— Извини. Хотя это не я первая начала.
— Да что ты? Не ты? — Кайран провел обеими руками по волосам, как будто не знал, что теперь делать. — Я принесу тебе какую-нибудь одежду. Там в ванной щетка и паста. Я знаю, для тебя это важно.
И ушел, как будто сбежал.
— Я жестоко опозорюсь на глазах всего двора!
В королевском дворце была толпа гостей, играла музыка и звенел смех. Ненавижу быть в центре внимания. В четвертом классе едва не провалила постановку в школьном театре. Не смогла произнести пять предложений. Теперь же меня вовсе толкали в пасть к крокодилу.
— Вполне возможно, — успокоил Кайран, — но назад дороги нет. Просто веди себя естественно и улыбайся. Остальное предоставь мне.
Ох, господи, помоги!
Кайран взял меня под руку. Эльфийские 25 по Цельсию немного привели меня в чувство. От полуэльфа веяло прохладой в переполненном гостями, душном зале. Да, что и говорить: в восемнадцатом столетии о гигиене еще не думали, а парфюмом явно злоупотребляли.
— Мне уже дурно, — шепнула я Кайрану и замешкалась на пороге.
Он наклонился и слегка дунул мне в лицо, и меня тут же окутало прохладным облаком из лакрицы и шалфея.
— Соберись, Фелисити. Сыграем одну партию в хоку с королевой и пойдем искать Жанну.
— И что дальше?
— Посмотрим.
Королева сидела в одном из покоев за круглым столом и играла в карты с двумя приближенными. Вокруг них толпились гости, все хотели поглядеть, как играет Ее Величество. Кайран, который на голову превосходил ростом весь двор, без труда протиснулся сквозь толпу ближе к королеве.
— Мсье, — обратилась к нему дама с вопиюще низким декольте, — помнится, вы обещали мне партию на бильярде.
И фрейлина одарила полуэльфа чарующей улыбкой идеально белых и безупречно ровных зубов, что здесь, как я уже убедилась, было большой редкостью.
— Позже, мадам. Королева желает познакомиться с моей невестой.
— Невестой? — разочарованно произнесла дама, пренебрежительно оглядывая меня с ног до головы. — Полагаю, вы знаете, как вам повезло, мадемуазель? Мсье Кайран — самый завидный жених при дворе. Я бы на вашем месте была осторожна: мадам де Полиньяк слишком явно имеет виды на вашего суженого.
— Мадам де Полиньяк лучше, чем кто бы то ни было, осведомлена, что я помолвлен, — отвечал Кайран.
— Вы сообщили ей об этом до или после вашего жгучего романа? — пропела дама, снова улыбаясь во весь рот, и исчезла среди гостей.
— Вы, кажется, пытались заставить меня ревновать, — заметила я.
— Нам удалось?
— Если ты пойдешь играть с ней на бильярде, это будет все равно что положить под рождественскую ёлку неупакованный подарок.
— Значит, удалось, — улыбнулся Кайран.
В это время королева заметила Кайрана и поманила его к себе. Толпа расступилась перед нами, как Красное море перед Моисеем.
— Мадемуазель, очевидно, уже отдохнула, — объявила королева, — она вся сияет. Садитесь, сыграем партию!
Нам тут же придвинули два стула. В жизни не брала в руки карты. Что же теперь делать? А если карточный долг, как мне его возвращать? Черт, жаль, я не умею читать мысли, Кайран мог бы мне подсказывать глазами. Хорошо хоть, что он может следить за моими мыслями.
— Ваше Величество, — Кайран наклонился к королеве, — моя невеста, к сожалению, не в состоянии играть в карты. Она… как бы это сказать… с трудом запоминает цвета и числа.
Я готова была врезать ему по физиономии! Он выставил меня умственно отсталой перед королевой и всем двором.
Мария-Антуанетта нахмурилась.
— О, это объясняет ее странное поведение сегодня днем. И ее странный вид, — заявила монархиня, — хотя сейчас она кажется совершенно нормальной.
Странный вид?
— Внешность обманчива, Ваше Величество, — печально улыбнулся Кайран, — ее нельзя надолго оставлять без присмотра.
— Зачем же вы женитесь на ней, скажите на милость? — удивилась Мария-Антуанетта.
— Приданое, сударыня, — признался «жених», — ее семье принадлежат весь Шропшир и Уэльс.
Мария-Антуанетта понимающе кивнула. Значит, это правда, что с образованием у «австриячки» было слабовато. Любому европейскому монарху должно быть известно, что Уэльс — вотчина наследника британского престола.
Королева стасовала и раздала карты. Кайран приторно улыбнулся и поцеловал мою руку:
— Ты приносишь мне удачу, ведь так?
Дамы вокруг вздохнули.
Я в ответ так же приторно улыбнулась и произнесла:
— Ну, разумеется, мой сладкий. Если у тебя уже есть два туза, все пойдет как надо.
Вокруг захихикали. Кайран гневно сверкнул глазами и отбросил мою руку.
Он проиграл две партии подряд. В том числе оттого, что я, как настоящая восторженная идиотка, хлопала в ладоши всякий раз, как ему приходила большая карта.
— Фелисити, любимая, — не выдержал наконец женишок, — не пойти ли тебе в музыкальный салон, не послушать ли музыку?
— Может, мадемуазель лучше навестить ее кукол? — сострила интриганка, поведавшая мне о романе Кайрана с мадам де Полиньяк.
— Или послушать захватывающие истории о драконах и рыцарях? — предположила другая фрейлина.
Я встала.
— Я готов сопровождать мадемуазель, — объявил рядом со мной некий молодой человек, на вид лет двадцати с небольшим, хотя пойди пойми, сколько им на самом деле лет, когда они в этих напудренных париках и с разрисованными лицами.
И мушка у него на щеке приклеенная, и губы подведены кармином.
— Я мог бы рассказать вам пару новеньких басен господина де Лафонтена, — любезно предложил юноша, беря меня под руку.
— Премного вам благодарна, — ответила я, отстраняясь, — пойду-ка лучше в парк, может, поймаю парочку эльфов.
И я, одарив Кайрана убийственной улыбкой, стала продираться через толпу к выходу из душного и уже изрядно вонючего салона.
Вот и парк, вот и зеркальный пруд.
— Милдред!
Я плеснула ладонью по воде.
Нимфа появилась из воды, подпирая голову рукой и помешивая пальцем воду, как будто размешивала сахар в чашке чая.
— Он!.. Он!.. Что он себе позволяет, — негодовала я, — то готов помочь, как верный друг, то вдруг выдает меня за слабоумную, плетет какую-то чушь про неслыханное приданое, а эти размалеванные обезьяны его слушают и верят! Надутые снобы!
— Скажи уже наконец Леандеру, чтобы взял себя в руки, — посоветовала Милдред, — если мужчина так себя ведет, значит, влюблен!
— При чем тут Ли, Милдред? Я имею в виду Кайрана!
