кого похож?
— Наденька, это не мой ребенок! Не мой! — Рогов закипает. — На меня девочка не может быть похожа.
— Нужно дождаться завтрашнего дня, — с умным видом заключает Грач, доедая суп. — И все станет понятно.
Когда гости уходят, у меня совсем не остается сил. Я по очереди подхожу к детям. Танечка сопит сладко, Сережка из пеленки вывернулся и руки над головой положил, прямо как Дима. Муж тоже любит руки за голову складывать.
В постель ложусь с улыбкой, закрываю глаза.
Рогов остался на кухне, чтобы убрать со стола.
Слышу, как звонит его телефон.
— Да, Юр, слушаю…
Прислушиваюсь к разговору.
— Что? Вот дрянь! Нет, ребенок не мой, мне он не нужен. Да. Да. Хорошо, Юр. За девочкой смотрите. Я лично буду искать ей приемную семью.
Сердце застывает в груди с лютой болью, и всю усталость как рукой снимает. Прикусываю щеку изнутри, слезы подступают.
Она отказалась от ребенка…
Я поверить не могу!
Как же так? Девять месяцев под сердцем носить, пережить роды, увидеть свою кровинушку.
Неужели у Алины ничего не екнуло? Вот ведь бессердечная гадина!
Это же ее малышка! Беззащитная, нуждающаяся в маме, в любви, в заботе.
От сожаления я даже разозлиться не могу. Слезы душат, а мысли спутываются узлами. Приемные семьи разные бывают… тут не угадаешь. А вдруг девочка попадет к плохим людям?
Дима осторожно входит в спальню. Его мрачное лицо освещает ночник, а я смотрю на него пристально.
— Ты чего не спишь? — шепчет.
— Дим… — пищу, задыхаясь от волнения.
— Наденька, давай спать, — Рогов в полутьме стаскивает с себя футболку с брюками и ныряет под одеяло.
Прижимает меня к себе, невесомо целует в мочку уха.
— Спокойной ночи, родная.
— Дима…
— Ты плачешь? — проводит пальцами по моей влажной щеке.
— Дим, она от ребенка отказалась, да?
— С ней все равно ребенок не остался бы, Надь. Я найду малышке семью.
— Дим…
Муж приподнимается на локте и смотрит мне в лицо так, будто пытается прочитать мысли.
— Нет, Надя! Даже не начинай!
— А вдруг…
— Надя, нет!
— Дим, я об Алине и ее ребенке постоянно думала. Мне эта девочка уже как своя… Может…
— Да ты издеваешься!? — шипит сквозь зубы.
— Ребенка жалко. Девочка не виновата! — всхлипываю.
— У нас есть двое своих прекрасных ангелочков! Надя, мы не возьмем чужого ребенка!
— Дим…
— Спи, прошу тебя. Завтра я принесу отрицательный результат ДНК, а потом займусь поиском приемной семьи. Это точка, Надя! Себе мы ребенка Алины не возьмем! — с лютой злостью рычит мой муж.
А я лицо руками закрываю и реву.
Он, конечно, прав. Ребенок Алины будет напоминать нам обоим о том, что однажды в нашей жизни был такой шторм, что семья почти разбилась на тысячи осколков.
Скорее всего я не смогу смотреть на девочку без боли в сердце.
Но как же жалко ребенка…
59. Последний шанс срывается
Орущий комок забрали от меня ночью, и я смогла нормально выспаться. Мне после родов самой до себя.
Я и подумать не могла, что дети такие громкие. И отчего девчонка плакала, я так и не поняла.
Медсестра, вошедшая ко мне вечером сказала, что ребенка нужно кормить. Но этот орущий комок грудь не взял! И что мне нужно было делать?
Дмитрий Романович все равно скоро узнает, что я родила не от него. А был таким добрым… и деньги давал, правда, не всегда… и обещаниями усыпал.
А я поверила!
Дура! Какая же я дура!
Думала, что Рогов у меня на крючке, а оказалось, что это я в его сети попала.
И ребенок мне теперь не нужен. Что мне с ним делать? Моя мать помогать наотрез оказалась. Сказала, чтоб я со своим нагулышем дома не появлялась, иначе убьет.
Куда я пойду? Да, у меня есть некоторые сбережения. То, что я успела свистнуть из компании Рогова. Но этого хватит только мне одной на какое то время. На ребенка эти деньги тратить я не собираюсь.
И отказ от дочери я уже написала.
Всхлипываю от обиды, что Рогов оказался умнее, чем я думала.
— Ну и чего ты ревешь теперь? — какой-то подозрительный мужик в синем медицинском костюме заглядывает ко мне в палату.
— А вам то какое дело?
— Весь роддом о тебе говорит, Алина. Ты всех на уши поставила, — начинает он, остановившись у моей койки. — Результат ДНК теста пришёл.
— Понятно.
— Ты уже знаешь, что он отрицательный? — больше похоже на утверждение, чем на вопрос.
— Все я знаю, — закрываю глаза, и бурные потоки слез по щекам бегут.
— Мне вот интересно, что у тебя в голове сейчас? Мужика подставила, он чуть семью не потерял. Родила не понятно от кого. От малыша отказалась, — начинает он, и меня накрывает нервным ознобом. — Что ты сейчас чувствуешь, горе-мамаша?
— Уходите! — вскрикиваю. — Уйдите от меня!
Я сейчас хочу только одного: чтобы меня оставили в покое. Я хочу быть одна. У меня жизнь рушится! Мечты, как мыльные пузыри, лопаются!
— Ты же знаешь, кто реальный отец ребенка. Очень советую позвонить ему. Может, заберет…
Точно! У меня же есть Паша, который так сильно меня любит! Он приедет… мы поговорим… скажу ему, что все осознала, и что готова согласиться на его предложение. Поживу какое-то время с ним и с ребенком, пусть молодой папаша сам с орущим комком нянчится, а там глядишь мне еще какой удачный вариант подвернется.
— Паш, привет.
— О, лиса Алина! Какие новости?
— Я родила, — шепчу чуть слышно. — Я родила тебе девочку.
Повисает тишина. Власов шумно дышит в телефонную трубку, а я сглатываю ком, который встал поперек горла и дышать мешает.
— Паш…
— Алин… у меня уже совсем другая жизнь. Я нашел любовь, понимаешь? Я влюбился! У меня есть девушка. Честная, добрая, бескорыстная. А ты… ты была больной влюбленностью.
— Паш…
Мой последний шанс срывается.
— Что ты от меня хочешь? — нервно выдыхает Паша. — Как же твой миллионер? Как же квартиры? Машины? Отдых за границей? М? Узнал правду и бросил тебя?
— Паш, это твоя дочь…
Снова тишина. Какие-то шорохи.
— Паш… я отказалась от ребенка.
— Что? — шокировано вскрикивает.
— Я написала отказ! Не нужен мне этот ребенок!
— Боже, Алина, — тяжело дышит. — Какая же ты тварь! Это просто невообразимо!
— Ты не лучше! Помогал мне! А теперь что?
— В каком ты роддоме?
Называю адрес.
— Надеюсь, что ты сдохнешь в мучениях! — бросает Паша и обрывает звонок.
— Да пошел ты к черту! Придурок! — ору, захлебываясь слезами.
Меня бросили все! Паша, который так сильно любил.
