второго яруса фасада, раздуваемые ветром тяжелые мокрые флаги над входом и на донжоне… Я улыбнулся.
— Быть может, вы все-таки примете мое приглашение, и мы с вами уйдем, наконец, из-под этого ливня? — вероятно, голос мой был исполнен скрытого сарказма.
— Да, хорошо… — пробормотал юноша и, к моему приятному удивлению, все же добавил: — Благодарю вас… сэр.
Мы прошли в Привратный Зал, пропустив гостей вперед. Осип, удивившийся куда меньше нас с хранителем, забрал у путников сочащиеся влагой плащи, и теперь, в электрическом свете, мы смогли разглядеть их подробнее.
Заблудившихся путников было пятеро. Все в зеленых камзолах и черных или синих штанах из странной материи, похожей на плотный холст, в смешных высоких ботинках со шнуровкой. Все равно молоды. Юноши — при мечах.
Деревянных…
— Прошу вас, присаживайтесь, — сказал я, указав на лавки вдоль стен у большого камина. — Осип, будь добр, подбрось дров, наши гости промокли до нитки и наверняка замерзли. Что предпочтут леди и ее кавалеры: добрый готредский портер, подогретое вино с пряностями, крепкий глинтвейн по-готредски, быть может?
Гости предпочли горячий крепкий глинтвейн (чем снова приятно удивили меня), и я отправил Осипа будить повара, взяв на себя обязанности церемониймейстера, уже несколько лет как уволенного по несоответствию мировым стандартам (бедный старый Марк имел неосторожность надоедать нашему барону с требованиями носить за королевским обедом положенный по этикету меч).
— Итак, уважаемые гости, позвольте нам представиться. Рядом со мной — королевский хранитель Алой Книги. Лично я — королевский Чародей Готреда.
— А-а-а! Я понял! — возопил вдруг молодой человек со сверкающим украшением на лбу. — Я понял, в чем дело, дорогой сэр. Позвольте представиться и нам, — он поднялся со скамьи и указал на чуть полноватую девушку с приятным лицом и причудливо заплетенными волосами: — Итак, справа от меня — Бабушка Горлума, прошу любить и жаловать. Далее — многоуважаемый и всемирно известный чародей Гэндальф, ваш, так сказать, коллега. Далее — Арсин и Леголас — эльфы из Лихолесья. Ну и наконец, ваш покорный слуга, — Элронд, владыка людей и эльфов Раздола. К вашим услугам.
Королевский хранитель Алой Книги сдавленно крякнул и опустился на противоположную скамью. Я же улыбнулся хитро и многозначительно (прекрасный способ скрыть замешательство), и сказал:
— Очень приятно. Но позвольте все же узнать, молодой человек, что именно вы «поняли»?
— Ну как же! — владыка Элронд встряхнул лохматой головой, и серебряный обруч, удерживающий зеленый камень, съехал ему куда-то на ухо. — У вас тоже Игра, — сказал он, поправив свое украшение.
— Игра? — переспросил хранитель.
— Ну да. Как и у нас. Только у вас побогаче, конечно… — он с театральным вздохом окинул взглядом Привратный Зал. — Ну и у вас, видно, не Толкиен. А что у вас, кстати? Говард?
— Готред, — поправил хранитель.
— Да нет, я не про то. Я имею ввиду автора.
— Автора чего?
— Господа, мы не понимаем друг друга, — перебил их я. — Дорогой Элронд, чуть позже вы объясните нам, что вы имеете в виду под «игрой», пока же я считаю своим долгом постараться все- таки довести до вашего понимания, где вы находитесь.
— В королевстве Готред, конечно, — улыбнулась Бабушка Горлума.
— Похоже, это не очень вас удивляет.
— А чего же здесь удивительного, — сказал кто- то из эльфов: не то Арсин, не то Леголас. — Мы, например, сейчас вообще в Гондоре, если только не утопали по темноте до самого Мордора.
— А в чем дело? — это сказал Гэндальф, мой «коллега», и в голосе его я уловил чуточку серьезности и ожидания необычного. Конечно, он был таким же чародеем, как остальные юноши — эльфами, а милая девушка — чьей-то там бабушкой: уж кто- кто, а я-то это видел прекрасно. И все же он, этот Гэндальф, чувствовал нечто, а умение чувствовать необычное — одна из основных черт настоящих чародеев. Этот парнишка тоже нравился мне.
— Так как на ваш взгляд, где вы находитесь? — спросил я. — Подразумевается — территориально, географически.
— Ну, в России… — сообщили эльфы.
— Так вот — сожалею, но вы заблуждаетесь. Это не Россия. В темноте вы пересекли границу суверенного государства Готред, и находитесь ныне в его столице.
— Такой страны нет, — сказал не то Леголас, не то Арсин.
— Разумеется, — кивнул я, — разумеется, я не смогу убедить вас, пока вы не увидите Готред своими глазами. Однако для этого придется дождаться утра…
— Нет, простите, я не понял, — сказал другой эльф из этой парочки, не то Арсин, не то Леголас. — Это вы чушь говорите. Ну нет же на свете такой страны!
Я вздохнул:
— Если вам так будет понятнее, считайте, что на вашем свете такой страны нет, а на нашем свете — есть. Тогда, правда, вам придется считать, что в том мире, где вы сейчас находитесь, нет ни России, ни Гондора, ни любой другой известной вам страны.
Хранитель ехидно хихикнул.
Тем временем вошел хмурый и не совсем проснувшийся повар с большим серебряным кувшином в одной руке и целым подносом фарфоровых кружек — в другой.
— Ваш глинтвейн, господин Гвэл, — пробурчал он.
— Благодарю вас, поставьте все на стол, мы сами себя обслужим, — сказал я. — Ложитесь спать и простите, что мы подняли вас среди ночи.
Повар удалился, кивнув, я же подошел к столу и приподнял крышку с кувшина. Восхитительный аромат тотчас растекся по залу.
— Крепкий готредский глинтвейн, — пробормотал хранитель, принюхиваясь, — исключительная привилегия королевского двора. Рецепт вот уже несколько столетий хранится в семье королевских поваров…
— Давайте я помогу, — сказала Бабушка Горлума, вставая с лавки и подходя к столу. — Ух, как пахнет!
Она ловко разлила глинтвейн по кружкам и обнесла всех присутствующих, включая и притулившегося у дверей старого Осипа.
— Теперь же мне хотелось бы услышать вашу историю, если вы не возражаете, — проговорил я, делая первый глоток. — В любом случае это будет
