — подбежав ко мне, нелепо напоминает Крис, но прикасаться ко мне не решается, явно помня, что все его прикосновения для меня будут крайне неприятны.
— Он все выдумал да? Про родину и про воду? — спрашиваю я у Криса, всхлипывая. — Он все это выдумал, чтобы я не видела, как он умирает?
