Котёнок. Книга 2
Глава 1
Как только я снял очки, лица ПТУшников превратились для меня в расплывчатые пятна (но остались в моей памяти). Свет фонаря не слепил (как и тот, что лился из ярко освещённых окон ДК). Я будто бы невзначай размял руки. Взбодрил себя мыслями о том, что «хотя бы петь сейчас не придётся». Очертания обступивших меня полукольцом фигур я видел и без очков. Парни «отрезали» мне пути к отступлению, но не от стены Дворца культуры. Я не видел, но знал, что они сейчас усмехались. Расстегнул стеснявшую движения куртку, шагнул назад (ближе к стене). Взглянул вниз: проверил асфальт под ногами на наличие неровностей или камней. Принял правостороннюю борцовскую стойку. Подумал, что драться с боксёрами — это не то же самое, что ронять на землю неуклюжего Васю Громова (или Кукушкина). «Хоть одного бы уронить, — промелькнула мысль, — пока они мне челюсть набок не свернули».
Отметил, что шестеро из семерых «хабзайцев» выше меня ростом и пошире в плечах (наверняка, и тяжелее). Лишь самый говорливый из моих потенциальных противников (на вид) немного уступал мне в физических габаритах. Я вспомнил относительно «опрятный» вид своих противников. Сообразил, что они не «бились» после «детских» танцев со школьниками. «Расстроились, наверное», — подумал я. Следил за движениями низкорослого: не сомневался, что он атакует меня первым — его приятели присоединятся к «веселью» позже: придут ему на подмогу. «Руку что ли ему сломать?» — промелькнула мысль. Я посмотрел на замершего в паре шагов от меня тщедушного парнишку. Нашёл, что тот даже не выглядел достойным противником. Ощутил укол совести. Покачал головой. Разочаровано вздохнул и отогнал прочь «кровожадные» мысли.
Парни отреагировали на мои «телодвижения» шутками.
Особенно старался «подколоть» меня низкорослый.
— Какой грозный школяр нам попался! — говорил он. — Может, ну его, а, пацаны? Вона как он ручонки-то вскинул! Вы как хотите, а я к нему не подойду! Даже за бутылку пиваса! Это ж не очкарик, а настоящий Талгат Нигматулин! Точно вам говорю! Щас он нам как врежет своим карате!.. Кия! Вот так. Ну его в баню! Вы как хотите, пацыки, а я домой пошёл — к маме!
Парень сделал вид, что попятился от меня. И, наверняка, гримасничал при этом. Вот только я без очков его кривляние не увидел. Посматривал на фигуры противников, прикидывал ход предстоящей схватки. Почти не сомневался, что она случится. И примерно представлял вероятные варианты её развития. Но пока не находил вариант, при котором я отделался бы только «лёгким испугом». «Шрамы украшают мужчину», — сам над собой мысленно пошутил я. Ждал, пока низкорослый ПТУшник исчерпает запас острот. А парень не умолкал, демонстрировал неплохие навыки стендап-комика. Он больше не сокращал дистанцию между нами — сохранял её неизменной: три шага. Смещался то вправо от меня, то влево (словно выбирал момент для нападения). Активно жестикулировал. Другие «хабзайцы» отвечали на его шутки дружным громким смехом.
— Эй, пацаны, вы что творите⁈
Все семеро ПТУшников, как по команде, повернули головы. Но не сдвинулись с места, будто не заметили никакой угрозы — по-прежнему стояли спокойно, расслабленно опустив руки. Я тоже бросил взгляд влево (но не выпустил из зоны видимости говорливого низкорослого парня, который оборвал свой монолог на полуслове). Увидел шагавших к нам со стороны автобусной остановки… людей. Без очков не разглядел, кто именно к нам приближался. Хотя узнал голос, да и фигуру Руслана Петрова — именно он и окликнул моих соперников. Вместе с Русиком к ДК шли ещё четыре человека: их я видел сейчас как бесполые человеческие фигуры. Рука метнулась к карману, где лежали очки. Но я одёрнул её. На всякий случай ещё на полшага увеличил дистанцию до ближайшего из ПТУшников. Почувствовал запах табачного дыма: ветер сменил направление.
— Нафига ты вернулся, Русик? — спросил низкорослый (тот, что с задатками стендап-комика). — Забыл тут чего?
— Надюху проводил, — ответил Петров. — А потом пацанов у памятника встретил. Они до леса, что за почтой, школьников гнали — те сегодня снова ссыканули: в бега подались, как те сайгаки.
Руслан и его компания остановились: рядом с моими потенциальными противниками.
— Если бы вы с нами пошли, а не за девками попёрлись, мы бы тех школяров не упустили! — услышал я незнакомый голос.
Не понял, кто именно из спутников Руслана это сказал.
