в ловкости рук, — сказал я. — Что им достаточно посмотреть на любую технику, чтобы скопировать или перенять сам принцип. Это немного утрированно, но сути не меняет. И до недавнего времени я ему не особо верил.
— Подсмотрел что-то интересное? — догадалась она.
— Неплохое защитное умение. Мне оно сейчас не особо полезно, но для мастеров, кто изучает техники укрепления тела, будет как раз кстати. Братьям Шоу надо показать и посмотреть, как быстро освоят.
— Я заметила, что ты их слишком многому учишь. А ведь говорил, что семейные и секретные техники никому не отдашь.
— Они у меня в роли тестировщиков и испытателей, — тихо рассмеялся я. — Увы, но дома, кроме мамы и бывшего сектанта нет ни одного подходящего мастера, с кем бы я мог поговорить на эту тему, кому бы мог что-то показать и посмотреть на результат. Раньше я считал, что круто быть уникумом, кому известны секреты укрепления тела. А сейчас мне всё больше кажется, что это ограничение, которое и мне не даёт толком развиваться, и всё направление тормозит. Боюсь, что в скором времени стану похож на тех же сектантов, которые эти техники спрятали глубоко и весь мир кошмарят.
— Ты ещё молод. Возьми кого-нибудь на обучение и лет за десять добьёшься нужного результата. Ты Мороку ведь взялся обучать.
— Лет пять надо ждать, пока результат появится, — вздохнул я. — Долго это. Не переживай, особые техники и умения из нашей семьи никуда не уйдут. Ты поймёшь, насколько велика разница, когда мы всерьёз заниматься начнём и когда поднимешься на ступень мастера. Что?
— Ничего, — на её лице появилась довольная улыбка.
Сабина показала пальчиком вперёд на дорогу, а когда я озадаченно посмотрел в ту сторону, потянулась, чтобы поцеловать в щёку. Опять я купился на этот простой трюк, но не обиделся. А на мой укоризненный взгляд она загадочно заулыбалась.
На обед Вито отвёз нас в ресторан почти в самом центре Рима. Уютная атмосфера и вкусная еда, особенно десерты. Для важных посетителей были предусмотрены небольшие комнатки на втором этаже с отличным видом на площадь. Не знаю, как сложился обед у Вито и Мгуапе, но нам с Сабиной всё понравилось. За неспешным обедом я узнал подробности о вторжении чернокожих мастеров к подруге Эсмеральды. Вломились они поздно ночью, легко скрутив пожилого охранника. Со слов женщин, самый представительный из бандитов, одетый в дорогой итальянский костюм, быстро навёл порядок. Женщин, включая прислугу, заперли в большой комнате на первом этаже и целый день не беспокоили. Вспомнили о них только под вечер, принесли еды из местной забегаловки фаст фуда и снова оставили в покое. О том, что происходило в доме, зачем они вообще к ним вломились и что искали, никто из жильцов поместья так и не смог понять. Но ситуация всё равно была неприятной. Уверен, что за целый день чернокожие бандиты успели прошерстить дом и собрать все деньги и драгоценности хозяев. А ещё женщины говорили, что буквально все чернокожие до ужаса боялись главного, одетого в дорогой костюм. Для меня это особой новостью не стало. Если бы вспыхнула драка, то я бы поставил на Мгуапе, а не на десяток чернокожих мастеров. К тому же вряд ли последние смогли бы договориться друг с другом, так как это была совершенно разномастная банда.
После обеда мы отправились обратно на восток от города, в ведомственную кузницу. Несмотря на то что на переднем сидении машины ехал Мгуапе, нас снова пропустили без вопросов и досмотра. Зато у самой кузни происходило что-то необычное и странное. У входа собралось человек десять, включая двух военных в высоком чине. Как мне показалось, мастер Конте их не пускал внутрь. Увидев нас, толпа заволновалась и быстро расступилась. Пока Вито здоровался с военными, мы с Сабиной прошли в кузницу, откуда доносился звук точильного камня. Внутри всё так же пахло машинным маслом и горячим металлом. Мастер Конте сидел перед небольшой электрической точильной машиной, доводя до остроты знакомый по форме клинок.
— Мы не рано? — спросил я, а Сабина помогла с переводом.
Увидев нас, мастер оживился, выключил станок, уронил что-то из инструментов, вставая, но даже не обратил на это внимания. Достав из кармашка фартука мягкую тряпочку, быстро протёр нож, осмотрел и кивнул, оставшись довольным. Нож, кстати, обзавёлся рукоятью из тёмного дерева. Подойдя, мастер протянул его и что-то воодушевлённо сказал, жестикулируя, в попытке объяснить.
— А рукоять откуда? — уточнил я, взвесив нож в руке.
— Была готова заранее, — перевела Сабина его слова. — Он только прикрепил её. А ещё говорит, что клинок вышел даже лучше, чем он мог ожидать. Сталь получилась прочная, но не хрупкая. Но важнее всего то, что сила сквозь клинок проходит на удивление легко.
Я проверил, вливая немного энергии из внутреннего моря. Клинок слегка взлетел над ладонью и замер. По ощущениям, он напоминал испанскую рапиру, но сила сквозь него проходила даже лучше. Может, дело в ширине клинка и его размере? Мировая энергия ци тоже прошла сквозь клинок легко, отозвавшись чем-то знакомым.
— Неплохо, — покивал я. — А ножны есть?
— Есть, — ответил мастер Конте и через пару секунд вручил обычные с виду ножны из толстой и грубой кожи.
— Спасибо. Что я должен за работу и за испорченную наковальню?
— Мастер Конте говорит, что ничего не нужно. Напротив, он бы очень хотел, чтобы на клинке стояло его клеймо. Точнее, клеймо уже есть, и мастер не хотел бы его удалять.
— Не страшно, — я посмотрел на основание клинка, где над изображением небольших чашечных весов стояла буква «К». — Но всё же нельзя оставлять подобное без оплаты.
У меня в кармане была небольшая золотая монета, подаренная синьорой Флорой на Новый год. По правде говоря, я её нашёл на рабочем столе Маурицио и выпросил. Это была одна из тех монет, что маркиз заказывал для подарков важным людям. Я её хотел отдать Сабине в качестве ответного подарка, но не случилось. Мастер Конте спорить не стал, приняв монету.
— Говорит, что хотел бы ещё один клинок сделать, для рапиры или прямого меча. Просит тебя поработать с ним.
— Не могу, — виновато произнёс я. — Я здесь всего на два дня, и времени свободного нет. Скажи, что, если мне понадобится хороший клинок, обязательно к нему обращусь.
Мастер Конте был
