У него возникло чувство, будто он тонет и ничто не сможет его спасти, кроме ее объятий.
Наверное, Рита испытывала похожие эмоции, потому что у нее вырвался страстный стон, вслед за чем она обвила его шею руками. И сама углубила поцелуй.
Винс хотел попросить, чтобы Рита остановилась, сказать, что они не должны этого делать и он не вправе требовать от нее больше, чем она уже дала сегодня. Однако слова остались непроизнесенными.
Винс желал Риту весь день. Вернее, желание вспыхнуло в нем сразу же, как только минувшей ночью они покинули душ. И спектакль, который им пришлось нынче разыгрывать в течение дня, лишь усугубил положение. Потому что каждое прикосновение, каждый поцелуй распалял его слепую, сумасшедшую страсть.
Сейчас, прижав Риту к груди, он слышал собственное гулкое биение сердца.
Он настолько растворился в волшебном вкусе поцелуя, что практически забыл о путешествии к Темной башне. Да что там — у него вылетела из головы даже цель их прибытия на Орхидею! Осталась лишь одна реальность — теплая, податливая женщина в его объятиях.
Впрочем, Винсу в какой-то степени даже хотелось, чтобы Рита отстранилась. Потому что во всем этом для нее нет ничего хорошего. И в первую очередь ей не подходит он сам. Серьезных отношений предложить он ей не может — в силу рода своей деятельности. А короткая интрижка?.. В данном случае от нее следовало бы отказаться, но как трудно это сделать, когда слышишь приглушенные грудные стоны женщины, словно умоляющей углубить поцелуй!
Когда Рита потянулась руками к бедрам Винса и прижалась к нему, легонько трясь животом о плотный выступ пониже его пупка, он понял, что не справится с собой и овладеет ею прямо здесь, на ковре.
Эта мысль удивительным образом вернула его к реальности.
— Не здесь, — сдавленно произнес он. — Не на полу. — Он оторвался от Риты и повернулся на спину, тяжело дыша.
— Винс? — Ее дыхание тоже было неровным. — Просто я стараюсь вспомнить, что являюсь цивилизованным человеком.
— И что дальше?
Винс повернул голову. В темноте он видел лишь профиль Риты, но не выражение ее лица.
— Только то, что нам нужно отправиться в постель. — Он уже достаточно пришел в себя, чтобы вспомнить о возможном прослушивании.
Дьявол! Как хочется побыть с ней наедине. Включить свет, увидеть красоту ее тела, чувственное выражение лица. Наблюдать за нарастанием страсти.
Вместе с тем он скорее умер бы, чем позволил ублюдкам Рэддинга потешаться над сценами их любви.
Он встал, протянул руку, помог Рите подняться с ковра, после чего повел ее к постели. Даже в темноте было заметно, как скомканы простыни. Она не обманывала, рассказывая о тревожных сновидениях.
Винс наклонился, поправил постельное белье и тихо произнес:
— Ложись.
Она скользнула на кровать, легла на спину и протянула к нему руки.
Он посмотрел на нее сверху вниз, чувствуя, что его переполняют эмоции. Он желал Риту со страстью, граничившей с помрачением рассудка. Однако это являлось лишь частью испытываемых им чувств. Его захлестывали желания, которых он прежде не ведал. И ему было страшно даже мысленно дать определение своим эмоциям.
Чувство самосохранения заставило его отбросить от себя все мысли. Он скинул кроссовки и носки, стянул через голову футболку, затем взялся за резинку спортивных брюк И тут слегка замялся.
Его член уже и так был тверже камня. Если он войдет сейчас в Риту, развязка наступит после пары движений.
Но он никогда не был эгоистичным любовником, ему всегда требовалось нечто большее, нежели просто сбросить скопившееся за день напряжение.
Винс хотел медленно распалить Риту, разделить с ней каждое мгновение удовольствия и лишь затем позаботиться о себе. Но если он сейчас разденется, то просто не сможет сдерживаться хоть сколько-нибудь долго. Придется сразу внедриться в сладостные женские глубины и удовлетворить собственную страсть.
Поэтому Винс не стал снимать спортивные брюки и прямо в них вытянулся возле Риты, слегка склонившись над ней. Та скользнула рукой по его спине, достигла резинки брюк и замерла. Затем чуть приподняла голову, и он в темноте почувствовал на своем лице ее вопросительный взгляд.
— Не сейчас, — хрипловато произнес он, в свою очередь отправляясь путешествовать рукой по скрытому под ночной сорочкой телу и одновременно вспоминая, сколь пленительно выглядит оно сквозь кружева. Особенно темные круги сосков и светлые кудряшки волосков между ног.
Винс двинулся рукой к ее груди, нырнул пальцем под край выреза лифа и нежно погладил упругую выпуклость, в награду услышав, как дыхание Риты сначала на миг замерло, а затем ускорилось.
Он почти достиг пальцем соска, но в последнее мгновение убрал руку, так и не дотронувшись до тугого бутона.
Рита издала разочарованный звук и в темноте потянулась к Винсу, безмолвно умоляя о более ощутимом прикосновении. Однако он не спешил дать ей то, в чем очень нуждались они оба. Еще рано. Пусть ее страсть достигнет максимального накала и сравняется с его собственной.
Рита нетерпеливо пошевелилась, взяла его руку и попыталась прижать к тому участку своего тела, где больше всего желала ощутить нажим. Он не поддался. Более того, схватив за запястья, он завел ей руки за голову. Затем, нашарив кружевной подол, стянул с Риты ночную сорочку, обернул ее вокруг тонких женских рук и закрепил узлом на спинке кровати. Рита лежала перед ним во всей своей наготе и с привязанными над головой руками. Впрочем, в качестве веревки кружева были весьма ненадежны. При желании она могла бы легко освободиться от пут. Однако не стала этого делать.
Винс склонился над ее ухом. — Тебе хорошо?
— Да.
Он удовлетворенно кивнул. Никогда еще у него не возникало желания обездвижить женщину подобным образом, и в глубине душа он осознавал символичность своих действий. Винс словно привязывал Риту к себе, хоть и не имел на это никакого права.
Взгляд его скользил по ее телу, едва различимому на фоне белых простыней. Больших усилий ему стоило не протянуть руку и не зажечь стоящую на тумбочке лампу. Мысль о возможных соглядатаях остановила его и на этот раз.
Он встал на колени и принялся нежно поглаживать Риту по животу и по бедрам. Эти прикосновения порождали у него массу фантазий. Сейчас Рита находилась в его власти. Он мог сделать с ней что угодно. И точно знал, что это будет.
Рита назвала его по имени, нежно, с мольбой. В темноте ее лицо выглядело светлым пятном. Он наклонился, чтобы мелкими поцелуями покрыть ее подбородок и шею.
Винс решил обойтись пока без рук, действуя только губами. Медленно, не спеша, он двинулся вниз, к вздымающимся выпуклостям груди, которые поочередно обласкал, прежде чем перейти к вертикально стоящим соскам.
