и Вероника на перевернутом бревне беззаботно и лениво перебрасывались словами.* * *
Компания уже разбрелась по берегу, ветер шумел в молодых осинках, когда к ним подъехала еще одна машина, из которой вышел немолодой симпатичный мужчина.
— Шмелев, — представился он всем, и стало понятно, что ничего не понятно.
Он открыл пассажирскую дверь и за руку вывел миловидную женщину, которая постоянно улыбалась, и в ней очень трудно было узнать Анну Ивановну. Из другой двери вышел еще один человек лет шестидесяти, крепкий, темноглазый, с сединой в шевелюре. Он раскачивающейся походкой подошел к группе на берегу.
— Васенька, вынимай из машины мангал, — сказала Анна Ивановна.
Все молчали, говорить никто не мог. Шмелев поздоровался с мужчинами за руку, женщинам поклонился и пошел доставать мангал, потом настала очередь его приятеля.
— Александр Бочкин, бывший старший помощник капитана судна «Кронштадт», друг Бортника, — представился он, внимательно осмотрев компанию.
Лера открыла рот, Анечка немедленно заплакала, Вероника икнула.
— Погодите, это что за представление? — первая пришла в себя все же Вероника. — Где вы все были семь лет?!
— Давайте сначала костерок разожжем, а потом уже все остальное.
— Вот уж нет, — ответила за всех женщин Вероника. — Давайте-ка рассказывайте, сколько можно мучить нас информационным голодом? Хотя не мешало бы уже и шашлычку, и коньячку…
Костер горел, вокруг него расположилась довольно многочисленная группа единомышленников, друзей, разведчиков, сыщиков, правдоискателей, словом, своих людей. Все почему-то стояли вокруг костра — какое-то торжественное чувство не давало им сесть на поваленное предприимчивыми туристами толстое дерево.
Незадолго до этого мужчины вскрыли дверь старой рабочей бытовки, извлекли из-под шифера почти развалившейся крыши судовой журнал, как называл отец Леры журнал учета поставок.
Среди записей был список строительных материалов, который Петр Бортник готовил для встречи со Шмелевым. Когда мужчины отправлялись на рыбалку, от списка была оторвана верхняя часть листа со словом «Шмелев?», а дальше шли наименования товаров и их цены, которые вместе складывались в украденную сумму.
Вся земля вокруг бытовки была перекопана, а пол внутри просто взрыт, как будто в нем поселилась семья кротов — Володин так и не снес (и не сжег!) бытовку, но перекопал все вокруг, надеясь отыскать документы. Внутри он уже давно все перерыл, в доме Бортника и во времянке ему тоже найти ничего не удалось.
Вынутые из-под крыши записи весили примерно на восемь лет тюрьмы, а за убийство Петра Бортника Володину грозило намного большее.
Глеб с Сан Санычем рассказали присутствующим, что медсестра Таисия, она же жена Червякова Алиса, чудом превратившаяся из блеклой лягушки в царевну, все эти годы была любовницей Володина и передавала ему новости об Анне Ивановне, а заодно и обо всех розыскных делах трех неуемных подруг. Она подслушивала и выведывала информацию у своего мужа-пенсионера, который продолжал общаться с сослуживцами.
Подавая чай на веранду, Алиса услышала разговор своего мужа с Глебом, предупредила Володина о том, что карты раскрыты, и тот бы убил майора в крапиве, если бы не оказавшаяся рядом влюбленная парочка туристов.
Володин и Алиса были уверены, что Анна Ивановна уже никогда не встанет с больничной койки, но на всякий случай было решено ввести в капельницу смертельный препарат. Влюбленная парочка встречалась на задворках клиники, шпионила за сиделкой, которую решено было усыпить в решающую ночь. Снотворное Алиса всыпала в чашку, но Анечке, к счастью, не захотелось чаю…
Володин же организовал и похищение Вероники, которая что-то вынюхивала и высматривала. Он проследил за ней, и на машине приятеля-таксиста поджидал возле дома родителей. Когда Вероника вышла с книгой за пазухой, начинался дождь, тогда Володин надел парик, приклеил усы и остановил машину прямо возле нее.
Рассказ Шмелева
Да, на рыбалку Петр Бортник пошел не один, как думали все, с ним были Шмелев и Володин, которому нужно было, чтобы его напарники уже не смогли никому рассказать о деньгах за стройматериалы, переведенных на другие счета.
Шмелев простоял за камышами минут пятнадцать, ожидая, пока уйдет Володин, затем выбрался на берег. Проклиная и виня себя в смерти друга, он решил скрыться, но прежде сделать так, чтобы дочь Петра нашла записку с часами. В день похорон он сделал немалый круг по тропинке у моря и оказался около дома Бортников.
Подождал, когда все уехали на кладбище, пробрался незамеченным в дом и перепрятал часы за книгу «Мастер и Маргарита». Василий знал, что Лера часто перечитывает ее, надеялся, что она сможет докопаться до правды.
Кстати говоря, по просьбе Володина брат Леры, Костя, тоже искал часы и документы. Просто так, по просьбе друга отца. Потому что там могли быть номера накладных, суммы и его фамилия.
На странице журнала учета товара Бортник записал все обнаруженные нарушения и факты и хотел выяснить ситуацию до конца, для чего пригласил друга на разговор. Стоимость украденных стройматериалов выливалась в астрономическую сумму!
Он не верил в виновность Шмелева, поэтому оторвал от листа с цифрами ту часть, где была написана фамилия друга, и сунул в карман. Решил разобраться во всем после рыбалки. А журнал с остальными документами они с Василием завернули в полиэтилен, закрутили веревкой и спрятали под крышу вагончика. Вскоре пришел Володин, друзья выпили и отправились на рыбалку.
Конечно, все могло быть по-другому, листок бумаги с фамилией Шмелева Петр мог просто выбросить или сжечь. Но все случилось именно так, как случилось.
Володин тоже видел, как Бортник положил пакет в карман брезентовой куртки. Просто забыл забрать перед тем, как столкнул в воду. Не то чтобы забыл, а растерялся. Ведь не каждый же день топишь своего друга…
Василий в этот же вечер решил уехать с женой к другу Бортника на Камчатку и начать новую жизнь, а семье погибшего друга присылать деньги. Он знал, что всю оставшуюся жизнь будет себя казнить за то, что случилось.
Но знал он и то, что если Володин увидит его здесь, то непременно убьет — и его, и Анну. Его мысли были только о жене. С Аллочкой все было
