– Ну ничего, – улыбнулся капитан. – Человек погорячился. Ноу него были основания. Он, может быть, нервный, а вы его оскорбляете, называяидиотом. В его лице вы оскорбляете и те органы, которые он собой представляет.Я уже не говорю о том, что вы посмели называть себя именем, которое всем намслишком дорого, которое в нашей стране может носить только один человек, вызнаете, о ком я говорю.
– Ой, начальник! – покачал головой самозванец. – Зачем вытак строго со мной говорите? Вы даже не можете себе представить, что с вамибудет, когда вы посмотрите мой документ. Вы будете вместе с вашим идиотомвылизывать с пола мою кровь языком. А потом я буду приходить к вам и будуснимать штаны, и вы вместе с вашим идиотом будете целовать меня в заднее место.
Новый удар Свинцова свалил его с ног. При этом изо рта еговылетела вставная челюсть, стукнулась о косяк и раскололась надвое. Обхвативголову руками, самозванец стонал и выкрикивал что-то бессвязное.
– Свинцов, – сказал капитан, – а в самом деле, где егодокументы?
– Не знаю, – сказал Свинцов, – не смотрел.
– Посмотри.
Свинцов нагнулся над потерпевшим, обшарил и положил на столкапитана старый засаленный паспорт. Капитан брезгливо раскрыл паспорт,посмотрел и глазам своим не поверил. Может быть, первый раз в жизни улыбкасползла с лица капитана. Ему показалось, что в кабинете темно, он включилнастольную лампу. Буквы, четко выведенные канцелярской тушью, прыгали передглазами Миляги, он никак не мог их сложить. Слатин, Сатлин, Салтин… Нет,все-таки Сталин. Сталин Моисей Соломонович. Неужели родственник? Капитаназнобило. Он уже видел себя приставленным к стенке. Бог ты мой, что же этотакое! Ведь отец Сталина, кажется, был сапожник!
– Свинцов! – сказал капитан, не слыша собственного голоса. –Выйди из кабинета!
Свинцов вышел. Но это не облегчило положения капитана. Накакое-то время он просто сошел с ума и производил совершенно бессмысленнуюработу: то придвигал к себе какие-то бумажки, то отодвигал их. Потом схватилпресс-папье, придавил им паспорт, подул на паспорт и двумя руками осторожноподвинул его к краю стола.
А задержанный, между прочим, все еще лежал на полу. Он лежалв прежней позе, скорчившись и держа голову двумя руками, словно боялся, чтоиначе она вовсе отвалится.
Капитан отодвинул стул и, приняв стойку «смирно», произнесво весь голос, словно командовал:
– Здравствуйте, товарищ Сталин!
Сталин отнял от лица одну руку и недоверчиво покосился накапитана.
– Здгавствуйте, здгавствуйте, – осторожно сказал он. – Мыуже виделись.
Надо было б помочь ему встать, но капитан не решался. У негодрожали колени, и во рту появился керосиновый привкус.
– Вы… – сказал он и сглотнул слюну. – Вы… – и облизал губы.– Вы – папа товарища Сталина?
– Ой, как у меня все болит! – Сталин пополз на четверенькахпо полу, подобрал сперва один кусок челюсти, потом другой. – Мои зубы! –простонал он, глядя на эти обломки. – Боже мой, что я теперь без них будуделать?
Он с трудом поднялся и сел перед капитаном. Посмотрел ему вглаза.
– Что, испугался, бандит? – спросил он злорадно. – Садись,сволочь, сто болячек на твою голову. Где я возьму теперь такие зубы?
– Мы вам вставим новые, – поспешил заверить капитан.
– Новые, – передразнил старик. – Где вы возьмете такиеновые, хотел бы я знать? Эти зубы вставлял мне мой сын. Разве в этом городекто-нибудь умеет делать такие зубы?
– Эти зубы делал лично товарищ Сталин? – умилился капитан ипротянул руки. – Можно потрогать?
– Дурак, – сказал Сталин, отодвигая обломки. – У тебя руки вкрови, а ты ими все хочешь трогать.
И тут в мозгу капитана забрезжило спасительное воспоминание.Если это отец Сталина, то, значит, сам Сталин должен называться ИосифМоисеевич. Но его ведь зовут… его ведь зовут… Миляга никак не мог вспомнитьотчество любимого вождя.
– Я извиняюсь, – начал он нерешительно, – но ведь, кажется,у папы товарища Сталина другая фамилия. И имя не такое. – Постепенно капитанприходил в себя. – Почему же, собственно говоря, вы себя выдаете за папутоварища Сталина?
– Потому что я и есть папа товарища Сталина. Мой сын,товарищ Зиновий Сталин, самый известный в Гомеле зубной техник.
– Вот оно что! – К капитану вернулось игривое настроение. –Ну что ж, у нас зубные техники тоже работают очень неплохо.
Он нажал кнопку звонка. В дверях появилась Капа.
– Свинцова! – приказал капитан.
– Сейчас. – Капа вышла.
– Вы хотите опять позвать сюда этого идиота? – забеспокоилсяСталин. – Вы знаете, я вам не советую этого делать. Вы еще молодой человек, увас все впереди. Зачем вам портить свою карьеру? Послушайте совета старогочеловека.
– Я вас уже слушал, – улыбнулся капитан.
– Послушайте еще. Я с вас денег за совет не возьму. Я вамтолько хочу сказать, что, если кто-нибудь узнает, что вы арестовали и билиСталина, пусть даже не того Сталина и даже не его папу, а просто какого-нибудьСталина, боже мой, вы даже не представляете, что с вами будет!
Капитан задумался. Пожалуй, старик прав. Положениедействительно щекотливое.
Вошел Свинцов.
– Звали, товарищ капитан?
– Выйди, – сказал Миляга. Свинцов вышел.
– Послушайте, – сказал капитан. – Моисей… э-э…
– Соломонович, – не без достоинства подсказал Сталин.
– Моисей Соломонович, зачем вам носить эту фамилию? Вы жезнаете, кому она принадлежит.
– Во-первых, она принадлежит мне, – сказал МоисейСоломонович. – Потому что мой отец был Сталин и мой дедушка тоже Сталин. Намэту фамилию дали еще за царя. Дедушка имел небольшой заводик, где он варилсталь. И поэтому его прозвали Сталин.
– Но все-таки неудобно такое совпадение…
– Это вам неудобно, а мне даже очень удобно. Потому что,если у меня будет фамилия Шпульман или, например, Иванов, так-таки этот вашидиот сможет вставлять мне зубы сколько захочет. Между прочим, в Гомеленачальник много раз предлагал мне менять мою фамилию, но я сказал ему однослово – нет. Между прочим, он был на вас очень похож. Это был не ваш брат?
