– Спасибо, дедуля! – очередной раз маг поблагодарил многоопытного и многомудрого предка.
Ну, дедуля… Теперь маг восхищенно зацокал языком. Предусмотреть возможность переполнения ведущего магического канала в случае, чего греха таить, истинной страсти!
Лорду было все еще больно, но мысль о том, что его страсть, его чувство к девушке – истинное, безмерно грела истомившееся сердце.
– Компресс надо, холодный! – строго сказала Тася, увидев, что маг пришел в себя.
Девушка сразу принялась действовать, забыв о своей недавней слабости. Она быстро оглядела комнаты, которые шли анфиладой, и кинулась сквозь них, глядя по сторонам. Как Тася и предполагала, ванная находилась прямо рядом со спальней.
– Мило тут, очень, – подумала она, не сдержав радостной улыбки. Девушка забежала в ванную, намочила холодной водой маленькое сиреневое полотенчико, да хорошенько отжала.
Бегом вернулась к лорду, который все еще баюкал укушенный бдительным кольцом палец. Кивали с готовностью протянул руку девушке. И вид имел при этом ну совершенного мальчишки, который набегался, наигрался и с синяками вернулся домой.
Тася бережно обертывала руку мага мокрым полотенцем, а тот смотрел на нее, не отрываясь. Он уже почти не чувствовал боли. Ведь на магах все заживает почти как на собаках.
А когда о тебе заботится такая девушка… такая необыкновенная…такая родная… – Кивали тихо млел, но больше не давал возможности своему желанию провести инициацию быстро, сегодня, прямо здесь и сейчас.
Все-таки нет ничего более результативного для приведения мага в чувство, чем определенное физическое воздействие. Как-то сразу прочищаются мозги, и быстро наступает трезвость, столь необходимая при общении с неинициированным магом.
Да и вообще при общении.
А что же с нежданными гостями мага? Неужели они до сих пор в бывшей комнате Таси? Да, они все еще там, наверху. В комнате, казалось, сгустились тучи и молнии уже были готовы нанести свой удар по ветреному лорду Ниоко.
Сети Лована сверкала очами, наступая на съежившегося под грозным взором Немезиды, ставшего в один момент худеньким и невзрачным лорда Фемини-младшего. Маг пятился от разгневанной женщины, пока спина его не вжалась в стену.
Все, дальше хода нет.
Женщина уперла руки и бока, и негромко, но с сильным напором сказала:
– Рассказывайте, милорд!
Лорд Ниоко тихо выдохнул, потихоньку выпрямился, глядя в глаза сети Лованы. Его Лави. Глаза, ее глаза остались такими же. Будто и не было этих двадцати пяти лет. Маг сглотнул, огладил неверными руками парадный камзол и спросил:
– О чем, Лави?
Пожилая женщина, услышав как он ее назвал, замерла. – Вот ты ж котяра, – даже восхитилась сети Лована. А на глаза опять набежала предательская слеза. И сердце забилось, и в груди стеснение появилось.
– Тьфу ты, прямо наваждение какое, – отругала она себя. И еще более грозно, но тихо, чтобы ни словечка не долетало до сына, который блаженствовал в ванной, прошептала:
– Про то, что батюшка ваш писывал. Про дар. Я ведь потом только узнала, потом поняла. И то, спасибо лорду Кивали, – при этих словах Ниоко перекосило очередной раз.
– Что ж ты, котяра высокородный, не знал, что к сыну-то дар твой перейдет? И какой, Сияющая Мать! Самый что ни есть поганый, – тут сети Лована всхлипнула, – Перемещений, чтоб ему и вовсе не проявляться!
Лорд, который, как мы помним, об этом в конце концов узнал, молчал, понурив обычно гордо задранную голову. Даже его все еще яркие, несмотря на седину, которой, кстати сказать, было не так уж и много, рыжие непослушными волосы поникли, и покорно лежали на плечах.
Послышался звук открываемой двери, и оба родителя отошли друг от друга на безопасное расстояние.
Из ванной вышел молодой, худой и веселый очередной лорд Ниоко. Его непослушные рыжие волосы торчали вихрами в разные стороны. Бороды, щедро обрамлявшей заросшее лицо, как не бывало. На мир радостно и невинно взирали глубоко посаженные синие глаза.
Сети Лована охнула, а лорд Ниоко опять прислонился к стенке, взирая на молодого самого себя, забыв и дышать
Локко был вылитый он в молодости. Даже и сейчас их можно было принять скорее не за отца с сыном, а за братьев-близнецов. Ну, с некоторой натяжкой.
И в груди лорда Фемини-младшего вдруг появилось глубоко ему не свойственное чувство. Чувство завершенности, законченности. Спокойствия, уверенности.
Он смотрел на своего сына, о котором старался не думать и забыть все эти годы. Да что там старался. Он и забыл.
– Это немыслимо, как на меня похож! – и Ниоко вдруг вздрогнул, представив широко раскрытые глаза матушки и тетушек, если бы они могли увидеть Локко. Однако род лордов Фемини угасал, и в живых была только одна престарелая тетушка, которая всякий раз при встрече смотрела на Ниоко укоряющим взором. Еще бы. Лорд всячески избегал женитьбы, мало беспокоясь о продлении рода.
А тут…
В его голове мигом промелькнули душераздирающие картины воссоединения семьи и представления в Совете сына как наследника! И лорд Ниоко в очередной раз кинулся с объятиями к молодому человеку:
– Сынок! – он крепко, по родительски, обнял отпрыска, ощущая в душе … радость? Чувство было похоже на нечто эфемерное, готовое взлететь… На сердце стало непривычно тепло. Странность этого чувства заворожила лорда.
Сети Лована смотрела на него неверящим взглядом, и в ее душе шевельнулось нечто вроде ревности.
Она мигом, несмотря на свои довольно неплохо сохранившиеся формы, кинулась к сыну, чуть было не крикнув лорду:
– Отпусти! Ну-ка отпусти моего ребенка! Ишь, сынок ему… А где ты раньше был, целовался с кем?! – справедливое негодование заполняло душу домоправительницы, грозя вырваться наружу.
– Слава Сияющей, хоть у меня нет магии! – вдруг подумала пожилая женщина и облегченно вздохнула.
В то время, когда разрешался конфликт и выяснялись отношения между сети Лованой и лордом Ниоко, Тася с лордом Кивали Сияющим времени даром не теряли.
Приведенный в чувство фамильным артефактом и лелеющий далеко идущие планы насчет девушки, маг горячо, со всем рвением и энтузиазмом, подкрепленным мощнейшей мотивацией, принялся за дело.
Он с профессорской миной на аристократическом лице, отмеченным шрамом, давал Тасе основы необходимых упражнений и показывал их на собственном примере.
Тася, мотивация которой была не менее вдохновляющей, ну, вы понимаете, была вся внимание.
И лорд с удивлением наблюдал, как легко ей даются только что преподнесенные довольно-таки непростые упражнения. Казалось бы, с виду все было совсем не сложно.
Однако далеко не все могли с первого, ну хорошо, со второго раза понять, как нужно дышать.
