Мы пошли в Службу безопасности аэропорта. Здесь я увидела Анну Львовну Жеребец и Вячеслава Семеновича Косолапова.
– На каком основании я задержан?! – кипятился Косолапов. – Это произвол!..
Я отвела Анну Львовну в сторону.
– Вы осмотрели его багаж?
– Да. Ничего подозрительного.
Я подошла к Косолапову.
– Где картина, Косолапов?!
– Какая еще картина?!
– Которую вы украли из квартиры Матильды Эрнестовны Конде.
– Выбирай выражения, девочка! – погрозил он мне пальцем. – Это, так сказать, оскорбление личности!
Недолго думая, я схватила его за палец и изо всех сил рванула на себя. Жеребец и Молодцов дружно ахнули. Потому что рука у Косолапова… оторвалась.
– Знакомьтесь, – сказала я. – Профессиональный убийца по кличке Однорукий. Председатель питерского отделения РАКа.
– Какого еще рака?! – завопил Косолапов. – Ты что себе позволяешь, малявка?! Да, одна рука у меня искусственная. Ну и что?.. Разве это преступление?!
– Браво, браво, Вячеслав Семеныч, – захлопала я в ладоши. – Я восхищена вашими актерскими способностями. Но может, все-таки хватит ломать комедию?
– Я с тобой вообще не желаю разговаривать, дрянная девчонка, – с ненавистью произнес Косолапов.
Он снял пиджак, закатал рукав рубашки и стал демонстративно прилаживать искусственную руку к плечу.
Голова у меня сегодня работала как компьютер. Я мигом поняла, куда Косолапов спрятал «Джоконду».
– Минуточку. – Я забрала у него протез. Косолапов хотел было снова начать возмущаться, но, увидев, что я делаю, изменился в лице. А делала я вот что – откручивала от искусственной руки кисть. Она легко шла по резьбе. Открутив кисть полностью, я сунула в протез руку и вытащила оттуда свернутое в тугую трубку полотно. Когда я его развернула, Жеребец и Молодцов опять дружно ахнули.
Перед нами была картина Леонардо да Винчи.
– Ну что ж, Косолапов, – сказала я, – давайте рассказывайте, как вы докатились до такой жизни.
Косолапов угрюмо молчал, кусая губы.
– Не хотите? Тогда я сама расскажу.
И я стала рассказывать.
– С детства, Косолапов, вы очень любили деньги. А когда выросли, вашей голубой мечтой стало иметь их как можно больше. И вы решили ограбить Эрмитаж. Для этой цели вы окончили университет и устроились младшим научным сотрудником. Здесь вы обнаружили, что система охраны Эрмитажа продумана до мелочей и потому ограбить его практически невозможно.
Вы было впали в уныние, но тут вас вызвали в Смольный. Оказывается, там располагалась картинная галерея и требовалась консультация специалиста.
Охранял галерею веселый и добродушный парень Юра.
И надо же было такому случиться, что именно в те дни, когда вы работали в галерее, в стране произошла попытка государственного переворота. В Смольном царила ужасная неразбериха. А когда у ворот собралась огромная толпа, в здании и вовсе началась паника.
И вы поняли, Косолапов, – настал ваш звездный час!
Вы побежали к Юре и сказали, что надо срочно спасать картины. Ведь если в Смольный ворвется разбушевавшаяся толпа, она под горячую руку уничтожит всю галерею. Вместе с Юрой вы упаковали полотна в водонепроницаемые ящики и погрузили на катер «АННА».
Когда катер вышел на середину реки, вы предложили Юре сделку: половину картин вам, половину ему. Юра с негодованием отказался от вашего предложения. Тогда вы всадили ему пулю между глаз. А после решили затопить катер. Лучший тайник для картин, чем дно Невы, трудно себе и представить. Но вы неосторожно обошлись со взрывчаткой, Косолапов, и вам оторвало руку.
Истекая кровью, вы поплыли к берегу. А катер пошел ко дну.
В городе у вас имелся знакомый врач, который залечил рану, а также знакомый протезист, который сделал вам искусственную руку, да с таким мастерством, что внешне она ничем не отличалась от настоящей.
Убив Юру, вы почувствовали вкус к убийствам и вступили в Российскую ассоциацию киллеров. Чтобы вас там уважали, вы разрисовали свое лицо страшными шрамами. Еще вы придумали себе легенду, будто являетесь закоренелым убийцей и орудовали топором еще с семидесятых годов. Киллеры вам поверили и выбрали председателем питерского отделения РАКа. Одновременно с этим вы ходили на работу в Эрмитаж и продвигались по служебной лестнице. Скоро вы стали замдиректора Эрмитажа.
Короче говоря, Косолапов, вы вели двойную жизнь.
И вот на позапрошлой неделе в музей привезли бесценное полотно Леонардо да Винчи. В это же самое время в «Клуб К» позвонил странный человек по имени Смерть и предложил вам за огромные деньги украсть для него «Джоконду». Позвони он чуть раньше, вы бы отказались. Но буквально за день до этого звонка вы познакомились с чудаковатым стариком Канализацыным, который показал вам схему старинной канализации Эрмитажа. И у вас в голове родился дерзкий план!
Да, еще забыла сказать. В Эрмитаже всю жизнь проработал Глеб Борисыч Перепелкин – крупный специалист по эпохе Возрождения. Как-то раз он изложил вам свою гипотезу о том, что Леонардо нарисовал не одну, а две «Джоконды», и что эта вторая «Джоконда» висит в квартире его соседки Матильды Эрнестовны Конде.
Вы ему, естественно, не поверили, но подумали: раз такой опытный специалист утверждает, что картина в спальне тети Моти – кисти Леонардо да Винчи, значит, там висит копия самой высокой пробы.
И вы, Косолапов, решили украсть «Джоконду» для себя. А мадам Смерти подсунуть копию. Для этой цели вы и предложили Перепелкину поменять картины местами, мотивируя это тем, что из Эрмитажа «Джоконду» могут похитить, а из квартиры старушки-пенсионерки – нет.
Глеб Борисыч клюнул на вашу удочку и принес копию в музей. Вы посвятили в свои планы начальника охраны; тот тоже клюнул на вашу удочку и разрешил поменять «Джоконд» местами… Уф! – перевела я дух. – Ну что скажете, Косолапов? Разве не так все было?!
– Так! Так, дрянная девчонка!! – со злобой закричал Косолапов. – И откуда ты только узнала?!!
– Настоящий сыщик, получив минимум информации, всегда сумеет домыслить остальное, – ответила я ему словами Володьки Воробьева.
– Ты вечно путалась у меня под ногами, Мухина!! – продолжал орать Косолапов. – Залезла в мою квартиру!.. Организовала засаду в музее!.. Помешала мне выкрасть ящики из катера!..
– Ладно, хорош орать, – похлопал его по плечу Молодцов. – Пора ехать в Кресты.
– Я не хочу в Кресты! – побелел как молоко Косолапов.
– Не бойся, приятель, – сказал суперопер. – В тюрьме только первые десять лет тяжело, а потом привыкнешь.
И он увез Косолапова в Кресты.
«Вот и все, – подумала я. – Однорукий арестован. Мадам Смерть арестована. Питерские киллеры арестованы. Цюрихские сектанты арестованы…»
