откуда мы, то мы ни откуда не приходили. И я, и Люций раньше были людьми.
— Скажи же нам, что изменило вашу природу? — спросил Протелеон.
— Сотню лет тому назад, Люций был самым младшим сыном правителя Золотого престола Бронзовой династии Монтуэмхет, его первым именем, данным ему родителями, было Ахмос. У него было восемь или девять братьев. Он так и не поведал мне причины, но однажды он ушел в джунгли, где после блужданий набрел на алтарь, культ которого уже многие сотни лет был под запретом, упоминания о нем стерлись, и лишь отшельники в горах помнили о нем. Последнее, что Ахмос смог заставить сделать свое тело, это лечь на этот алтарь. Но когда он умер, душа не смогла покинуть этого места. Ахмос был вынужден блуждать по окрестностям алтаря многие десятилетия, пока однажды не упал во тьму, там его призвал наш бог. Он нарек Ахмоса именем, который ваш язык не воспроизведет, здесь же он назвался Люцием. В потоке черных душ грязных существ из другого мира, он вернул его в наш мир. Эти души селились в телах умерших людей, Люций поднял многие тысячи захоронений под алтарем, великое кладбище, что давно поросло джунглями, восстало. Так явилась серая орда.
Зал погрузился в задумчивое молчание, которое затем прервал с мрачным видом Протелеон:
— Это строители, многоокие строители магистралей.
— Значит это и есть хозяева, о которых говорил Люций, — сказал оживленно Стратоник, затем обратился к старцу, — Протелеон, ты знаешь об этих богах что-то?
— Это не боги. Это животный вид, намного более разумный, чем мы.
— Но кроме бесплодных духов кто может превосходить человека, хозяина земли, для которого боги создали все?
— Поверь, Стратоник, есть ещё много более разумных существ во вселенной, гораздо более разумных, чем можешь ты представить. Одна лишь победа этих демонов опрокинула верховенство человека…
— Мы ещё не проиграли эту войну! — распалено воскликнул Стратоник.
— Вы хотите, — вновь заговорила Табия, прервав мужчин, — подвергнуть сомнению божественность нашего хозяина? Разве не видели вы, как он снизошел к вам в виде быкоголового!?
— Нет, — отвечал спокойно Протелеон, — этот монстр лишь один из тех, кто пытался однажды приблизиться к строителям. Табия, Стратоник проводит тебя в твои покои. Твои слова действительно помогут нам в наших поисках, я искренне благодарен тебе.
— Было бы забавно понаблюдать за тем, как вы пытаетесь выжить на этой умирающей планете, — с улыбкой весело произнесла Табия, — идемте же, префект Стратоник!
— Да, Табия, — сухо сказал префект и встал, подав Табии руку.
Вместе они ушли.
А Протелеон остался.
Мучительно тянулось рассуждение о будущей судьбе человечества.
Отвыкнув испытывать страх, Протелеон впервые за многие годы, вновь почувствовал его. Даже когда он понимал, что осада города обозначает неминуемость грядущего поражения в этой войне, он не ощущал отчаяния, потому как следовал лишь строгим указаниям разума, не ведающего смятения, и до последней минуты непоколебимо исполняющего свою работу, поиск решений. Протелеон лишь искал решения проблем, возникающих одна за другой, и только теперь внезапно очнулся от труда, в котором утопал, и увидел, что вызов, стоящий пред ним больше него самого многократно.
"Нет… я не враг этого бога. Я могу лишь прятаться в тени, которую он отбросил на наш мир."
Протелеон улыбнулся.
"Благо человек создан с такой нерушимой и безграничной гордостью, что даже такое существо не заставит его отказаться от своих устремлений. Кому-то они боги. Но не нам. Мы, люди, покорители вселенной. И будем бороться до конца."
Старец встал и направился к выходу. Минуя коридоры и лестницы, он добрался до вершины Библиотеки, к её последнему залу, где на колоннаде покоился золотой купол, от которого расходились вниз по защитной сфере перламутровые молнии тревоги.
_____
Таврион был прикован к стене.
Из одежды была лишь рваная туника, завязанная на одно плечо.
Руки его были раскинуты, голова покоилась на груди, грязные волосы липли ко лбу, весь он был в грязи, поту и пятнах застывшей крови.
"Похоже, приходит мой конец. Эти сволочи заточили меня здесь…"
Комната не была освещена, лишь тусклый свет маленькой прорези в двери. По коридору изредка прохаживался ополченец, которого с каждой стражей сменял другой.
"Северная пристройка Библиотеки… здесь они решили меня заточить."
Но вот оковы внезапно спали.
И тело с тупым звуком пало на холодную землю, где лежало так мало соломы.
"Предательское тело… Но что же это? Неужели кто-то освободил меня… Не вижу никого здесь."
Дверь с еле слышным скрипом отворилась.
Лунный свет проник, покрыв землю.
Таврион поднялся, пытаясь побороть ощущение тяжелой мягкости своих конечностей, прислонившись к стене, он оттолкнулся и оказался в проходе, держась за его край руками, чуть не падая.
Ополченец в это время прошел мимо и был повернут спиной.
"Далеко… не дойду…"
Тогда Таврион ретировался в тень камеры близ входа.
Через некоторое время ополченец конечно заметил открывшуюся дверь, но идти внутрь не рискнул. Он постучал в дверь коридора.
— Сюда!
— Что там?
— Здесь дверь раскрылась, что-то не так!
— Сейчас, открываю…
Вскоре послышались множественные шаги.
Но Таврион вдруг почувствовал, что его руки и ноги медленно сливаются с темнотой. И вот он уже сам является темнотой, а не тем, кто внутри неё.
"Что это!?"
"Я пришел за тобой, Таврион. Это я. Тот, кто разбил тебя в ущелье, во Вратах страха. Ты подарил мне победу. Теперь я освобожу тебя."
"Прочь, демон!"
"Не противься, ты уже в моих руках."
Медленно Таврион погружался в полную темноту, пока не осталось ничего, кроме неё, и он мог лишь наблюдать цветы своих мыслей, распускающиеся из пёстрых бутонов, одни из других.
_____
В прекрасном зале с пьедесталом в центре, в кругу больших зажженных жаровен, изображающих воспаривших в хищническом устремлении орлов, чьи крылья кончиками направились вниз, а лапы были готовы схватить добычу, злые клювы же раскрыты.
Лунный свет столбами бил на обелиск, зажигая белые письмена, означающие молитву купола.
Рядом стоял Протелеон в своей триумфальной белоснежной мантии и перечитывал текст этого древнейшего заклинания.
Тишина.
Метель не взвывала в эту ночь.
Все было спокойно.
Внезапно среди книжных шкафов в одной из ниш возник черный дым, он медленно протек из окна, и разливался уже мрачным туманом по полу, заполняя всю нишу.
Запахло серой и гарью.
Явился Люций в белой тоге с черной полоской и в золотом лавровом венке, он спокойно заговорил:
— Приветствую тебя, верховный жрец Протелеон.
— Демон… — омрачилось лицо жреца и голос был строг, — зачем пришел ты ко мне?
— Я пришел за своей невестой, Протелеон. Мой друг Стратоник привел её
