Он все же поднял лорда Хэйли на ноги. Связал ему руки поданной Хаасом веревкой, и повел прочь из пещеры. Серые спины мелькали среди камней. Хрустел снег под сильными лапами. Хэйли спотыкался через шаг, пока его вели к лошадям. Трое горожан держали зверей под узду, на Громе сидела Бэатрис, завернутая в чей-то меховой плащ.
Мхора шел следом за Хэйли, забросив огромный лук за спину. Сэр Гай хромал, и воровато оглядывался по сторонам, словно ждал чего-то. Только оказавшись у лошадей, мужчина дернулся к одинокой лошадке Хааса, с завидной прытью заскочил в седло и направил лошадь в сторону пустошей. Лиам не стал стрелять, не дал это сделать другим. Только смотрел, как серые спины одна за одной выстраиваются для погони.
Хэйли гнал лошадь все быстрее, пока и он и его четверолапые преследователи не скрылись за горизонтом, только вой еще летел по округе.
— У моего народа есть традиция, — тихо произнес Мхора, — того кто нарушил законы общины судят предки… Горы пришли на твой зов, лорд ветра.
Лиам удивленно глянул на сасквоча, тот только пожал плечами
— Если боги сочтут его жизнь ценной, то остановят слуг… Но, порой, легче убить, чем пытаться научить жить по совести.
Люди запрыгивали по очереди на лошадей. Молча направляли их к городку Лингро, сасквочи своим небольшим отрядом скрылись в горах, так же бесшумно, как и появились здесь. Лиам вез на лошади Бэатрис, Хаас примостился в пару к одному из охотников. Лошадка Хааса вернулась в город ночью. Живая и невредимая, только седло было сорвано, а вот, что стало с лордом Хэйли стало тайной древних гор и их серых хранителей.
* * *
Ночи на севере безумно темные, не спасают даже снежные заносы. На черном небе блестели звезды, да луна пугливо выглядывала из-за облака. Я открыла глаза излишне резко, словно кто- то толкнул меня в бок. И пару минут смотрела в потолок, не понимая где я. Нестерпимо ныли ребра, которые Брок перебинтовала с такой силой, что, скорее всего, переломала все без остатка. Странно, но я ожидала, что пострадаю сильнее, а отделалась парой пустяковых синяком и вывихом запястья. Словно чья-то невидимая защита уберегла меня от травм и неминуемой смерти.
В комнате было темно и тихо, только мерно тикали часы на стене, да шелестел ветер за окном, перебирая голые ветки деревьев, как струны. Захотелось тепла и заботы, и я протянула руку в поисках теплого бока, чтобы прижаться к нему. И не нашла. Кровать со стороны Лиама была пустой, хотя постель еще хранила тепло его тела. И едва уловимый запах мороза и вереска.
Я полежала немного в кровати, ожидая, что шериф Нордвуд просто вышел попить воды, но сердце почему-то начинало отбивать нервный ритм. Словно чуяло беду. С постели я сползла с трудом, пару раз согнувшись пополам от боли. Почему мне так важно увидеть где Лиам? Знать, что он в безопасности.
Только вот не в гостиной у камина, ни на кухне, ни даже на крыльце, шерифа Нордвуда не было. Дом был пуст и холоден, будто двери были распахнуты, впуская зимнюю стужу в уют родной обители.
— Лиам? — закричала я в темноту, но в ответ послышался лишь злой вой ветра в каминной трубе.
А потто послышался вой. Даже стало как-то неожиданно спокойно, будто там, за дверью дома, меня звали давние знакомые. Хотя, так оно и было, отчасти.
— Где он? — выкрикнула я выходя на крыльцо.
Стая смотрела на меня из темноты пятью парами сверкающих желтых глаз. Кто они, эти серые звери с глазами потусторонней нечисти? Почему они пришли сюда? Зачем сторожили меня у дома Лиама в прошлый раз… Почему наказали Гая?
