убедить комиссара, то облаву можно будет организовать сегодня же вечером. Точнее, три облавы. Нужно будет взять заброшенный склад в Вил-Парле, судно, пришвартованное у пляжа Версова, и особняк господина по имени Арун Джетли – нового обличия Кала Наяка. Чопра будет настаивать на том, чтобы лично участвовать в последнем из рейдов. Ему вряд ли пойдут навстречу, но он все равно там будет. Он хочет увидеть лицо Наяка, когда того выведут в наручниках, хочет посмотреть ему в глаза.
Над рабочим столом тянулся ряд вставленных в рамки фотографий, изображавших Ашока в компании известных личностей. Чопра обратил внимание, что там же висел снимок, сделанный в их родной деревне: глава сельского совета надевал на Ашока сплетенную из цветов гирлянду. Чопра улыбнулся. Ашок никогда не упускал возможности напомнить избирателям о своем скромном происхождении. Рядом с деревенским снимком висел портрет Ганди: сидя в позе лотоса, идеолог ненасилия крутил свою прялку чарку и тянул хлопковую нить. Чопра знал, что Ашок всегда оставался большим почитателем Ганди-джи, хоть и выражал это по-своему, со свойственным ему цинизмом. «Вот кто действительно мог раскрутить кого и что угодно, – сказал бы он, посмеиваясь над собственной шуткой. – Этот понял, как продвигать свой образ, задолго до того, как у нас появились специалисты по связям с прессой».
Были там фотографии, на которых Ашока запечатлели рядом с крупными политическими деятелями: некоторые из них выглядели на снимках столь древними и ссохшимися, что к настоящему времени, должно быть, уже успели переродиться для новой жизни. Нашелся один общий снимок с известной звездой Болливуда – актером, вышедшим из местной общины. На многих фотографиях Ашок был в окружении своих избирателей: вот он на публичном собрании кричит что-то в микрофон; вот принял эффектную позу перед полным залом облаченных в черное юристов; вот его осыпают цветами и поздравлениями представители различных благотворительных обществ и организа…
Чопра застыл пораженный.
А через нескольких секунд поднялся с кресла и обошел вокруг стола, чтобы поближе взглянуть на фотографию, которая привлекла его внимание.
На ней Ашок награждал худенького юношу в белой рубашке и темно-синих штанах. Вокруг виновника торжества собралась толпа одетых в такую же форму молодых людей, наблюдающих за церемонией. На заднем фоне виднелся баннер с надписью: «Ежегодный День спорта в Приюте для мальчиков Шанти Нагар». А чуть выше красовались буквы: П. М. Ш. Н.
Чопра почувствовал, как у него заскребло в горле. П. М. Ш. Н… ПМШН. Возможно ли? Он вернулся к окну и посмотрел на улицу. ПМШН. Приют для мальчиков Шанти Нагар.
Чопра не сводил глаз с недостроенного здания напротив. В голове у него вертелся десяток гипотез. Что он делает – цепляется за соломинку? Или же ему по чистой случайности повезло отыскать ключ, который поможет, наконец, раскрыть тайну смерти Сантоша Ачрекара?
Чопра знал, что есть только один способ ответить на мучившие его вопросы: нужно пойти и самому во всем разобраться.
* * *
Чопра взял моторикшу и доехал до Шанти Нагар – густонаселенного бедного пригорода, где узкие улочки были полны народа, над головой нависали балконы, а вдоль дорог высились кучи мусора.
Останавливая и расспрашивая прохожих, Чопра быстро отыскал дорогу к приюту.
Внешне здание походило на монастырь: черные ворота из кованого железа, ставни на окнах, высокие беленые стены. На пункте охраны Чопра сказал, что хочет поговорить с директором. Охранник приоткрыл створку ворот и снова погрузился в чтение занимавшей его газеты.
На чахлой лужайке перед главным приютским корпусом высилась статуя доктора Т. С. С. Раджана, видного политического деятеля и борца за свободу.
Чопра прошел сквозь парадный вход в круглый холл с низким потолком, где стояло множество витрин с наградами и почетными значками. Стены холла украшали ряды увеличенных фотографий, изображавших юных сирот, принятых на воспитание в приют и приобщенных к курсу благотворных для тела и ума занятий.
На одной из фотографий, украшенной цветочной гирляндой, присутствовал Ашок Кальян: он занимал место в ряду других серьезных джентльменов. Подпись к снимку гласила: «Совет попечителей Приюта для мальчиков Шанти Нагар». Ниже перечислялись имена попечителей. После некоторых имен шла взятая в скобки фраза: «На снимке не представлен». Среди имен, снабженных подобным комментарием, было имя «Шри Арун Джетли».
– Простите, сэр, чем могу вам помочь?
Обернувшись, Чопра обнаружил перед собой пожилую женщину в темно-синем сари, изучавшую его недобрым цепким взглядом. Он ответил не сразу. Мысли еще метались и путались у него в голове. Но через секунду-другую произнес:
– Я инспектор Чопра. Мне хотелось бы задать несколько вопросов касательно вашего приюта.
– В чем дело, инспектор? – спросила женщина.
– Розыск пропавшего мальчика, – пояснил Чопра. Он снова посмотрел на фотографию попечительского совета.
– Скажите, а как давно член Законодательного собрания Ашок Кальян вошел в число ваших попечителей?
– Господин Кальян? Ну что вы, он был одним из учредителей заведения. Без его помощи мы не смогли бы основать этот приют, как, впрочем, и четыре других сиротских дома, которыми теперь руководим. Через месяц мы будем праздновать четвертую годовщину дня основания. Но вы упомянули какого-то пропавшего мальчика?
Чопра достал из кармана фото Сантоша Ачрекара и протянул женщине.
– Вы знаете этого юношу?
Женщина запнулась, помедлив буквально долю секунды, а затем ответила:
– Нет. Я никогда прежде его не видела.
– Вы уверены? – не отступался Чопра.
Женщина избегала смотреть ему в глаза.
– Я же сказала, сэр: нет. Я никогда не видела этого молодого человека. А теперь прошу меня извинить, у нас действительно много работы.
Чопра знал, что женщина говорит неправду.
– Мадам, этот юноша мертв. Убит. Если вы откажетесь сотрудничать со мной, придется провести полноценное расследование. Ваш приют перевернут вверх дном. Вы понимаете?
– Убит! Какой ужас! – женщину это известие, похоже, действительно взволновало. Но затем она взяла себя в руки и сказала:
– Инспектор, делайте, что считаете нужным. Но я вам говорю: этого мальчика я никогда прежде не видела.
Она прищурилась и с вызовом встретила его взгляд.
В конце концов, Чопра кивнул ей и направился к выходу. Женщина посмотрела ему вслед и торопливо засеменила по облицованному кафелем коридору.
Дойдя до ворот, Чопра остановился. Обернулся и увидел увенчанную тюрбаном фигуру Т. С. С. Раджана: тот выжидательно поглядывал на него сквозь оправу очков.
Чопра развернулся и пошел обратно в приют.
Под тихое поскрипывание собственных ботинок он зашагал по свежевымытым коридорам. Миновал круглый холл и двинулся по указателю, на котором значилось: «Крыло воспитанников». Прошел мимо учебной комнаты, где за деревянными партами сидели мальчики лет шести или семи, хором повторявшие слова за учителем английского языка. Оставил позади еще несколько дверей и обнаружил небольшой гимнастический зал, устланный синими спортивными матами. Чуть дальше заметил открытую дверь и заглянул внутрь. За дверью находилась спальня, сейчас пустая: здесь в два ряда стояли обращенные
