Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
Уинстон Черчилль с одним из своих котов (24 мая 1952 г.)
Джок постоянно находился рядом со своим хозяином. Иногда Черчилль посылал слуг разыскать его, потому что не хотел обедать без Джока. Однако однажды, разозлившись на приставания кота в рабочее время, Черчилль так сильно пнул бедолагу, что тот несколько дней прятался в саду, никому не показываясь на глаза. Раскаявшийся премьер-министр повесил на двери большое объявление, что кот прощен, и Джок появился на следующий день к завтраку.
Уинстон Черчилль с котом Джоком на свадьбе своего внука (15 июля 1964 г.)
По слухам, Джок находился возле своего хозяина и в его последние минуты в 1965 году. А когда вскрыли завещание Черчилля, выяснилось, что свой дом в графстве Кент он передает Британскому национальному тресту при условии, что Джок до конца своих дней будет безбедно жить в этом доме. Плюс в завещании сэр Уинстон указал, что в доме всегда должен жить рыжий кот и зваться он должен непременно Джоком.
Так и повелось. А в 2014 году на место Джока Пятого, покинувшего графство Кент вместе со своим владельцем (бывшим управляющим, уехавшим в Шотландию), пришел семимесячный Джок Шестой с белыми лапками и грудью. Его взяли из приюта, и его «усыновила» новая управляющая Кэтрин Барнетт.
Считается, что коты приносили Черчиллю удачу.
Вот, например, один интересный случай, который описан в мемуарах Черчилля. В 1953 году должна была состояться ежегодная конференция Консервативной партии, которая должна была сыграть важную роль не только в жизни Англии, но и в личной судьбе сэра Уинстона. К тому времени в обществе сложилось мнение, что Черчилль постарел и ему пора уходить в отставку. В день конференции у двери апартаментов на Даунинг-стрит появился маленький черный котенок. Черчилль воспринял это как знак свыше. Ведь, в отличие от России, в Англии черный кот — предвестник удачи.
Черчилль взял котенка на руки и почувствовал, что его силы прибавляются. В результате сэр Уинстон взял с собой котенка на конференцию, где произнес удивительную, впечатлившую всех — и друзей, и недругов — речь. Это был очередной триумф выдающегося общественного деятеля. Прекрасно понимая, какую помощь ему оказал котенок, Черчилль дал ему кличку Маргейт (Margate), в честь того места, где все произошло.
Я люблю свиней. Собаки смотрят на нас снизу вверх. Кошки смотрят на нас сверху вниз. А вот свиньи смотрят на нас как на равных.
Уинстон Черчилль, британский политический деятель Коты и кошки Иосифа Бродского
Иосифу Бродскому помогал жить и писать кот Миссисипи. Коты и кошки вообще были его любимыми животными. Как-то он сказал одному из своих друзей: «Обрати внимание на их грацию — у кошек нет ни одного некрасивого движения». А еще Бродский обожал Венецию, а Венеция — это, как известно, кошачий город. У нее же символ — крылатая кошка. А жена поэта Мария Соццани звала их домашнего кота Миссисипи и самого Иосифа — котами. «Эй, коты, идите сюда!» И что характерно, тот и другой откликались немедленно.
Кот Миссисипи пережил своего хозяина. А вообще котов и кошек поэт держал всю жизнь. Известны клички животных, живших у него в Ленинграде: Ося, Кошка в Белых Сапожках, Биг Ред (ясно, что большой и рыжий) и Самсон. Самсон, в частности, описан в следующем стихотворении:
Кот Самсон прописан в центре, В переулке возле церкви, И пока мы в классе пишем, Он слоняется по крышам Как звезда по небосводу, А в ненастную погоду, Отказавшись от прогулки, На событья в переулке Смотрит с миной безучастной Из окна в квартире частной. Вот он влез на подоконник… По земле идет полковник. У него в петлице пушка. По стеклу летает мушка. Размышляя о глаголе, Дети бегают по школе. Чересчур похож на гнома Старичок из гастронома.
Иосиф Бродский со своим котом Миссисипи
Тащит сетку, та полна. Что там в сетке? Ветчина? Непонятно, хоть убей! В небе восемь голубей. Вечер клен задел, снижаясь. Кот мурлычет, погружаясь В беспорядочные грезы. Каждый глаз — как лист березы. Обеспеченный ночлегом, Он сочувствует коллегам: Тот — водичку пьет из Мойки, Тот — поужинал в помойке, Тот — вздремнул на полчаса, Тот — спасается от пса, Тот — совсем больной от стужи… Многим, муррр, конечно хуже… Не могу им всем помочь, Потому что скоро ночь, Это мне не по плечу, Потому что… Спать хочу… Кран ворчит на кухне сонно: «Есть ли совесть у Самсона?»
Еще одно стихотворение Иосифа Бродского посвящено коту Людмилы Штерн, с которой поэта много лет связывали дружеские отношения. Хозяйка кота вспоминала:
Мама выиграла двухнедельного котенка в преферанс и объявила конкурс на лучшее имя. Картежное имя Пас предложил Бродский, и его единодушно одобрили. Иосиф своего крестника обожал. Кошки вообще являлись его любимыми животными. Как-то он сказал: «Обрати внимание — у кошек нет ни одного некрасивого движения».
Пепельный, без единого постороннего пятнышка, Пас (Пасик) был царственно горделив. В канун 1963 года хозяйка кота предложила издать журнал, целиком посвященный этому красавцу, и Бродский тогда написал:
О синеглазый, славный Пасик! Побудь со мной, побудь хоть часик. Смятенный дух с его ворчаньем Смири своим святым урчаньем. Позволь тебя погладить, то есть Воспеть тем самым шерсть и доблесть. Весь, так сказать, триумф природы, О честь и цвет твоей породы! О средоточье серых красок! Ты создан весь для смелых ласок. Ты так прекрасен, так прелестен, Ты стоишь гимнов, лестных песен, О Паси! Что под стать усладе, Что чувствует поэт при взгляде На дивный стан! Но это чувство Бессильно выразить искусство. Теряя дар письма и слова, Стенаю: Где резец, Канова? Увы! Где ноты, Шостакович? Где Элиасберг, Рабинович, Где Лев Толстой? — здесь нужен классик. О синеглазый, славный Пасик, Ты дожил до худого часа. О небо! Где же кисть Пикассо?! Пусть Вайда стонет в море пьянства, А Чаплин в океан пасьянса, В сей Пасифик пустился смело. Прекрасный Пасик! Что за дело? Смеясь, урча и торжествуя, Пойдем с тобой на Моховую И там у Эйбочки без страха Узнаем адрес Авербаха. Коня! Оставлю специальность Или, презрев официальность, Помчусь на самолетах быстрых В Москву, в Москву, в Совет Министров. Исхлопотать бы, чтоб в столице Тебе, красавец круглолицый, И пенсион, и кисть Пикасса, И массу сала вместо мяса… И, коль прельщу своей особой, Достану и диплом особый, Чтоб компенсировать отчасти Твое утраченное счастье, Чтоб мог потом ты самолично, Свернув бумажку символично, Махать повсюду этой ксивой… О Пасик! Ты такой красивый!
Иосиф Бродский любил сам себя сравнивать с котом. Поэт однажды сказал: «Когда мне что-то нравится, я к этому принюхиваюсь и облизываюсь… Вот, смотрите, кот. Коту совершенно наплевать, существует ли общество „Память“. Или отдел пропаганды в ЦК КПСС. Так же, впрочем, ему безразличен президент США, его наличие или отсутствие. Чем я хуже кота?»
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