Один из волков поднялся на лапы и вышел вперед, нас отделяло расстояние не больше шага. Но, я не боялась. Волк не рычал, не был агрессивен. Он просто присел напротив меня и завыл, заставляя затихнуть ночных жителей ближайшего кустарника. Волк отчаянно задирал голову и смотрел в небо…
— Святые небеса…
Над нашими головами наливалась алым цветом луна. Обряд? Лиам же говорил, что Лиоссо хочет провести свой обряд. Что же делать? Куда бежать? Я металась по дому, пытаясь не кричать, когда к избитому телу прижималась грубая ткань пальто. Недооценила я свое состояние. Ну, ничего. Потерплю, я выносливая, как доказала жизнь.
Снег хрустел под ногами, когда я бежала по темным улицам Лироссо. Серые звери мчались рядом, тенями скользили вдоль стен домов. Куда? Мы добрались до уютного домика по другую сторону от дома Лиама. На крыльце уже сидел волк. Он вернулся в стаю, когда я поднялась на крыльцо, чтобы постучать в двери.
— Мэм?
— Хаас? — с облегчением выдохнула я.
Наг стоял на пороге, зябко кутаясь в полосатый банный халат. Выглядел он заспанным и встревоженным. А еще удивленным.
— Лиам пропал, Хаас, — выдохнула я, — думаю, он в горах.
— Что? Зачем? Откуда такие данные?
Я молча указала себе за спину, где полукругом расселись волки. Наг выругался и уполз вглубь дома. Послышалась ругань покрепче, грохот, тихий «ой». Потом наг опять выполз к выходу, уже одетый и готовый к путешествию.
— Яй, мэм, а там же…
— Да, луна меня тоже пугает, — кивнула я, пока мы с нагом шагали к конюшне.
Хаас только пробормотал очередное ругательство и пошел к лошади.
— Давай, Зизи, — шептал он, — день у тебя веселый. Но ты терпи. Потом овсом наградят.
Маг вывел лошадь во двор, где так и сидели волки.
— Тем более вы уже все знакомы, — нервно закончил Хаас.
Волчья стая неслась по снегу с такой силой, будто летела над ним. Мы с Хаасом были не так резво настроены, когда уселись на лошадь. В начале наг хотел оставить меня в городе, но я намертво вцепилась в седло Зизи и пообещала тащиться за лошадью по снегу, если меня не забросят в седло. Хаас опять выругался, но на лошадь усадил. Сам наг на лошадь примостился, обвив тело той тремя кольцами своего гибкого хвоста. Жуткое зрелище, будто гигантская змея проглотила животинку.
Но странным образом, стоило выехать за черту города, как ехать стало проще. Лошадь не скользила и не упрямилась, бежала ровно и красиво, словно искры, разбрасывая копытами осколки льда и снега.
А я не мигая глядела в небо, на алое светило и молилась об одном, чтобы Лиам все же не успел доехать до пещеры с алтарем. Или, чтобы в пещере я еще успела застать Лиама Нордвуда, а не то, что из него надумал сделать давно умерший маг.
ГЛАВА 26
Лиам лежал в постели и слушал, как спокойно дышит Бэа, а сам глядел в окно. Сегодняшний день его многому научил, многое помог осознать. Теперь, женщина, лежавшая рядом стала для шерифа частью его самого. Казалось, он даже ощущал ее боль, как свою. И эхо ужаса, пережитого днем, все еще отдавалось в душе, заставляя сердце сжиматься.
А потом послышался голос. Тихий, манящий, от которого путались мысли и плыла реальность. А за окном алел диск луны, призывно сверкая в ночной черноте, словно маяк. Шериф Нордвуд еще успел подумать о том, что ошибся в расчетах и звездных картах, а потом уже не отдавал отчета своим действиям. Как он оказался в пещере, Лиам не помнил. Только затуманенным разумом отметил, что вместо родных стен, вокруг него грубый камень, подсвеченный зеленоватым свечением.
