ламп нужно было много и быстро так как моховые, по понятной причине, для вечерней работы совершенно не годились.
Голь на выдумки хитра, вот что удумал: основная деталь, вытянутый цилиндр. На него одевают патрубок большего радиуса с щелями, подсасывающий воздух из-под низа и через щели. Такая лампа ближе к горелке Верна,[2] чем к лампе Арганда. К нижней части цилиндра подвешивается второй элемент, он и как маслосборник работает, и как дефлектор подсоса воздуха в центральный канал. Изнутри, в сам цилиндр, вставляется фитиль из тонкой конопляной ткани, называемой тут «посконь». Масло самотёком идёт из третьего сосуда, находящегося чуть выше. Оба сосуда на кронштейне. Как фитиль подожгли, накрываем пламя третьим элементом, колпаком цилиндрической формы с мелкими щелевидными отверстиями. Все детали из керамики. В идеале, колпак нужен стеклянный, но где же стекло брать то? А бронзы жалко.
Светило ярко. Народ опять стал кудахтать, что Прохор сызнова волхвовал. Пришлось лекцию с демонстрацией законов физики устраивать. Цена, лампы три копейки. Формируют её четыре цилиндрических элемента да деревянный кронштейн с кольцом, плюс железный крюк, на котором всё это хозяйство держится. Самое дорогое, бронзовая трубка, соединяющая бачок с центральной трубкой. Можно и без неё, но тогда морока с маслом будет. Не разорюсь. Естественно, никаких механизмов поднятия и опускания фитиля для регулирования светимости нет. При необходимости, колпак снимали, а фитиль подтягивали круглогубцами.
Колпачки и цилиндры прессовали из отмученной белой глины. В сыром изделии, прямо на оправке прорезали хитрые щели и дырочки. У нас ведь глина не фарфоровая, потому при обжиге только третья часть уцелела, но и этого хватило с запасом. В качестве толплива использовали конопляное мало, что вымораживали и белили на солнце с помощью солёной воды. Пламя от такого, почти не коптило.
В плане пожарной безопасности лампа куда лучше лампады. Ничего не капает, всё в накопителе остаётся. Задержка возникла с бронзовыми трубками, так как для сего требовался мини-прокатный стан. Сразу после его запуска и решили проблему с освещением. Производительность скаканула на тридцать процентов! Это давало надежды на успех нашего безнадёжного мероприятия.
Одну лампу Богдану подарил, другую, в снежный городок определили. Молодёжь, а у меня в подмастерьях да батраках только такие, сущие дети. Формы для блоков отдал, а они возьми и построй целый замок. Знай себе каждый вечер играют в царя горы или во взятие снежного городка. Помогаю маленько. Подсказал идею про снежный лабиринт, саней дал чтобы снега на гору свезти, снежкометатель смастерил. Ха, так через пару дней половина парней с этими «девайсами» ходила. Сами сделали! Уже кое-что соображают в механике, выходят не проходят даром уроки. По возможности стараюсь с местным населением наладить контакт. С рыбой не обидел, что ни день возим в центр деревни две большие бочки воды, а вчера вон, десяток деревянных санок детишкам раздарил.
Кстати, с мини-станом «опупея» длилась шесть недель. Устройство с виду простое, но требует мороки с каждой деталью. Пришлось распараллеливать их изготовление на несколько потоков. Станину из морёного дуба, вываренного в масле, собрали на заклёпки через стальные пластины. Валки отковали из сырого уклада по оправке, но шлицы на шейках валов оставили шестигранные. Валки те, месяц шлифовали и полировали на токарном станке и лишь когда качество поверхности было признано годным, аккуратно нарезали ручьи жёстко закреплённым, калённым резцом. Готовые валы науглеродили и закалили в масле, а на шейки одели притёртые бронзовые вкладыши. Бронза по стали, да на колёсной мази неплохо работает, как подшипниковая пара, уж всяко лучше деревяшек. Шейки запрессовали в квадратную стальную оправку, зафиксировали на клёпки. Параллельно, отлили две зацепляющие шестерни, а на шлицы сковали ручку. Могли и раньше собрать, но ждали, когда отольют из бронзы и отполируют регулировочные винты. Вроде бы и рассчитывал всё, но один провал и вся цепочка «проседает» по срокам.
Неделю назад конструкцию валков собрали и протестировали. Работали идеально! Единственное, маленько не рассчитал усилия. Пришлось мужиков покрепче на ворот ставить, но остальное выше всяких похвал. Крутилось, протягивалось и зацеплялось как доктор прописал. Бронзовый лист шириной двадцать сантиметров и толстая проволока шести размеров того стоили. Бронзу катали фосфористую, красноватого цвета.
С ней опять же морока. Тигли под плавку и чистку меди ещё при обжиге кирпича заложили, а прессовали вручную в деревянных формах. Медь расплавляли сперва, а после, продували ручными мехами, да дразнили палочками из черёмухи. После, опять продували и добавляли селитры щепотку, всего процент от веса меди. Флюс сей, очищает медь от свинца и висмута, переводя их в шлак. После растворения и интенсивного перемешивания селитры, тигель продували в третий раз и сыпали буру, что образовывала шапку окислов, предохраняющих расплав от доступа кислорода, и растворяла оксиды меди. Аналогично чистили олово и свинец.
Качественного проката и проволоки нельзя добиться без добавок, а из добавок есть только один реальный вариант — фосфор. В XVII веке получение этого элемента, прозванного «холодным огнём», было страшной тайной, а само вещество продавали за очень большие деньги. Современное название происходит от бога Эосфора, стража и любовника богини Афродиты, имя которого в вольном переводе означало «носитель света зари». Так вот, с носителем сим целая история вышла.
Мочу от волов и лошадей начали собирать едва их перевели в ангар. Биологическую «жидкость» упаривали в горшках до состояния густого сиропа с черным осадком. Три малые реторты для отгонки фосфора сковали и упрятали в траншее. Упаренную мочу смешивали с песком в соотношении один к трём и загружали в реторту. Медленно, в течение восьми часов, нагревали с углём, дожидаясь пока не выгорит фосфин и угарный газ. Грязное и жутко вонючее дело. Работать приходилось в маске с угольным фильтром и в очках. На открытом воздухе он нередко самовозгорается и причиняет болезненные и трудно заживающие ожоги и дымит, образуя небольшое, но различимое облачко. Чтобы не заработать ожог сшили перчатки и «костюмы» из кожи, закрывающие всё тело. Помогал только Горын. Ушкуйник, единственный не боялся ни бога, ни чёрта и относился к «ведовству» Прохора совершенно нейтрально.
Тут в чём засада? Фосфин при реакции с водой образует дифосфин, который обычно на воздухе самовоспламеняется. Если кто видел блуждающие на кладбищах огни зеленоватого цвета, это он и есть. Оттого выходящее из приёмников реторт пламя имело аналогичный оттенок. Как стемнело, свет начал идти со всех щелей! Из-под земли считай, а туда то и дело какие-то странные сущности одетые словно на гей-парад заходят… До кучи, фейерверк случился во время перегрузки фосфора из реторт в
