А Фролов расстегивает лифчик и кидает его на трюмо. Поочередно будто взвешивает мои груди, затем ласково гладит живот. Мои соски каменные, откидываю голову на плечо своего бандита.
— У тебя потрясные сиськи, — шепчет мне на ухо, — такие огромные. Сука… И еще мягкие. Круглые. Ритка, ты самая сексуальная девчонка на свете. Тебе безумно идет беременность.
— Ах, ребята! — чувствую, как влажный язык Шевцова подбирается к клитору.
Один мазок его языка, и я мощно кончаю. Лёша стягивает с меня трусики, затем поднимается и впивается в губы. Фролов все еще мнет грудь. Алекс присоединяется, не выпуская меня из властного плена своих губ. Они оттягивают мои чувствительные соски, крутят их, мнут мягкую округлость. Затем укладывают на постель, а сами снимают футболки, следом принимаясь за ремни джинсов.
Они мучают меня, медленно расстегивая пряжки и не спуская с меня глаз. Но я вижу, что их члены уже готовы. Прикусываю губу и раздвигаю ноги, пальцами касаясь неприлично мокрых складочек. Нагло начинаю ласкать себя под мужское рычание. Я очень быстро подхожу к пику, мысли начинают путаться и становиться совершенно непристойными.
— Вставьте в меня свои члены, мальчики, — подключаю вторую руку, массируя грудь.
Откидываюсь на новой кровати, бесстыже мастурбируя. А мои мальчики смотрят. Кадык Фролова дергается, а Шевцов раз за разом сглатывает.
— К черту! — вскрикивает мажор и выпрыгивает из джинсов и белья, — сейчас я тебя как следует выебу, малыш.
От его грубости внутри все взрывается. Кричу, не в силах сдерживать мощные волны удовольствия. Ромка ложится на спину, затем подхватывает меня и сажает на себя попкой. Мышцы податливо распахиваются, впуская большой член брюнета. Алекс вонзает в мою киску свой инструмент, и они оба начинают меня трахать.
При этом нежно поддерживая и не давая упасть. Оба поочередно ласково гладят живот, при этом неистово вдалбливаясь в мои дырочки. Вот так в моих мальчиках совмещается несовместимое. Ярость и ответственность, жесткость и ласка, внимательность и похоть. И через этот неистовый секс я получаю их любовь.
Потому что я такая. Когда члены двух парней во мне, чувствую себя счастливой. Я кричу так громко, что почти срываю голос. Мои сексуальные переживания во время беременности стали безумно яркими, невероятными. Так хочу испытывать их чаще!
Мальчики кончают, затем ставят меня не четвереньки. Но вдруг я начинаю ощущать дискомфорт внизу живота.
— Погодите, — отстраняюсь, чувствуя боль и потягивание в животе.
— Все хорошо? — оба подлетают ко мне.
— Ой… — лежу и вижу, что покрывало пропитывается прозрачной жидкостью, — неужели…
— Началось! — орет мажор, но Рома отвешивает ему сочный подзатыльник.
— Успокойся. Сейчас мы отвезем тебя в роддом, малыш. Видимо, наша активная половая жизнь спровоцировала роды. Но ты не бойся.
Но мне до безумия страшно! Мальчики аккуратно меня подмывают, затем одевают. Ромка командует хладнокровно, а вот Лёша явно сильно нервничает. Но спокойствие брюнета передается мне. Скоро наши девочки появятся на свет.
Меня отвозят в роддом, где я без осложнений рожаю дочек. Вся семья собирается, чтобы посмотреть на них. Я безумно устала, но чувствую небывалый душевный подъем. Ведь теперь у меня есть две здоровые девочки с розовыми щечками. Я безумно люблю их. До этого не знала, что можно так сильно обожать кого-то. Лежу в палате и думаю, что было бы, если бы не согласилась на предложение Стаси в тот день?
Не встретила бы моих порочных мальчиков. Не стала бы так любима ими. А теперь понимаю, что всё предопределено. И пусть я была одинокой заучкой. Теперь Рита Львова… нет… Шевцова — самая счастливая девушка на свете. Ведь несмотря на череду препятствий обрела настоящее женское счастье.
