Угораздило же меня связаться с крылатыми!
Валерн засмеялся. Смех у него был неприятным. В нем самом чувствовалось что-то отталкивающее, как будто сквозь тонкие черты узкого лица проступал внутренний разлад. Это настораживало. Альмарис даже не пыталась заглянуть в него — ей было страшно.
Он изящно присел на выступающий из стены корень.
— Тирис сказала, что ты травница и целительница.
— Это так.
— С весьма интересными растениями знакома…
— Да…
— Знаешь, для чего ты нам понадобилась?
Сильфида промолчала. Глупый вопрос, откуда ей знать?
— Ты будешь работать под моим началом. Я проверю твои знания. И если ты оправдаешь мое доверие… Альмарис… поручу тебе очень важное задание. От которого будет зависеть твоя дальнейшая судьба. Потому что… — пепельный подошел к девушке очень близко и надавал ей пальцем на висок. — Потому что иначе ты умрешь.
Конечно же, угрозы… Чего еще можно было ожидать? Да кто он вообще такой? И вновь пригодились хаотичные знания, подчерпнутые Альмарис то там, то здесь, и невесть зачем хранимые в памяти. Она вспомнила, что пепельными сейчас правит недавно овдовевшая королева. У нее есть уже взрослый сын, наследник. Но вряд ли сыночка когда-нибудь допустят к власти, потому что безумно влюбленная правительница сочеталась браком с молодым придворным алхимиком. «Будешь работать под моим началом…»
Так это он! Король Валерн… Неужели он все еще занимается своим ремеслом?
Сильфида хотела возмутиться, сказать, что ни за что не станет работать на пепельных! Но у нее вырвался другой вопрос:
— Откуда ты знаешь Тирис?
Альв удивился.
— Это именно то, что тебя сейчас интересует? Ну хорошо… Мы независимо друг от друга охотились за одним иномирянином. Человек-ящерица, просто мерзость… Мне он нужен был для опытов, а твоя подруга, как я потом узнал, хотела вытянуть из него для себя всю магию. Заманила его в ловушку, а я пытался забрать пленника себе. Мы долго ссорились, но потом красавица что-то такое сделала… красивое… я почти поддался чарам. Интересное у вас, сильфов, волшебство. И я понял, что с правительницей крылатого народа куда интереснее дружить, чем ссориться.
— И как далеко зашла… ваша дружба?
— Зачем тебе знать? Ты слишком любопытна, беленькая бабочка. Признайся, это ты что-то сделала с Тирис?
— Нет, она сама, — ответила Альмарис без запинки, и по сути не солгала. Она не заколдовывала Тирис. Лишь вытянула из бывшей подруги ее ледяную бесчувственную суть… да и то не желая того. Но холодным существом без души сильфида себя сделала сама.
— Странно. Впрочем, в этой девушке и правда чувствовалось что-то… замораживающее. Пленника она мне тогда, кстати, уступила.
— А что ты дал ей взамен? Яды? Или другие жуткие снадобья? До чего вы с ней дошли в своем бесстыдстве?
— Если ты ученая целительница, то должна знать, что ничего «жуткого» в нашей работе быть не может. Надо быть хладнокровнее, мотылек. Как твоя подружка. С другой стороны… В твоей горячности что-то есть…
Король встал, схватил Альмарис за талию и сдернул с диванчика, притягивая к себе. Но она стремительно отпрянула, сильно взмахнув крыльями.
— Ты и впрямь как бьющийся в банке мотылек, — неприятно усмехнулся альв. — Я не буду сейчас открывать крышку, а потом гоняться за тобой с сачком для забавы. Но когда сделаешь работу — если сделаешь! — отблагодарю. Тебе понравится.
Девушку передернуло от того, как это было сказано и каким взглядом сопровождалось.
Валерн небрежным движением отбросил назад черные волосы, падавшие ему на лицо, потом уселся на сплетенный ветвями стул, закинул ногу на ногу.
— Ты знаешь, кто я?
— Догадываюсь.
Альмарис очень не хотелось стоять перед ним, и она присела на толстую ветку, которая вполне могла сойти за скамью. Валерн вновь засмеялся своим настораживающим, отталкивающим смехом.
— Ах да! Принцесса сильфов. Ты привыкла к восхищению, едва ли не к поклонению. Тирис рассказывала мне о тебе. Она тебя ненавидит.
— Я ее тоже. Скажи, она продавала тебе наших сородичей?
— Некоторых, да. Кровь волшебных летающих существ очень важна для опытов. От тебя самой, уясни наконец, зависит, как тебя используют, крылатая. Если твои познания в травничестве слишком преувеличены… хм… тогда послужишь нашей науке по-другому. Так уж и быть, отдохни пару часов, а потом тебя отведут в лабораторию. Одной куда-либо тебе ходить запрещается. И запомни, здесь у тебя один хозяин — я.
— У меня нет хозяев.
Валерн быстро поднялся и, не успела Альмарис отстраниться, сжал ее подбородок сухими горячими пальцами. Она содрогнулась от этого прикосновения.
— Ты не слишком-то рада моему вниманию, да? Это с непривычки. Потом ты поймешь, дитя, что быть фавориткой короля лучше, чем его игрушкой. Но я не стану сейчас это доказывать. Иначе расслабишься и лишишься рабочего настроя. Потом… повторюсь, в награду, если ты ее заслужишь… я сделаю тебя своей — так, что будешь мне благодарна. Или же заставлю рыдать и проклинать все на свете. Выбирай.
Король склонился, чтобы поцеловать ее, но сильфида вырвалась из последних сил. Он вроде бы не разозлился.
— Хорошо же… Все потом.
— Я ненавижу тебя! — в негромком голосе девушки послышалось нарастающее напряжение, служащее предвестником вспышки, после которой либо ломаются… либо уже ничего не боятся.
Валерн это понял. И ударил ее.
— Не советую переигрывать. Пока что твоя дерзость меня забавляет, но так будет не всегда. А если по-настоящему меня разозлишь, то тебе будет очень больно. Глупая бабочка. Отдыхай, пока есть время. За тобой придут.
Он позвал охрану, потом подтолкнул Альмарис к вошедшим альвам.
— Поосторожнее с ней, — приказал король. — Это довольно ценное приобретение.
«И где же ты, моя новообретенная магия? — в отчаянии думала Альмарис. — Почему я не могу превратить его в какую-нибудь мерзость? Может, потому что в природе ничего хуже и не сыщешь? И Тирис водила дружбу с таким существом? Стоило ли отталкивать от себя хорошеньких сильфов, чтобы в конце концов достаться мерзавцу? Тиан, помоги мне…»
Нет. Сильфиду пронзило осознание, что дракон сейчас так же далек от нее, как если бы он вернулся в свой мир. Никто не знает, что она здесь. Ее будут искать, но… Сюда не доберутся. Отсюда не сбежишь. Не надо ждать помощи. Нужно самой бороться и выживать. Но пребывание под горой уже начинало действовать на воздушное создание далеко не лучшим образом.
По огромной ветви, служившей мостом из одного помещения в другое, сильфиду
