— Он не против, мамусь, — целую ее в щеку.
— Тогда где он?
Прикусываю губу и отворачиваюсь. И решаю сменить опасную тему.
— Саша вернулся.
Мама белеет, затем ее взгляд наполняется ненавистью. Руки сжимаются в кулаки.
— Как это вернулся?
— Из-за него я попала сюда, — всхлипываю.
— Моя девочка… Почему молчала все эти дни?
Я и правда не говорила. Потому что одна мысль о пустых черных глазах бывшего, приказывающего мне убить ребенка, всё ещё вызывают панику и жгучий страх. Зарываюсь в мамины объятия, но понимаю, что холод идет изнутри. Саша до сих пор имеет власть надо мной. Страшно!
— Он появился в первый учебный день в моем университете. На первой же паре.
— Он напугал тебя?
— Очень. Потребовал, чтобы я бросила Лёшу и… — вовремя осекаюсь, — убила малыша.
— Вот же тварь! — выпаливает мама, — мало полиция его в тот раз припугнула. Говорила я, что за решетку упрятать надо ублюдка. Где он сейчас?
Пожимаю плечами. Почти каждую ночь меня мучают кошмарные сны. В которых бывший увозит меня и кидает в тюрьму. На моём горле железный ошейник, руки и ноги скованы. И он вырезает из меня ребенка.
— Ты все еще боишься, — мама целует меня в лоб, — это очень плохо. Ничего, я разберусь.
Чувствую, как меня начинает клонить в сон. Но тут в коридоре слышатся громкие шаги и спустя миг в палату вваливаются мои мальчики. Я притворяюсь спящей, не желая с ними сейчас общаться. Но одним глазком слежу за их общением с моей мамой. Ох! Она их точно не пожалеет!
Скатившись с постели, бегу следом прямо в пижамных штанах и футболке. Мама и парни спускаются в кафетерий и усаживаются за столик в углу. Я же, как заправский шпион, следую по пятам. Только вот… Выглянув из-за угла, тут же встречаюсь со смешинкой в голубых глазах мажора.
— Иди к нам, Ритусик!
Мда, никудышная из меня шпионка. Присаживаюсь. Начинаю теребить край футболки.
— Ну так, Алексей, — мама сверлит блондина недовольным взглядом, — где ты шатался эту неделю?
— Рома! — Фролов бесцеремонно влезает в разговор, — приятно познакомиться с мамой моей девушки.
— Эм, — она переводит взгляд с одного парня на другого и затем опять на Алекса.
Ой, что сейчас будет! Морально готовлюсь к катастрофе.
— Еще один парень? — спрашивает мама, — а он тогда кто?
— Именно, — гордо отвечает Рома, — мы оба любим вашу дочь.
Повисает неловкая тишина. Где-то звенят столовые приборы, туда-сюда снуют последние посетители. А мама сидит, открыв рот от накатившего шока. Сглатываю.
— Мам…
— Рита, — сдавленно произносит она, — что всё это значит?
— Ну…
— Так получилось, — говорит Алекс, — мы встретили Ритуську на одной тусе и влюбились. Оба.
— Но двое… как… Рита? Кто из них отец ребенка? — мама явно пытается как-то уложить полученную информацию в рамки своего мировоззрения.
Я становлюсь все меньше. Такое чувство, что реально уменьшаюсь в размерах. Блиин! Мама меня убьет. Но она лишь вздыхает.
— А я думала, что видела в жизни всё. Рита, ты тоже любишь… обоих? — шепчет она.
Киваю. Оба парня выглядят довольными. Кстати, почему они такие грязные и в крови? Подрались? Но с кем?
— Да уж, — всё, что может сказать мама, — это определенно нужно переварить. Желательно с выпивкой.
— Сбегать? — щурится Фролов.
— Нет! — выпаливает она и краснеет.
Парни явно ей по душе. Мама не психует, не кричит. Странно.
— И чей ребенок? — задает финальный вопрос.
Мальчики переглядываются.
— Мой! — выпаливает Рома, а Шевцов награждает его свирепым взглядом.
— Так… То есть на Рите женишься ты? — она прищуривается.
— Я, — рапортует мажор, и в этот раз уже Рома злобно глядит на него, — моя фамилия известна в высоких кабинетах. Малышка ни в чем не будет нуждаться.
— Как планируете жить? — продолжает допрос мама.
Она хватает салфетку и начинает постепенно отрывать маленькие кусочки и складывать в небольшую кучку на углу стола. Это явный признак сильного волнения. Хочу поддержать маму, но сама сижу, ни жива, ни мертва.
— У нас почти есть своё жилье, — говорит Фролов.
— Тааак, — она выжидающе смотрит на парней, — иии?
— Мы будем жить втроем.
И снова тишина. Боюсь, этого удара моя мама не перенесет.
— Теперь точно нужно выпить, — задумчиво говорит она, затем смотрит на меня, — мальчики, все же сбегайте за чем-нибудь…
— Что будете? — спрашивает мажор.
— Виски, — коротко отрезает мама, — а я пока поговорю с дочерью.
Когда парни уходят, я плетусь за ней в палату. Мама молчит и выглядит задумчивой.
— Прости, — пищу.
— Ты правда с ними обоими? — спрашивает она, — тебя ни к чему не принуждали?
— Нет.
— Они выглядят влюбленными. Впервые такое вижу. Глаза горят, хотя мужики обычно меняются в худшую сторону, как узнают о беременности девушки. А эти даже решили сами со мной поговорить. Похвально.
Сердце начинает биться чуть чаще.
— Думала, ты кричать будешь.
— Я много размышляла, — мама помогла мне забраться в постель, сама села рядом, — над твоими словами про любовь. Ты права. Если мне не повезло, это не значит, что любви нет. И она бывает весьма неформатна. Мне, как матери, самое главное знать, что ты этого действительно хочешь и счастлива.
— Я люблю их. Все эти месяцы пыталась выбрать, — перебираю пальцами одеяло, — но не могу. Знаю, что это очень странно. И порой кажется, что, видя нас втроем, все смотрят с осуждением.
— Рита, — мама берет меня за руку, — осуждение будет всегда. Наплюй на него.
Звонит мамин мобильный телефон. Она неохотно отрывается от моих ладоней и берет трубку.
— Алло? Да, это я, — следует пауза, — моя дочь в больнице и ее нельзя тревожить.
Мама хмурится, затем резко вскидывает брови.
— Хорошо, я поняла. Мы обязательно приедем, но чуть позже. Надеюсь, его закроют надолго?
Ее губы растягиваются в зловещей, но довольной улыбке.
— Спасибо, товарищ следователь.
Кладет трубку.
— Ублюдка поймали, — коротко говорит, — Зеленцов под следствием. Говорят, убил жену и доводил школьниц до самоубийства. А теперь какой-то аноним подкинул им доказательства его вины.
