и попытался сложить губы трубочкой. А потом понял, что это бессмысленно. Поэтому открыл пасть и как выдаст звук, от которого содрогнулись стены. Что-то похожее на рев медведя.
Свечи потухли мигом.
– Поздравляем! – похлопал в ладоши Макс, намекая, что и мне нужно похлопать. Я вяло хлопнула, терзаясь тайной загадочного письма. – Загадали желание? Ну, кто будет его выполнять по древней традиции семьи Орсвиль?
– Она, – произнес Адам, тыча лапой в меня. Ой, что-то мне семейные традиции не очень нравятся. У меня от этих «семейных традиции» уже попа болит! Я три раза просила мокряка сползать за туалетной бумагой. Поэтому я перед ним в неоплатном долгу!
Новость о том, что мне придется побыть золотой рыбкой на минималках, стариком Хоттабычем с нестандартным местом произрастания волос или жадным джином, меня совсем не радовала. Вот что может загадать чудовище? Вряд ли спеть песню или прокукарекать. Поэтому я решила на всякий случай уточнить у Макса:
– А я обязана выполнять желание? – спросила я, негромко, пока чудовище пребывало в глубочайшей задумчивости.
– Да, юная леди! Конечно, обязаны! – удивился дворецкий. – Это очень древняя традиция! И ее никогда не нарушали! Именинник имеет право загадывать любому члену семьи желание!
– Но я же как бы не… – начала я, бегая глазами. Было у меня нехорошее предчувствие. Особенно, после услышанного разговора.
– Я хочу, – начал Адам, глядя на меня. – Чтобы ты провела ночь на чердаке.
Что? На каком чердаке? Он серьезно? Чтобы я спала на холодном чердаке? Я стояла в глубокой задумчивости, не обращая внимания на происходящее.
– Да, это мое желание! – кивнул Адам. Ну, не с ним и ладно!
Пока я приходила в себя, Адам уже хлопнул дверью.
– Он хочет, чтобы я провела ночь на чердаке? – спросила я у Макса.
– Видимо, да, – заметил дворецкий, пока я смотрела на огромный прогрыз в торте. С отпечатками клыков. – Будете торт?
– Э, нет спасибо, – выдохнула я, представляя, как пасть – экскаватор кусает противотанковый ежик.
Вместе со свечками.
– Я так старался, – сетовал Макс, отрезая мне кусок. – Такой вкусный торт! А вы даже не хотите его попробовать!
– Ой, спасибо, я на диете! – заметила я, втягивая живот. – Забыла вам сказать!
– Не обижайте старого дворецкого! – произнес Макс, пока я боролась сама с собой.
Мне вырезали то место торта, которое было не едено чудвищем,положили кусок торта на тарелку, а я отщипнула от него кусочек.
– Ой, я наелась! – выдохнула я, протягивая тарелку обратно. – Очень вкусно! Непередаваемо просто! А не могли бы вы мне рассказать, что там на чердаке!
– О, там много старого хлама, – спокойным голосом начал Макс. – Как, собственно, на любом чердаке. Много мусора, пыли, паутины и оттуда никто не возвращался. Однажды я послал туда служанку за луком. До сих пор жду! Сто лет несет!
Я напряглась. Идея с чердаком мне не понравилась. Но больше всего на свете мне хотелось узнать, что Адаму написал его отец. И почему Адам так резко вышел из комнаты. Небось, опять к своей Розе пошел. Советоваться.
– А что будет, если я, например, откажусь? – спросила я, поглядывая на дверь.
– Отказаться от торта – это преступление, которое не прощается! – произнес Макс, отрезая мне еще кусок.
– Нет, от желания! Например, не пойду на чердак, а скажу, что там была и… – начала я, видя, что Макс меняется в лице.
– Ну это же традиция, юная мадемуазель! – возмутился он, глядя на меня так, словно я чихнула в суп на светском рауте.– Я уверяю, вам нечего бояться. Монстры, которые жили на чердаке давно переехали.
Ну, уже лучше.
– Помню, как они набежали, тряся меня с криками, чтобы я выделил им комнаты. Ибо больше на чердак они не вернуться. И глаза у них были такие напуганные! – вздохнул Макс. – Как давно это было… Да…
– А может, у вас есть традиция прыгать с верхних этажей! – занервничала я. Мне идея не нравится. Не будет Адам просто так отправлять меня на чердак. Да и новости про служанку меня огорчали. Не то, чтобы я прониклась судьбой бедняжки. Меня больше волнует своя шкура.
– О, вижу вы, все-таки, прочитали в библиотеке книгу «Традиции Семьи Орсвиль»! – с уважением произнес Макс, едва не похлопав в ладоши. – Да, есть такая традиция. Перед приходом кредиторов троюродный дядя по сводной линии прыгнул с крыши особняка. Потом прыгнул двоюродный дедушка, когда проиграл в карты все. Но прыгнул очень удачно. Прямо на тех, кто пришли требовать долг. С тех пор это стало доброй традицией.
Отлично! Только «добрых» традиции мне не хватало!
– То есть, я могу не выполнять? – с надеждой спросила я Макса. Тот убирал чистые тарелки в стопку.
– Конечно же, нет. Ничего такого страшного не случится, юная мадемуазель, – произнес Макс, неся гору тарелок в сторону кухни. – Вы просто умрете. А так, ничего страшного, юная мадемуазель.
Что?! Я умру?!
Я догнала Макса в коридоре, когда он нес тарелки вниз по лестнице.
– Почему это я должна умереть? – спросила я, чувствуя, как заходится сердце в груди. Умирать в мои планы не входило!
– Потому что это древнее проклятие, не имеющее отношение к этому проклятию, – пожал плечами дворецкий, ловко неся тарелки на кухню.
Глава 46
Я немного отстала, бросаясь в сторону комнаты Адама.
– … вот оно что! – послышался дрожащий от слез голос феи. – Значит, отец прислал тебе в подарок вот это! И если проклятие снимается, значит, что ты ее любишь! Любишь, Адам?
– Да не люблю ее я! – зарычал Адам, пока я прикидывала, что влюбленные ссорятся очень громко. – С чего ты взяла?!!
– Как с чего? С потолка! – взвизгнула фея. – Ты любишь ее! Иначе бы проклятие не снималось!
– Успокойся, Роза! Я люблю только тебя! – взмолился Адам.
– А это что?!! Что вот это вот?!! Твой старик знал, что мы ищем ключ к проклятию! И не говорил, как его снять! А лишь присылал сюда девушек! Сколько их было? Сто? Двести? За столько лет их было столько, что я даже имена не помню! – кричала фея. В комнате что-то гулко упало. – И тут какая-то Марго возьми да и сними просто так проклятие! Ты мне это хочешь сказать?!!
– Прекрати! Как мне доказать свою любовь? – возмущался в ответ Адам.
– Пусти, – требовала фея. – Пусти! Обманщик! Я что? Не видела, как ты бегал за ней!
– Я тебе
