самое прикольное, осознать, что я уже в мире другом, им помогло не само встряхивание, а всколыхнувшаяся под сидящим мной вялым батутом перина, четко расставившая все по своим местам — где она, набитая по старинке пухом, а где привычный мне упругий пружинистый матрас?
Вставшими в строй мозгами осознал, что одеваться уже некогда, а потому, всунув лишь ноги в «мокасины», как было велено — погнал!
Вопли гнома и кого-то видимо из слуг неслись снизу. Я полетел туда со всех ног. В фойе увидел человек пять мне незнакомых и сенешаля Седжо, которые так, всей толпой, и жались к внутренней стенке. Вопить продолжали, как я теперь понял точно, в трапезной.
Там застал странную картину — эльф, загнувшись раком, полностью заперся в камин и тянул в его черное хайло руку, при этом приговаривая:
— Цып-цып-цып, маленький, иди к дяде, что-то дам.
Это просительное нытье периодически прерывалось криками гнома:
— Вылазь, засранец! Достану, сам прибью! — и, проорав угрозу, тот в прыжке, чуть не сбивая с каминной полки часы, еще и лупил кулаком по дымоходу.
Подбежав к ним, я сразу понял, почему, казалось бы, ласковой подход эльфа успеха не принес. Тот, желая выманить Мелкого, в камин совал ни что-нибудь, а погрызенное яблоко!
— Дуля, — попенял я ему, — это же дракон, для наживки надо было брать — мясо!
— Что уж было под рукой… — извиняющимся тоном, почти шепотом отозвался эльф.
Тут опять громыхнуло, полыхнуло, окна, уже вчетвером, дзынькнули, кто-то из слуг в фойе жалобно заскулил.
— Доставай его!!! — наехал на меня гном, выпучив бешено глазища. — Живо!!!
Зев камина был, в общем-то, таков, что мне не пришлось сильно наклоняться, чтоб заглянуть в него.
— Он в трубу поднялся, — пояснил эльф.
Ага, вот, почему он целиком в камин заперся — чтоб вверх руку протянуть.
— Мелкий, солнышко мое, спускайся ко мне, — поманил я дракончика, — там мама твоя прилетела, она волнуется сама и людей пугает. Ты же не хочешь, чтобы у повара сердечко прихватило? Кто ж тогда нас так вкусно будет кормить? Ни тебе бараньих ребрышек, ни пирожков, ни компотика…
Змееныш на мои причитанья купился и сполз из дымохода вниз головой. Ну, я его оттуда и выхватил.
Тот заверещал протестующее, забился у меня в руках. Я заглянул ему в глаза и понял, что он испуган.
— Неужели и у драконов принято непослушных детей по заднице учить?
Мелкий урурукнул и вжался в меня. Он был такой несчастненький, дрожащий, в саже весь, что я не выдержал и спросил у эльфа:
— Обязательно его отдавать драконице? Он же боится ее!
— Жень, — покачал головой тот, — он не мать боится, а неизвестности — они же не знакомы с ней, ни разу еще не виделись. Потом, его, как и любого ребенка, напугал шум, который мы же и подняли, — тут он уже перевел укоризненный взгляд на гнома, тот обиженно засопел. — А мать ничего ему не сделает, и от нас может быть отстанет. Так что пошли, на башню поднимемся, чтобы она могла его забрать.
На нервах что ли, но подъем в башню показался мне бесконечным. Лестница бежала вверх винтом, вдоль стены донжона, сквозь редкие перекрытия этажей. Что на них, я был не в настроении рассматривать — прижимал Мелкого к груди и себя же уговаривал, что расстаться нам все же придется, иначе драконица тут все пожжет.
От мыслей своих очнулся, когда по наводке эльфа лез уже по обычной, с перекладинами, лестнице вверх.
— Там крышка люка, просто пихни ее посильней, — командовал он мне снизу.
Но одна рука у меня была Мелким занята, а потому, помогая второй, пришлось головой люк подпихивать.
Вот так и вышло, что после основательного толчка, я всей-то башкой и высунулся. А там…
Там была лапа. Одна. И каждый пальчик этой лапы был… наверное, с меня размером. А так-то… куриная и куриная, просто большая и черная… похоже, курочку опалили уже и к бульону она была готова…
— Женя, Женя, очнись! — и мне опять по щеке приложили.
Да что ж за утро-то сегодня такое! Всю морду отбили почем зря! Но тут я вспомнил про дракончика… про ногу мамы его…
— Где Мелкий?
— Драконица забрала… — ответил эльф, который, похоже, и приводил меня в чувство, после того, как я от страха с лестницы свалился, — Жень, я понимаю, что ты к нему привязался, но ты пойми, ему так лучше будет! Он же маленький еще — ему мама сейчас нужнее!
Я понимал… гипотетически. Так сказать — отвлеченно. Но тоска меня скрутила не слабо все равно.
Когда-то я хотел щенка. Очень хотел, но мне говорили: «- Квартира, обувь, мебель. Школа, секция, друзья». К тому же вскоре кот у Маньки появился.
Кстати, она-то никого не спрашивала! Просто однажды, лет в пять, принесла Гаврика помойного и сказала, что он теперь тут будет жить! Может, и мне так надо было сделать, а не спрашивать, что да как?
Потом, конечно, мы переехали в дом, и я вроде опять о щенке вспомнил. Но тут Ольга объявила о беременности своей, так, что снова не до собак в ближайшее время стало.
Вскоре я в армию ушел, а вернулся опять в квартиру. И хотя жил там уже один, но, наверное, к тому времени успел повзрослеть достаточно, чтобы самостоятельно догнать, что учеба с щенком не совмещаются. Все ж мелкому псу нужно уделять времени и внимания довольно много.
Так вот и не сложилось у меня с собакой. Да я уж и забыл. Но вот, прилипло ко мне это зеленое, вечно голодное недоразумение, и во мне опять проснулся пацан. Всего-то день один, а я так успел к нему привязаться!
— Не переживай, — потрепал меня эльф по плечу, — зато Черная Дама оставила наш замок в покое. Вон, смотри, ее еще видно.
Я подошел к бойнице, к которой меня Дуля звал, и выглянул наружу. Действительно, там, над горами, был прекрасно виден силуэт дракона, притом настолько хорошо, что с птицей его спутать было невозможно.
Сваливаясь с лестницы, похоже, я все же приложился головой, и мой неугомонный разум, почувствовав слабину, вырвался со своими сомнения на свободу и принялся удивляться, будто впервые уразумел, что здесь имеются настоящие драконы.
Ну, конечно, дракончик по мелкости своей до легендарного зверя не дотягивал. А «куриную» ногу мамы его я как драконью воспринять даже не успел — мне одного размера хватило, чтоб отшатнуться от проема и кубарем с лестницы слететь. И вот теперь я стоял и пораженно в
