хватало, какой-то маленькой детали, из-за чего картина казалась неполной.
Потом, когда кофе был допит, а вопросы заданы, Кондор взял меня за руку и увёл через зеркало в Замок.
– Очень неплохо, милая, – сказал волшебник, когда мы вернулись в Замок. – Я, признаться, ничего от тебя не ожидал, но ты была хороша.
Я подняла на него недоуменный взгляд, потому что в этих словах мне почудилась откровенная насмешка.
– Что, прости?
– Я говорю, что ты молодец. – Он улыбался совершенно обезоруживающе. – И для ребенка, выпавшего из лодки в полную опасных течений реку, неплохо справилась. Это не было испытанием. – Кондор сел на стол, сдвинув в сторону стопку каких-то книг и канделябр. Тот самый или похожий на него. – Точнее, я не планировал тебя испытывать. Оно получилось как-то само.
– Ты мог предупредить меня.
Дважды. Или даже трижды.
– Мог. – Он кивнул. – И вызвал бы этим сомнения и лишние вопросы. Увы, пророческий дар не входит в число моих многочисленных талантов, поэтому я не мог предугадать появление Джейны Бронкль. Но я рад, что среди твоих талантов обнаружилась склонность к импровизации.
Он замолчал и какое-то время рассматривал меня, чуть задрав подбородок, как будто бы что-то прикидывал в уме.
Я скрестила руки на груди и прошла через комнату к дивану. Села очень осторожно в самый угол и попыталась понять, что сейчас пошло не так.
Или не пошло?
Или – что?
Не так день закончился, как ты ожидала? Вернулась в исходную точку из путешествия и чувствуешь внутри себя странную пустоту?
– Мы можем… – попыталась я.
Кондор поднял одну бровь в знак, что слушает меня.
– Мы можем как-нибудь повторить?
– Конечно. – Кончик его губ дернулся вверх. – Как-нибудь. Обязательно. Если леди того желает. Но прежде всего я хочу выяснить кое-что, Мари, если ты не против.
– Хочу ли я влюбиться в вашего принца? – фыркнула я.
Он покачал головой и сразу стал каким-то слишком уж серьезным.
– Я не об этом. – Кондор покачал головой, чуть наклонив ее. Кажется, шутка ему не понравилась. – Но в этом вопросе надеюсь на твое благоразумие и чувство такта. Не знаю, как в вашем мире, милая, но здесь принцы, а равно с ними герцоги, маркизы, графы и прочие обладатели высоких титулов чаще всего едят таких, как ты, на завтрак. Или на ужин. Я, конечно, великий чародей, но склеить твоё разбитое сердце вряд ли смогу.
– Я не…
– Я понял. – Он попытался улыбнуться. – Что ты шутила. Но счел нужным предупредить, что романтические иллюзии лучше оставить где-нибудь здесь.
Он прошелся по комнате, заложив руки за шею, а я следила за ним взглядом, не понимая, что происходит.
Очень хотелось уйти в свою комнату и спрятаться под одеялом. Или поесть. Или поплакать. Или просто с кем-то поговорить о… принцах, китах и волшебных деревьях.
– О принцах, китах и волшебных деревьях ты можешь рассказать Ренару завтра утром. – Кондор обернулся ко мне, стоя в противоположном углу комнаты. – А мне лучше расскажи о том, как обстоят дела с магией в вашем мире.
Это было настолько внезапно, что я не сразу поняла, а когда поняла, то просто прыснула со смеху.
Он спросил это так серьезно, что было сложно удержаться.
Видимо, зря.
– Я что-то не так сказал?
Кондор скрестил руки на груди и чуть склонил голову набок, смотря на меня исподлобья, хмуро и строго.
Выглядел он сейчас как не слишком добрый взрослый, очень недовольный кое-чьим поведением, и смеяться мне сразу расхотелось.
– Ты просто… как-то резко перешел к таким вопросам, – сказала я, улыбаясь как можно более виновато. – С чего вдруг? Может быть, отложим до более удобного момента вместе с вопросами о религии, культуре… что ты там еще хотел узнать?
Он сделал глубокий вдох, словно считал до десяти, чтобы не дай их боги не превратить меня в жабу или что похуже. Потом дернул плечами, выдохнул и сказал, коснувшись рукой подбородка:
– Официальная наука нашего мира не признает существование магии в вашем. Он – единственный из сопряженных миров, в котором из-за каких-то внутренних изменений стало слишком мало чистой силы, чтобы перенаправлять ее так, как делаем мы. – Он сделал еле заметный жест рукой – и свечи в канделябре вспыхнули. – И с помощью воли изменять реальность. Это, впрочем, не означает, что ее нет совсем. Но я не был с той стороны волшебного зеркала, я не могу сказать наверняка. Я могу лишь строить предположения.
Я кивнула, решив, что лучше его не перебивать.
– Я, знаешь ли, слишком любопытен и слишком маг, чтобы позволить себе не разбираться в некоторых вещах. И не желать еще больше знаний, когда я могу их получить. Твои предшественницы, увы, были не слишком подходящими источниками информации, а вот ты… – Он резко наклонил голову на другой бок – так же, как при нашей первой встрече. – А вот ты, сдается мне, можешь рассказать много чего интересного.
– Что, прямо сейчас?
Я пронаблюдала, как он подошел к столу и сел – в этот раз за стол, а не на него.
Кондор лениво посмотрел на собственную руку, согнул и разогнул пальцы один за другим, будто бы проверял, хорошо ли работают суставы.
– Мне бы хотелось сейчас. – Он поднял взгляд на меня и кивнул в сторону стула, еще одного, который, проплыв по воздуху, оказался прямо напротив волшебника с другой стороны стола. – Сядь, пожалуйста.
– Мне и здесь хорошо, – огрызнулась я.
Слишком уж много приказа было в его голосе.
Но одумалась и добавила помягче:
– И вообще, я бы предпочла пойти спать.
Кондор снова приподнял одну бровь – в этот раз в знак удивления.
– В присутствии его высочества ты была более… покладистая.
– Кроме его высочества, – ответила я. – Там присутствовала еще здоровенная псина с вот такенными клыками. – Размер клыков я показала, растопырив пальцы. – На моем месте кто угодно был бы покладистым.
Он криво улыбнулся:
– Твоя предшественница так не считала.
– Ты тоже водил ее пить кофе с принцем в неформальной обстановке?
– Я – нет. Она сама решила в подобные обстоятельства попасть. Правда, не с этим принцем. – Кондор убрал со лба выбившуюся прядь волос. – С другим.
Кажется, он переключился с вопросов магии на более… приземленные.
– И осталась с разбитым сердцем, которое ты не смог вылечить?
– Боюсь, то сердце было невозможно разбить. – Он сощурился. – Но даже если бы оно разбилось, я бы не стал его лечить. Подлить мне в чай приворотное зелье было очень плохой идеей с её стороны. Я не разозлился только потому, что она
