я. Страх, что моя странная магия сотворит что‑то невероятное, был, потому я позволила себе пятисекундное промедление, в течении которого Аргхельм закатывает глаза, а я швыряю шарик в подругу. Тот врезается в барьер и разлетается на сотни мелких осколков, блеснувших в свете прожекторов. А удар относит девушку на пару шагов, швырнув на песчаную поверхность. Она вскочила на ноги и отряхнулась, смотря только на меня. Фейерверк ледышек разлетелся в разные стороны и легким звоном при столкновении друг с другом попадал к ногам драконицы. Красиво, конечно, но страх за подругу все еще покусывал где‑то в области солнечного сплетения.
– Ничего себе! Как ты…? – выкрикнула Арья, подбегая.
А я медленно осела на песок, ощущая, как тёплая струйка крови стекает из носа уже по подбородку. Перед глазами плясали темные круги, а в голове звенели колокола, перерастая в звон в ушах. Руки свело судорогой, заменив ноющую боль дикой схваткой. Я закусила губу. Больно, но я вытерпела в прошлый раз – потерплю и в этот. Прокусываю губу и чувствую, что к первому добавляется и второй ручеёк. Только истечь кровью мне не хватает! И так все хреново.
Сквозь пелену боли и туман в глазах вижу, что рядом возникает Вильгельм и начинает что‑то говорить. Да только что я могу услышать? Уши словно ватой закупорили – ничего кроме звона различить не могу. Резкий рывок вверх и ощущение полета, от которого я догадываюсь о том, что меня подняли и куда‑то несут. Тряска усиливала боль, так что вскоре редкие всхлипы вырывались сами собой. Мысли улетучились еще в момент появления боли, оставив лишь ту, что твердила терпеть и ждать пока все пройдёт.
Но или это была неправильная мысль, или боль не собиралась покидать мое тело, но она становилась все острее и острее, а всхлипы уже переросли в тихие стоны.
Резкая темнота позволила расслабиться перетруждённым глазам, которые оказывается резало словно ножом уже давно. Скорее всего свет прожекторов ослепил, а я даже не заметила этого. Сейчас же мы зашли в помещение, из‑за чего стало темно. Спасибо хоть, что пятна и круги перед глазами больше не пляшут. Зажмурившись от нового витка боли, я не заметила, как меня усадили в кресло. Холодные пальцы коснулись головы, а на фоне кто‑то сказал что‑то ласковым мужским голосом. Затем ушёл. Резкий выкрик отца и снова этот голос. Секунда и я делаю резкий вздох от неожиданно отступившей боли. Кашель раздирает легкие, а руки покрываются колкими мурашками.
– Диагностика не выявила ничего, – почти вплотную ко мне стоял мужчина, который все еще удерживал у моих висков пальцы.
Вильгельм сидел в кресле напротив и нервно перебирал край своего пиджака. Его обычно холодные глаза бегали из стороны в сторону, словно пытаясь найти ответ, но не находя даже зацепки.
– Ищи ещё! – прорычал отец, заставив второго вздрогнуть.
Убранные было пальцы вернулись на прежнее место, и я почувствовала вибрацию по всему телу. Ощущения были словно разряд тока прошёлся. Я знаю, как это – в детстве я была первым исследователем электричества в Доме. Я вообще во всех областях была первой, особенно если это какая‑нибудь глупость.
– Ничего, милорд. Она полностью здорова. Даже магия восстановилась, – мужчина понуро потупил голову, будто провинился.
Вильгельм шумно выругался и направил задумчивый взгляд на меня. В эго серых глазах плескалось бешенство и та толика страха, которая бывает у людей, которым есть что терять. Более того, он боялся за меня. И это было приятно. Даже не забыв упомянуть причины такого страха.
– Я и сам ощущаю, что резерв полный! Только… что может быть помехой использования магии?! – выкрикнул папандр.
Я же молчала, не зная куда себя деть. В мозгу бегала маленькая паническая мысль, которую я закидывала куда подальше, но она раз за разом возвращалась. Очевидно было, что не все маги падают почти что в обморок, используя лишь одно заклинание. Это было обидно, потому как используя магию я чувствовала собственный резерв. Даже сегодня я брала лишь одну седьмую возможного. А мой организм решил, что мне пора готовиться к похоронам. Честное слово, почему в моей жизни не может быть хоть что‑то нормальным?
– Просканировал на блоки? – уже спокойнее сказал отец.
Мужчина кивнул, присаживаясь за письменный стол в углу. Его серая хламида преподавателя качнулась при развороте и мятыми складками легла на пол, когда он сел. Хм‑м… доктор? Или лекарь?
Кабинет немного напоминал стандартные врачебные помещения Фобоса лишь набором мебели, но ни ее внешним видом. Кушетка, например, была обита словно мягкое кресло, а скрипящие стулья заменили кожаные. С их практичностью я бы поспорила, но про удобству они точно были лучше.
– Все чисто.
Что за блоки – история умалчивает, но если сильно пораскинуть мозгами, можно и самой догадаться. Блок на магию, а именно про нее они говорили до этого, скорее всего означает какой‑то запор или что‑то закрытое. Отсюда следует, блоков нет, ведь магией я пользоваться могу, ведь так?
– Можно мне идти? – тихо спросила я.
Все‑таки меня ждало наказание, а отлынивать от него, бросая всех остальных точно не по мне. К тому же чувствовала я себя отменно, что и продемонстрировала, встав на ноги и потянувшись. Хотелось бы и мне научиться так же снимать боль! Тогда бы я точно смогла нормально магичить, наверное.
– Леди Асгард, у Вас могут быть осложнения! Или вновь плохо станет! – крикнул мне вдогонку врач.
Но я уже закрывала дверь. Махнув на прощание ладошкой папочке и лекарю, поймала на себе хмурый взгляд Вильгельма, который закатил глаза и состроил лицо мол "уже не удивлён", припустила по коридору. Окна по правой стороне говорили, что мы на первом этаже Центральной башни, что меня несказанно обрадовало – не пришлось долго петлять в незнакомом месте. Да и идти было недалеко, напротив уже собралась приличная толпа.
14
Стоило мне сбежать со ступеней и подойти к Арье и другим, как у башни сверкнул портал, из которого в ту же секунду вышел Лорд Вольтер. Толпа сделала слаженную сотню шагов в сторону, оставив меня и любующуюся небом Аргхельм. К чему этот необоснованный страх? Я, например, вообще опасности не ощущаю. Скорее наоборот. Эх, тяжелая жизнь слегка неадекватной девушки.
Мужчина по обыкновению прошёл мимо нас, даже не удостоив меня взглядом, чем спровоцировал неосознанное закатывание глаз. Нет, еще день назад сам ко мне подсел, а сейчас даже не здоровается. Может у меня кредо такое – обращать внимание на странноватых людей? Как говориться
