рубили стремительно опускающуюся ночь резкими мазками света.
Сейчас все лучи были направлены в сторону причала.
– Там… там был кто-то, – пробормотал Боря, инстинктивно стремясь быть поближе к остальным, которые после заявления Громилы сбились в кучку.
– Кто? – так же тихо спросила Арина, поворачивая голову в стороны и водя лучом по берегу.
Свет выхватывал полусгнившие, облепленные водорослями опоры моста, обрывистый глиняный берег, их лодку, качающуюся на слабых волнах, невысокие скрюченные деревца у самой воды.
– Смотрел кто-то на меня, – свистящим шепотом добавил Громила и судорожно сглотнул. – В белой маске.
– Это у тебя после морской болезни отходняк, – предположил Влад, впрочем, тоже с некоторой опаской осматриваясь.
Но на берегу было все спокойно, и ничего подозрительного не было видно. – Следующий раз запасись хотя бы чем-нибудь для поддержки своей вестибулярки, – посоветовал Влад Боре. – Чтобы не мерещилось всякое. Пойдемте уже, а то совсем темно станет, где Егорыча искать будем?
* * *
Маша сделала пару пружинистых выпадов, потом, стараясь воспроизвести все в точности по памяти, произвела комплекс упражнений из начальной каты «Танец резвящейся пумы». К концу выполнения основной части ее дыхание участилось, но она с удовольствием вдыхала в звенящей тишине прозрачный еловый воздух.
Было очень рано, поселок еще спал. Разрозненные модульные мини-домики тонули в клубящемся в низинках тумане и были похожи на вспухшие над поверхностью океана острова.
Из глубины чащи доносились еле слышное уханье филина и монотонное клокотанье еще какой-то птицы.
Маша тряхнула головой и припустила по главной улице, стараясь правильно дышать и двигаться максимально эффективно: руки согнуты в локтях, ход свободный, локоть на нижней амплитуде на уровне поясницы, бежим ровно, пружинисто, «по-мужски», раз-два, раз-два, раз-два… темп убыстряем… следим за дыханием!
Девушка вбежала в распадок, распугав зазевавшихся лесных обитателей, которые быстрыми молниями юркнули в стороны из-под ее ног в высокую траву. Туман здесь струился слоями, как диковинный пирог. Кроссовки быстро намокли от росы, но Маша продолжала упрямо бежать по заросшей тропинке. Она свернула на холм, обогнула поселок по большой дуге вдоль реки и, замыкая большой круг, через подлесок вернулась к домикам на околице. Улица начиналась прямо за вагончиком Коммуникатора – когда-то он был подвижным, но сейчас колеса со сдутыми шинами наполовину вросли в землю.
В самом Коммуникаторе располагался очень старый, один из самых первых, передвижной терминал СУПЕР. Маша такие только на картинках в исторических видеомах видела. Больше половины помещения занимал функциональный блок, а в дальнем углу стоял сам коммуникативный пульт. Несмотря на ветхость, терминал был вполне работоспособен. Оторванность Канавок от внешнего мира объяснялась просто. Поселок находился в радиусе действия мощной электромагнитной аномалии, эпицентр которой был в нескольких десятках километров от жилья в непролазной тайге. Сильное природное излучение искажало сигнал, и для устойчивой сетевой связи необходимо было возводить энергоемкие преобразователи, которые бы подавляли помехи. Но их обслуживание пока было нецелесообразным из-за невысокой рентабельности крошечной местной пасеки, поэтому решено было ограничиться лишь стандартным старинным Коммуникатором, который обеспечивал экстренную и минимальную оперативную связь. Канавки стали своего рода поселком-заповедником, отделенным от благ цивилизации, таким, каким были многие поселения на периферии лет тридцать-сорок назад.
Поэтому кроме обслуживающего персонала той самой пасеки в Канавках с удовольствием поселились так называемые «старообрядцы», приверженцы натуральных хозяйств, которые они вели вдали от благ цивилизации. Именно к таким «старообрядцам» и принадлежал егерь Егорыч. Когда ребята отыскали его в поселке, он как раз укладывался спать. Но, на удивление, ничем не показал своего недовольства таким поздним появлением гостей, а даже, напротив, пришел в веселое расположение духа. Егорычу было под 90, но он был очень бодр и энергичен, а «старообрядческая» жидкая бороденка воинственно торчала у него в разные стороны.
Егерь сразу же захлопотал о ночлеге для ребят, и после непродолжительного совещания с местным начальником поселения их было решено разместить в ныне пустующем «домике геологов», как его здесь называли. Когда-то здесь искали ископаемые углеводороды, поэтому для прибывающих специалистов и поставили такое жилище.
Дом геологов представлял собой обычный сельский жилой модуль о пяти кроватях (Влад не преминул съязвить, что зато будет где спать Аришиной консервной банке), кухне и комнате с удобствами. Правда, в доме почти не оказалось свежего белья, только гипоматрасы без оболочки, но это уже никого не смущало. Вымотанные дорогой, экспедиционеры наскоро перекусили запасенным сухпайком и повалились на боковую, укрывшись тем, что отыскалось в их запасах. Через пятнадцать минут все уже спали как убитые, и лишь Громила громко причмокивал во сне и беспокойно переворачивался с одного бока на другой.
Маша поравнялась с геологическим домиком, где все еще дрыхли ее друзья, и прикинула расстояние, которое она уже пробежала: получалось что-то около километра. «Мало!» – безжалостно решила она и, стараясь не сбавлять темпа, рванула на второй круг.
* * *
После восхода солнца пошел дождь.
Небо над поселком затянуло в матовое марево. Мелкие капли шуршали по хвое, мочили траву, сбивались в низинах в маленькие лужицы.
Воздух был пропитан влагой, над лесом стояла невесомая хмарь.
Влад положил свою руку на руку Арины. Они уединились в отдельно стоящей беседке, спасаясь от дождя.
Маша с Громилой ушли проверять снаряжение, а вторая парочка чуть задержалась. И тут начался дождь. Мокнуть не очень хотелось, поэтому Влад с Ариной забежали под ближайший навес.
И сейчас рука Влада сжимала руку девушки.
Арина не отстранилась. Молодой человек чувствовал, что это его прикосновение – своеобразное предложение к более теплым отношениям, только что не высказанное в словах.
Он чуть сжал пальцы, слегка пьянея от ощущения горячей кожи девушки под своей рукой.
– Мне кажется, ты еще и сам не разобрался до конца в своих чувствах, – сказала Арина, не поворачивая головы. – Перед тобой миражи.
– Разобрался, – отозвался Влад деревянным голосом и судорожно сглотнул от волнения. – Давно уже.
Да, он волновался, когда оставался с Ариной наедине. И его это злило. Он себя чувствовал сейчас скованно, неуверенно. И вел себя соответствующе, как ему казалось, как полный болван.
– Ариэль… – начал он, но девушка его перебила.
– Это слишком просто, понимаешь? – она наконец повернула к нему голову и посмотрела пристально. В ее бирюзовых глазах плескалось море. – Ты просто выбираешь то, что тебе необходимо. И как тебе кажется, выбираешь вполне осознанно.
– Мы все выбираем, – хрипло сказал Влад. – Что в этом плохого?
– Ничего. Но это не тот выбор, который надо делать по необходимости, понимаешь? Да и это вообще не выбор, по большому счету. Потому что должен быть ураган, взрыв, не знаю… Это должно быть сумасшествие!
– Я не понимаю… Ариэль. Я же… Я…
– Не надо,
