который назойливо зудел про слуг.
Поймав взгляд хозяина, верный Том оттеснил назад всех прочих, не стесняясь при этом орудовать пудовым кулаком.
— Абсолютно, — тихо ответил неприметный человечек. — Да вот, поглядите сами. Я снял это с шеи покойного барона.
Он протянул рыцарю ладонь, и я с интересом уставился на необычного вида медальон, сделанный в виде розы поверх креста. Про себя я присвистнул, что и говорить, до боли знакомый узор. Честно говоря, я ожидал чего-то подобного, не просто же так покойный барон Берифорд домогался, откуда я взял перстень! Отражая солнечный свет, цветок тускло и самодовольно блестел, как это и положено золоту. В три из пяти лучей розы вделаны драгоценные камни, красный, зеленый и желтый.
— Рубин, изумруд и опал, — пробормотал я. — Любопытно. Покойный был любителем довольно пошлых украшений!
— Ошибаешься, — ответил мне Ричард Йорк.
Я поразился тому, как быстро угас его гнев. У твердого рта собрались глубокие складки, брови сошлись на переносице, а говорил он очень медленно и тихо, словно раздумывал над чем-то весьма и весьма серьезным.
— У меня такой же на шее, но только с одним рубином.
С минуту мы глядели друг другу прямо в глаза, наконец Ричард все так же тихо произнес:
— Это символ принадлежности к Ордену Золотых Розенкрейцеров. Один камень на розе — знак низшего ранга, как у меня.
— То есть вы убили старшего собрата по ордену? — хмыкнул я. — Невелика потеря! За этого негодяя, который своими поступками позорил остальных братьев, вам еще и спасибо скажут, руку пожмут и поднесут кубок. К тому же у покойного наверняка были враги. Я уверен, кое-кто будет вам очень признателен за открывшуюся вакансию. Это политика, сэр Ричард.
— Томас, — крикнул рыцарь. — Задержи гонца! — и тут же скомандовал воинам, столпившимся в отдалении: — Перебить всех слуг, работников и домочадцев, найденных в замке! Не оставлять в живых ни женщин, ни детей! Ни один из тех, кто нас видел, не должен выжить. Замок поджечь! Да, не забудьте про деревню, после нашего ухода здесь не должно остаться ничего живого!
Поймав взглядом неприметного человечка, приказал ему:
— Вели седлать коней. Мы немедленно уходим отсюда.
Я вопросительно смотрел на Ричарда, пытаясь поймать его взгляд. Наконец он заметил мой взгляд, недовольно скривился и прорычал:
— Ну что еще?
— Не понимаю вас, — заметил я холодно. — Не противно ли рыцарской чести убегать так вот, по-воровски? Словно мы сотворили здесь некое беззаконие, а не восстановили справедливость!
Ричард смотрел на меня свирепо, как на врага.
— А Эмилия? — спросил я прямо.
В самой глубине глаз рыцаря, пылающих словно угли костра, что-то дрогнуло.
— Эмили, — пробормотал он, понурившись, затем вскинул голову и глухо сказал: — Хорошо, вы помогли мне и даже томились в плену у этого негодяя, потому я отвечу прямо.
Он помолчал, словно собираясь с духом, и недовольно дернул плечом, когда за спиной раздались испуганные крики, плач и предсмертные вопли убиваемой челяди. Яростно завыли псы, их громкий лай сменился жалобным скулежом, а потом все стихло.
«Это вам не одинокого беглеца на дерево загонять! — мстительно подумал я. — Поняли теперь, кто в доме хозяин?»
Понизив голос, рыцарь произнес:
— То, что я сделал, дорогой друг, называется у нас в Англии государственной изменой! Если станет известно, что я натворил, то накажут не только Ричарда Йорка, пострадает вся моя семья. Все замки Ордена Золотых Розенкрейцеров расположены на королевской земле и считаются принадлежащими лично сюзерену! Как вы думаете, отчего малолетнего Генриха до сих пор не свергли бароны?
— И отчего же?
— Да оттого, что его всей своей мощью поддерживает орден Золотых Розенкрейцеров, а у него хватает как денег, так и воинов! В орден входят самые знатные и богатые вельможи королевства, стать розенкрейцером мечтает каждый английский дворянин!
— И каким же будет наказание за то, что мы натворили? — кивнул я на показавшееся из окон замка пламя.
— Смерть, — просто ответил рыцарь. Подумав, добавил: — Не только для меня, но и для всех, кто тут находился. Но не бойтесь, мои люди будут молчать, а всех прочих, кто мог бы рассказать о том, что тут случилось, уже перебили.
Дождавшись, пока мы закончим разговор, воины подвели коней. Из замковых ворот мы выехали в мрачном молчании. Кони шли медленно, будто чувствовали настроение всадников, мерно поскрипывало одно из колес повозки, в которой везли найденное тело леди Эмилии. Время от времени у рыцаря дергалось левое веко, сгорбив плечи, он смотрел прямо перед собой.
Оказавшись наконец на дороге, сэр Ричард медленно повернул голову, впервые с момента выезда из замка Молт поглядев мне в лицо, с вялым интересом спросил:
— Куда вы теперь, мастер Трелони?
— Думаю податься на южное побережье, — признался я честно. — Я тут подумал и решил, что не буду больше искать отца, прекрасно обходился без него все эти годы, справлюсь и дальше. Больно уж у вас в Британии неуютно, лучше я отправлюсь в другую страну, подальше отсюда. Может, поеду в Германию, вот где имеется возможность сделать карьеру!
— Томас проводит вас к морю и приглядит, чтобы по дороге ничего не случилось, — холодно обронил рыцарь. — Том!
— Я слышал, сэр, — гулко отозвался верзила, искоса поглядев на меня. — Будет сделано!
— Вот и прекрасно, — пробормотал рыцарь, пришпоривая коня.
Отряд двинулся на север, мы же поскакали на юг. Проехав с полмили, я предложил сделать небольшой перерыв, мол, открылось кровотечение из полученной раны, Томас молча кивнул. Проехав немного по узкой тропинке, мы оказались на небольшой поляне с весело журчащим ручейком. Воин проворно соскочил с коня, я же медленно, изображая смертельную усталость, показал, что вот-вот слезу, и, подхватив булаву, с силой ударил англичанина по голове. Обмякнув, Томас рухнул ничком. Я кое-как спрыгнул на землю, голова мгновенно закружилась, ближайшее дерево недовольно скрипнуло, но поддержало меня, не дав упасть.
— Тяжелый день, — пробормотал я. — Да и вся неделя не задалась. Но ничего, все, что мне надо, — это выспаться как следует.
Дождавшись, пока земля под ногами перестанет плыть и качаться, я доковылял до Томаса и с облегчением убедился, что британец жив, просто находится в небольшой отключке. Любого другого мой удар уложил бы на месте, но только не Тома Макли. Связав верзилу по руками и ногам, я обшарил его карманы, особенно обрадовавшись кошелю с деньгами. В замке я успел прихватить кое-что, но серебро лишним не бывает. Затем, кряхтя и охая, я привалил британца спиной к ближайшему дереву. Эти усилия так меня утомили, что я отдыхал почти полчаса и только потом разжег костер.
Среди