— Бегать нужно лучше, — огрызнулся низкорослый.
Указал на меня.
— Мы вон тоже одного школяра выловили, — сказал он. — Щас морду ему отрихтуем и к моему бате на гараж пойдём. Тама у папаши бутыль с самогоном спрятан. Отольём малёха: грамм по двести на брата. Может… пойдёте с нами, пацаны?
Спутники Петрова ему не ответили.
Вместо них вновь заговорил Руслан.
— Кого ты рихтовать собрался, дурик? — пробасил он. — Совсем ума лишился? Или на учёбу больше не пойдёшь? А может, ты уже папашиного самогона дерябнул для смелости?
— В смысле? — не понял низкорослый.
Он скрестил на груди руки.
В его голосе я уловил нотки неуверенности.
— Только тронь этого школяра — и тебя наши бабы завтра в хабзе на лоскуты порвут! — заявил Руслан.
Он указал на меня.
— Вот увидишь, дурик! — сказал Петров. — Тронешь этого пацанчика — и девки завтра отрехтуют тебе не только харю, но и кое-что ещё. И моя Надюха — в том числе.
Он добавил:
— А я не стану её отговаривать.
Фигуры парней пришли в движение.
Мне почудилось, что я услышал скрип шейных позвонков.
ПТУшники повернули головы, посмотрели на меня.
— А чё такова-то? — спросил низкорослый. — Чё с ним не так?
Он снова взглянул на Петрова, спросил:
— Руся, ты его знаешь? Это твой кореш?
Теперь я различил в его словах «праведное» недовольство. «Хабзайцы» зароптали. Я чётко расслышал пренебрежительное словечко «школяр».
— Разуй глаза, дурик! — сказал Петров. — Внимательно на него посмотри! Ты чё, в натуре… не узнал его?
Я поёжился от очередного порыва ветра, запахнул на груди куртку.
Мне почудилось, что я вновь очутился на сцене. Почувствовал, что на моём лице скрестились больше десятка взглядов. Поднёс палец к переносице… но тут же сообразил, что очки лежали в кармане.
— А чё такова-то?
Низкорослый пожал плечами. Сразу несколько ПТУшников обратились к Русику с тем же вопросом. Ветер снова бросил мне в лицо клубы табачного дыма.
Петров всплеснул руками.
— Пацаны, — сказал Руся. — Вы это серьёзно спрашиваете? Не прикалываетесь?
Он повертел головой — посмотрел на лица ПТУшников.
— Вы ж были сегодня на танцульках, — сказал Руслан. — Неужто вы там, кроме как на баб, никуда больше не смотрели? Серьёзно? Вы… правда, его не узнали?
Петров хохотнул, хлопнул в ладоши. Звук от хлопка походил на взрыв петарды. Исчез ветер — будто затаился, испугавшись громкого звука.
— Ну, вы даёте, пацаны! — сказал Руся. — Удивили. Это ж Котёнок!
Он снова указал на меня рукой.
Чем спровоцировал очередной синхронный поворот десятка голов.
— Кто? — переспросил низкорослый.
Его голос сорвался в писк — будто скрипнули несмазанные дверные петли.
— Котёнок, — повторил Руслан. — Тот пацан, что пел сегодня на сцене вместо этого дурика Рокотова. Как можно было его не узнать? Может, вам тоже очки пора надеть? «Я же для тебя котёнок…» Неужто не слышали? Я под эту песенку так славно Надюху за жопу помацал! Думал, останусь у неё сегодня. Не повезло: её родаки рано припёрлись — обломали веселье.
Я увидел, что Петров покачал головой.
— Мы с Надюхой уже договорились, что через неделю опять пойдём зажиматься под его песню, — сообщил Руся. — Все наши бабы в следующую субботу сюда снова придут — «на Котёнка»! Так мне Надюха сказала. И даже те, что не были в ДК сегодня — точно вам говорю. Завтра им расскажут о Котёнке — они прибегут на него поглядеть, как миленькие!
Я всё же вынул из кармана очки, протёр линзы о ткань рубашки на груди. Прижал к переносице холодный мост оправы. И тут же рассмотрел направленные на меня удивлённые и внимательные взгляды парней.
— А если они узнают, что вы этому пацанчику морду отрихтовали? — сказал Петров. — Прикидываете, что будет?
Он постучал себя пальцем по голове и добавил:
— Башкой-то своей подумайте, дурики! Это ж не какой-то там школяр. Это Котёнок!
Русик указал пальцем в небо.
— Сечёте?
Секунды три-четыре ПТУшники разглядывали меня. И молчали. Я увидел улыбку на лице Руслана — Петров снисходительно посматривал на своих приятелей. В воздухе над головами парней проплывали
