совершенно точно. Эвелин стояла прямо передо мной, держа нож у собственного горла. Постепенно дымка стала спадать, но мой взгляд сфокусировался только на девушке.
— Эв, — прохрипела я и протянула к ней руку. Мои ноги были слабыми, меня тянуло к земле. На меня словно что-то давило изнутри. Опустив взгляд на свои пальцы, я едва подавила крик. Они были испачканы кровью по локоть.
С ужасом я снова посмотрела на подругу. Но взгляд ее был пуст. И это выглядело пугающе. Я резко опустила руку и, прижав ее к груди, стала отползать назад, пока не наткнулась на стену.
— Принеси клятвы Мертвом богу, или она умрет… — услышала я тихий голос недалеко от себя. Этот голос был до ужаса знаком. Однако я никак не могла вспомнить, кому он принадлежал.
Я стала озирать, пытаясь найти говорящего, но не увидев никого, снова обратила взор к подруге.
— Зачем ему мои клятвы? — прохрипела я, желая и в то же время не в силах отвести взгляд от девушки, которая безвольно стояла передо мной. — Я — наследница светлочтивцев.
— Ты — нечто большее.
— Кто ты? Это тебе подвластна сила подчинения, так ведь? — я сглотнула. — Почему бы тебе не принести их за меня? Тебе это по силам. Ведь это ты привел меня сюда.
— Клятвы приносятся условно добровольно, я не могу сделать этого за тебя.
— Отпусти ее, и я принесу их, — проговорила я дрожащим голосом.
— Сначала дело.
— Я не верю тебе. Ты убьешь ее, когда я принесу клятвы. Она будет тебе уже не нужна, и ты избавишься от нее. Ведь темнопоклонники готовы расправиться со светлочтивцами при любой возможности.
Совсем недалеко от меня раздался смех, и на моей коже выступил холодный пот. В груди стало не хватать дыхания.
— Это светлочтивцы тебе сказали? Клянусь тайным именем Мертвого бога, что не причиню ей вреда, если ты сделаешь то, что должно.
— Ты сейчас принес ту клятву, за несоблюдение которой ты лишаешься силы? — сглотнула я.
— Меня безгранично радует, что ты знаешь хотя бы что-то.
Я на мгновение прикрыла глаза. Время шло. Терпение человека, во власти которого сейчас находились Эвелин и я, истощалась, и я это каким-то образом чувствовала.
— Хорошо. Что мне говорить?
Послышался смешок.
— Просто читай.
К моему безграничному ужасу, рука, совершенно мне не подчиняясь, стала выводить на пыльной мостовой буквы. Сердце на мгновение замерло, а потом зашлось в груди, как сумасшедшее. Волоски на теле встали дыбом. Я прочистила горло.
— Клянусь почитать тебя и служить тебе, о Великий, — дрожащим голосом прочитала я написанное моей же рукой. — Жертва моя принесена, и я вверяю тебе жизнь мою. Клянусь, отныне она — есть ты. Клянусь, что цель моя — поиски пути к тебе. Клянусь, что не отрекусь от тебя, покуда ты не отречешься от меня. Прими же меня… — тут я споткнулась, поскольку слово явно являлось именем, — Авварифаланар, и одари силами, коих требует моя кровь. И коли будут нарушены клятвы мои, навеки путь к тебе будет запечатан. Клянусь.
Едва последний звук слетел с моих губ, как тело мое вдруг словно пронзило молнией. Я не могла пошевелить ни единым мускулом, каждый из них ощущался в десять раз тяжелее, чем был. Сердце застыло. В ушах начало гудеть. Кровь прилила к голове. А затем в груди разлилась жизнь. Сердце сделало удар, и кровь с новой силой побежала по венам.
От кончиков пальцев до кончиков волос… Я ощутила могущество. Весь мир словно стал подвластен мне.
— Поздравляю со вступлением на правильный путь, сестренка… — раздался шепот прямо над моим ухом.
Я дернулась. Это словно опустило меня на землю, эйфория прошла.
Спустя мгновение пришло узнавание и осознание.
— Джошуа? — пробормотала я помертвевшими губами.
Смешок.
— Долго же ты складывала два и два… Признать, я уже хотел было разочаровываться.
Мелькнула тень, а затем юноша рядом со мной опустился рядом со мной на голую мостовую. Кинул на меня быстрый взгляд, а затем стянул с плеч пальто и предложил мне.
— Держи, ты замерзла.
Совершенно сбитая с толку неожиданной заботой, я закуталась в длинное пальто, которое было настолько для меня большим, что почти заменило одеяло. Я стала согреваться.
— Эвелин… — вспомнила я и тут же подняла взгляд. Но девушки уже не было, нож валялся на мостовой. — Где она?
— Мои люди оставят ее в ближайшей гостинице. Оттуда она без труда доберется до академии.
Почему-то я поверила его словам и просто кивнула.
— Так… — пробормотала я, кутаясь в полы его пальто. — Зачем все это?
Я почувствовала, как он посмотрел на меня и опустила подбородок, стараясь сморгнуть слезы.
— Ты — моя сестра. Неужели ты так и не поняла этого?
Воздух будто выкачали из моей груди. Серьезно, куда он делся? Верните его назад. Сколько раз я мечтала, чтобы брат был жив. Сколько раз, обнимая по ночам подушку, уливаясь слезами, я представляла встречу с ним? Он бы широко улыбнулся и раскрыл объятья, а я бы крепко прижалась к нему, стискивая изо всех сил, радуясь, что теперь у меня есть человек, который разделит со мной все горести и печали, кто защитит от злых родственников, кто не даст завыть от тоски и одиночества.
И ни разу, ни в одной моей светлой грезе, мой брат не оказывался тем, кто моими руками совершил убийство. Тем, кто, угрожая моей подруге, заставил принести клятвы темному богу. Тем, по чьему приказу похитили Алоиса.
Картинки собирались в голове, как пазлы. Я вспомнила голос в своих кошмарах, и вспомнила, где слышала его.
Нет, не только из уст Джошуа.
Голос был в воспоминаниях того человека, которого допрашивали в штабе светлочтивцев. Он принадлежал незнакомцу принесшую весть от Джоки. Но это было не так. Незнакомец сам был Джокой.
Их лидер молод, но хитер.
Их лидер — Джошуа…
Джока…
Мой брат…
— Наш отец, темнопоклонник, так? — спросила я глухо, глядя на мостовую. — Как это вообще возможно?
Я чувствовала, что уже не справлялась с накрывшими меня эмоциями, голос стал срываться.
— Как ты оказался жив? Я… Я видела твою могилу. Я приходила туда по нескольку раз в год и рыдала на ней часами! Ты… Как такое может быть?!
— Тише… — брат обнял меня за плечи и привлек к себе. — Все хорошо.
Я зажмурилась. Из груди билось рыдание из-за робкой радости с отвратительным горьким привкусом разочарования.
Почувствовала легкий поцелуй в лоб.
— Моя маленькая Бекс…
Я вцепилась в его камзол, не в силах поверить, что он действительно мой Джошуа.
— Расскажи мне…
Джош вздохнул.
— Это
