руку и даже подарил шариковую ручку "паркер".
Вообще против обыкновения он был на этот раз благостно-задумчив и миролюбив. Хотя без философствования все-таки не обошлось:
— Чем барахла больше, тем извилин меньше. Значит, барахло извилины сглаживает.
И еще:
— Если бывает пастеризованное молоко, то почему не сказать — хрустализированное мещанство? Звучит. Когда в Одессу прибудем, сходи к стармеху в гости. Такое увидишь, месяц в глазах зайчики прыгать будут.
Поздно уже. Лежу и думаю, что же происходит со мной в океане? Что-то определенно происходит, только я не умею выразить.
На кожаном пальто дольше всего не снашиваются пуговицы.
Кто это сказал: талант, как деньги, или — есть, или — нет?
Новые задачи нельзя решать старыми методами… Качает. И не от вина, значит — море… нет, не море — океан.
С тем и уснул, ничего толком не додумал, не сумел выразить. А когда продрал глаза, было утро. Первое, что увидел — давешнюю радиограмму, розовенький бланк. И из всех слов, написанных размашистым почерком нашего радиста, осмыслил почему-то только одно в подписи — мама.
Свинья твой сын, мама. И кругом виноват.
Всю жизнь ты старалась для нас — для отца, для Тинки, для меня. А я злился. И все казалось, что ты воли мне не даешь, что трясешься, как наседка…
Если, конечно, совсем честно говорить, тряслась ты надо мной излишне: как бы я не убился, как бы не заболел, как бы в плохую компанию не угодил…
Но ежели бы одно это, давно позабылись наши "разногласия". Все матери наседки, одна чуть больше, другая чуть меньше.
Позабыть я не могу другое: почему тебе казалось, что я постоянно вру, скрываю от тебя что-то? Для чего ты стороной наводила справки, так сказать, пыталась вести секретное наблюдение, и портфель мой время от времени ревизовала, и карманы выворачивала?
Вот это обидно…
Конечно, тебе многое простить надо: вся жизнь — в напряжении, день и ночь ждала — вернется отец или не вернется. И тут надо отдать тебе должное: ждать ты умела и чувства свои скрывать тоже. Только и заметно бывало — суетишься, когда отец приходит с работы и ты кормишь его, будто обед или там ужин — первое дело в жизни.
Между прочим, он этой суетливости не любил, ты не замечала…
Конечно, не мне вас с отцом судить. Нет у меня на это права. Только не все человек по праву делает, случается, и помимо воли видишь, сравниваешь и оцениваешь.
Ты была мягче отца… добрее… и, пожалуй, в обращении с людьми проще. Ума тебе не занимать… Правда, если можно так выразиться, у отца в единицу времени ума больше было. Вот уж кто в неожиданной обстановке ориентироваться умел — он! И суть самых сложных вещей схватывал с первой подачи. Конечно, в его работе по-другому и нельзя, наверное, было…
Когда я институт заканчивал, случалось о разных тонкостях электроники с ним толковать — уму непостижимо, как он все с одного намека понимал. А ведь электроника вовсе не его хлебом была.
Надо тебе, мама, ответную телеграмму послать. Раз мне в дяди готовиться велено, значит, тебе — в бабушки. А в моем представлении ты совсем еще и не старая. Глаза большие, серые — и вовсе молодые. И смотришь ты озорно, по-девчоночьи, бывает, особенно, когда рассмеяться готова.
Интересно, а как ты сама к новой роли относишься? Хотел бы я на Тинкину физиономию посмотреть, когда она явилась тебя обрадовать… Вообще-то, все нормально — закон природы! Если бы еще Павел был тут ни причем. Вот кого не люблю… И не потому, что ничего, кроме своего ватерполо, он не знает и знать не хочет. Мастер спорта в моем представлении — отлично! И в Пашке меня не его моржовая профессия раздражает, а то, что соображения у него как у моржа: всем доволен, ни в чем не сомневается…
А его приятели!
Все под два метра ростом, и в плечах, как говорится, косая сажень, а соберутся, послушаю их, погляжу и невольно думаю: олимп лилипутов…
Удивительно все-таки, как Тинка ничего этого не замечает!
— Пашулька, Пашулька, Пашенька…
Ну, ладно. Вставать пора.
Попробую только телеграммы сочинить.
Например, так: БЛАГОДАРЮ ОБНИМАЮ МОЗОЛИСТЫМИ РУКАМИ КАНДИДАТА В БАБУШКИ ТЧК НЕ ЗАБУДЬТЕ СВОЕВРЕМЕННО СООБЩИТЬ КТО Я ДЯДЯ ИЛИ ТЕТЯ ВАШ ЛЕШКА.
Сойдет?
Теперь Зойке. Ответить все-таки надо.
ЛЮДЯМ БОЛЬШЕ ХЛЕБА И ТАК ЖЕ КАК ВОЗДУХ НУЖНА НАДЕЖДА.
Ну, как, Зоя Александровна? Вполне в вашем духе!
Соответствующую подпись надо еще изобрести… Можно — Суворов или, пожалуй, ваш Ремарк…
Не то.
Подпишемся: АДМИРАЛ ДРЕЙК.
14 августа
Ошвартовались и стоим в порту Бассейн.
Жарища и картинные тропики вокруг. От безделья и однообразия — разгрузка никак не начинается — взрослые впадают в детство. На пароходе эпидемия — все клеят и запускают воздушных змеев. Главный специалист и рекордсмен — боцман.
Сегодня его здоровеннейший, какой-то двухэтажный змей забрался выше всех летательных аппаратов в городе, вымотав три катушки ниток, розовый змей сделался еле различимым в прохладном светло-сером небе…
А кругом такая нищета, что и вообразить невозможно.
Местные говорят: из ползающих мы едим все, кроме танков, из летающих — все, кроме самолетов, из плавающих — все, кроме подводных лодок. И это святая правда. Я сам наблюдал, как ребятишки запихивали в рот каких-то отвратительных личинок, выковырянных из древесной коры.
Грузчики, работающие на нашем судне, получают на обед горсть риса с подливкой из адского, просто-таки атомной силы перца. И это считается вполне приличным питанием!..
Мне не хочется писать о том, с чем удалось познакомиться лишь поверхностно, одно только могу сказать — ничего более страшного я в жизни еще не видел. И никакое кино, никакие книги, никакие полотна, пусть самых великих мастеров, не в состоянии поведать о голоде, запустении, дикости этой тропической жизни… Личное знакомство с настоящим Востоком смещает все масштабы: временные, имущественные, характеризующие уровень развития техники и пр. и пр. Здесь ты постоянно помнишь: человек рождается голым, даже без шерсти…
Ночью черно и тихо. Разгрузка почему-то приостановилась. Немигающим желтым глазом смотрит на землю Марс. Здесь он куда ближе к людям, чем в наших широтах, и кажется не дальней планетой, а большущим фонарем, подвешенным на невидимой нитке…
В каюте стармеха свет. Стармех пишет очередной отчет. И ругается.
Впрочем, пишет не один стармех, пишут все.
Первый помощник составляет рейсовое донесение, отчеты, планы "мероприятий". "Мероприятий" должно быть непременно много.
Второй помощник составляет грузовую документацию. Для хранения
